Террористка - Самоваров Александр - Страница 43

— А как быть с предложением Дубцова?

— Если разобраться, — неплохое предложение, — Тимофеев потер виски, у него уже давно болела голова, — Дубцов, конечно, шутник. Он может забрать свои слова обратно. Но я передам Оле — пусть она соглашается. А нам останется только немножко подождать. По следующим ходам Валериана Сергеевича мы вычислим суть его игры. И тогда…

Разговор с Тимофеевым мало успокоил Старкова. Он никак не ожидал, что Оля окажется втянутой в подобную историю. Только сейчас, когда не его жизни, а жизни подруги угрожала опасность, Станислав Юрьевич понял, в какую опасную историю он бездумно ее втянул.

Дубцов сидел в своем кабинете, не включая света. Окна были задвинуты плотными шторами. В полумраке светились фосфором настольные часы. Какой, однако, ядовитый цвет у светящегося фосфора!

Итак, его берут за горло, не стесняясь, уверенно.

Валериан Сергеевич понимал, что если он будет вести себя послушно, то его жизни ничто не угрожает, но он уже не сможет освободиться от этих людей. Они все ему позволят: делать огромные деньги, заниматься политикой или, наоборот, уйти в сторону и читать на даче книжки. Они не позволят одного — самому распоряжаться своей судьбой. А ведь он мог догадаться о подобном исходе еще в самом начале! Почему он позволил втянуть себя в ловушку? Да потому что и тогда и сейчас у него было три дороги. Он, как витязь, стоял на распутье. Путь первый — бегство. Он не хотел бежать. Путь второй — борьба с врагами их же методами; этот путь вел на тот свет. Путь третий — смирение.

Сегодня Дубцов был откровенен сам с собой. Подобное человек позволяет себе редко. Любой, даже самый последний негодяй, творя подлости, чаще всего любит себя, обманывает себя. Без самообмана жизнь просто невыносима. Это не я плохой, говорит себе алкоголик, это вокруг меня все плохие. Они меня довели до того, что я пью.

Страх, засевший в подсознании, руководил всеми действиями Дубцова с того самого момента, когда ему по телефону позвонил Старков. Страх заставил его пойти по пути компромисса. Он только прикидывался перед самим собой, что все развивается в зависимости от его желаний и воли. На самом деле его с самого начала вели на поводке.

Но эти ребята еще не знают, что чувство свободы у Валериана Сергеевича оказалось сильнее страха. Ему сильно везло в жизни. Редко кто вот так, в одиночку, поднялся до тех высот, до каких поднялся Дубцов. Он всегда был одиноким волком, но никак не овцой, которую пасут.

Глядя на светящиеся фосфором стрелки часов, Валериан Сергеевич подумал, что, наверное, они отсчитывают последние недели в его жизни. Но может быть, ему повезет и на этот раз? В любом случае он будет драться! Он совершал глупости, но разве его противники застрахованы от них?

Эти ребята очень удивятся, когда узнают, что создаваемая Трубецким сеть малых предприятий и банков так им и не пригодится.

Предложив же им в качестве подставного лица Олю, Дубцов выигрывал время. До регистрации брака у него остается два месяца, а ему нужно всего две недели. Если они согласятся на его предложение, то он получит необходимое время и сумеет им распорядиться.

Валериан Сергеевич в последнее время ездил без Рекункова и охраны. Этим он невольно выказывал явное недоверие к начальнику охраны, но выбора у него не было.

Сидя в машине, он увидел из окна девчонку, очень похожую на Леночку. Дубцов усмехнулся. Судьба мудра. Теперь он может сознаться себе, что цеплялся за Леночку, потому что немного привязался к девчонке. Но сейчас на земле не осталось ни одной души, к которой он испытывал бы теплые чувства.

Олю же в качестве своей будущей супруги выбрал из простого расчета. Бабенка, была не из глупых и не из болтливых. Ему приятно было с ней общаться. В отличие от Насти с ней можно было появляться и в публичных местах. Она не вульгарна. А вся эта возня с фиктивным браком потребует общения с женщиной. Пусть ею будет Оля.

Если же Станислав Юрьевич или его люди найдут такую даму в загсе, которая согласится оформить брак задним числом, то увильнуть от этого легко. Маленькая ложь и подтасовка в нужный момент может обнаружиться, а товарищи по правлению компании, зная Дубцова, обязательно потребуют в случае чего разобраться с неожиданной женитьбой главы компании, и при таком развороте событий рухнет весь замечательный замысел Станислава Юрьевича и его умных наставников.

И еще один положительный для себя момент отметил Дубцов. В глазах Старкова он не увидел прежней силы. Парень явно на чем-то сломался, он не окажется очень уж опасным противником. Нет сильнее идейных людей и нет слабее их, когда идеи, которым они служат, терпят крах.

Дубцов боролся исключительно за себя. За свое место под солнцем, за право жить так, как хочет он.

— Лосев, — сказал Валериан Сергеевич, — я передумал. Мы не едем в театр…

Шофер понимающе кивнул.

— Ты такую дискотеку «Золотой филин» знаешь?

Лосев широко улыбнулся, блеснув в полумраке салона золотыми зубами, и повернулся к хозяину. От резкого движения его куртка заскрипела.

— Потанцевать захотели, Валериан Сергеевич?

— Именно. Останови-ка на минуту.

Когда машина мягко остановилась, Дубцов вытащил из внутреннего кармана пачку долларов и протянул шоферу. Он не смотрел ему в лицо, ему достаточно было видеть, как медленно и неуверенно приближаются большие руки Лосева к пачке.

— На хранение даете? — спросил он.

— Нет, Лосев, я тебе плачу за то, чтобы ты молчал. Или врал. Если Рекунков завтра спросит тебя, где мы были, ты скажешь — в театре.

Лосев тряхнул густыми кудрями, шмыгнул курносым носом и, не задавая лишних вопросов, сказал: «Сделаем, как надо».

На лице его появилось выражение упрямства, точно отражая внутреннее состояние шофера. Всем своим видом он демонстрировал готовность до конца служить Дубцову. И тот почувствовал, что парню можно верить.

В помещении дискотеки, на втором этаже, за баром было несколько комнат. В них играли в карты знакомые хозяина. На деньги, разумеется. Хозяин лично представлял очередного игрока, гарантируя его порядочность.

Дубцов прошел через зал, заполненный до тесноты пляшущей молодежью. Гремела музыка, диск-жокей, низенький мужчина в оранжевом костюме, ласково приговаривал: «Оттянитесь ребята, как следует. Если от чего и можно тащиться в Москве, так это от нашей дискотеки».

В ответ на его весьма нахальное заявление отдельные экземпляры из скачущих прокричали нестройно: «Индюк, все о’кей!»

Ведущий, которого так по-свойски назвали индюком, улыбнулся весьма холодно и неумело отбил чечетку.

«Редкий по самовлюбленности идиот», — подумал Дубцов.

Но, главное, есть кураж. Чувствовалось, что он не боится толпы, более того — презирает ее. Наверное, из него бы получился неплохой политик.

В одной из комнат Валериан Сергеевич нашел нужного ему человека. Только он мог помочь Дубцову.

Леня никогда сам не играл, но любил наблюдать за игрой. Он не пил спиртного. Его работа требовала очень трезвой головы. И Леня хорошо знал, что только благодаря своей воле и умению производить хорошее впечатление на нужных людей он был еще жив.

Если бы его увидели хотя бы раз пьяным или проигравшим большие деньги, то Лене пришлось бы очень плохо.

Валериан Сергеевич предложил Лене погулять по улицам Москвы.

— Жду тебя в трехстах метрах от дискотеки, — сказал он быстро и уже подавал руку другому знакомому.

Леня спокойно закурил и отвернулся. Дубцов прошел в бар.

Он не спеша выпил коньяк…

— Значит и тебе я, Валериан, понадобился, — сказал Леня, забираясь в салон машины.

Шофера Дубцов отослал в дискотеку «оттянуться», как выражался мужик в оранжевом костюме.

— Понадобился, Леня, — сказал Валериан Сергеевич, — мне срочно нужны ребята. Плачу по высшей таксе. Но нужны хорошие ребята.

— Если бы я имел дело с ненадежными людьми, — Леня развел в стороны руки, — то моей маме давно бы пришлось меня отпевать.