Невеста напрокат, или Дарованная судьбой - Шторм Мира - Страница 29

— Спасибо!

В моих глазах стояли слезы, когда дрожащими руками я пыталась застегнуть цепочку кулона. Я отвернулась, чтобы Тангавор ничего не заметил, и спросила, снова разглядывая плывущий и манящий образ храма:

— А татуировка?

— Пусть тебя это не беспокоит.

Где-то среди заброшенных осколков Мертвых миров на краю Вселенной

Выжженная черная пустыня вздрагивала и стонала под резкими ударами ветра. Как ненасытный зверь, он проносился над безжизненной равниной и с резким свистом летящего кнута бросался на голую землю, покрытую трещинами. Не всходило солнце над черной пустыней, не согревало ее своими лучами. Вечная ночь и бесконечные пытки острым злым ветром лишь изредка нарушались срабатывающим порталом каменного круга.

Мужчина, что вышел из распахнувшейся серебристой арки, привычным движением накинул капюшон, чтобы скрыть лицо от колючего ветра, подхватил портальный камень, стирая единственный источник света, и направился в сторону стоящего неподалеку мертвого леса. Дорога вела к отвесной скале, где в окружении высохших корявых деревьев высился мрачный замок. Тайное убежище вот уже последние четыреста лет.

Мужчина прошел совсем немного по направлению к замку, когда навстречу ему выехал отряд всадников в полном боевом облачении. Путник хмыкнул, остановился и сел на ближайший валун спиной к ветру. Конная группа подъезжала молча и степенно. Вскоре в неверном свете звезд стали различимы расслабленные фигуры, опущенные копья и черный конь без седока, чьи поводья крепились к седлу последнего всадника.

Остановившись в десяти шагах от путника, наездники спешились, перехватили лошадей под уздцы и резко опустились, встав на одно колено. Торжественно, под хлопки развевающихся плащей они поклонились своему господину, вернувшемуся домой. Ветер подхватил лязгающий звук удара доспехов о камни и сдержанное приветствие:

— Рады приветствовать вас, господин.

Мужчина устало поднялся с валуна и нетерпеливо махнул рукой. Ему тут же подвели богато убранную лошадь. Вскоре отряд всадников, возглавляемый господином, стремительно мчался к темной громаде крепости.

Миновав открытые ворота, путник спрыгнул с коня, кинул поводья подбежавшему слуге и скрылся в замке. Вверх по лестницам, вглубь по темным коридорам к высокой башне, где хранилось его сокровище. Вот она, тяжелая резная дверь, потемневшая от времени. Мужчина распахнул ее и застыл на пороге, с тоской и нежностью разглядывая хрупкую фигуру белокурой девушки внутри сияющего прозрачного кокона. Спящая красавица дочь, вот уже несколько столетий ждущая, когда отец сможет избавить ее от недуга. Сплетенный из тонких силовых нитей кокон, словно нераскрывшийся бутон, скрывал девушку от злого мира, оберегал от старения и сохранял жизнь. Ножка сверкающей колыбели уходила далеко вниз сквозь старые камни к сердцу осколка — к сверкающему синему источнику силы хаоса. К погибающему кристаллу, чье время было на исходе. Прекрасный цветок, защищающий жизнь красавицы, иссушил некогда прекрасный мир, выпил досуха, выжег дочерна. Ничего живого более не осталось в этом мире, кроме мрачного замка и его обитателей.

Мужчина жадно вглядывался в безмятежное лицо дочери.

— О моя Лалиней… — в голосе было столько тоски и отчаяния.

Убедившись, что за время его отсутствия ничего не изменилось и девушка все так же спит, господин устало пошатнулся и сел на ближайший стул у двери.

— Как твои поиски, Бранд? — раздался низкий бархатный голос, и в углу шевельнулась фигура, скрытая мраком.

Мужчина перевел тяжелый взгляд на сидевшую там женщину:

— А твои?

Она не ответила, встала, подошла к столу и зажгла свечи одну за другой. Нехотя отступая, сумрак сжался по углам. В свете огней стала видна женщина со смуглой кожей и темными волосами.

— Практически ничего интересного. — В чувственном голосе послышались нотки усталости.

Мужчина внимательно посмотрел на сестру.

— Практически? — холодно и почти безразлично поинтересовался он, вставая и подходя к столу. — Ну же, дорогая, что ты нашла?

— Право, это какие-то бесполезные легенды.

Бранд плеснул себе в бокал янтарной жидкости с терпким запахом, терпеливо дожидаясь, когда Маритта перестанет жеманиться. У нее — он всегда это признавал — есть нюх на стоящую информацию. Именно поэтому он отдал ей второе свое сокровище после красавицы Лалиней — ключ от библиотеки ушедших драконов. Прозрачно-алмазный портальный камень, ведущий в давно утерянное хранилище запретных знаний. Утерянное для всех, но не для него. В самом начале, когда он миры переворачивал в поисках лекарства от недуга, завладевшего дочерью, ему посчастливилось раздобыть ключ от дверей, за которыми могла быть спрятана полезная информация. Библиотека была столь огромна, что и нескольких жизней не хватит, чтобы прочитать хотя бы названия книг. Но Маритта… Невыносимая сестра, которую он иногда мечтал выпороть за раздражающую нелогичность. Ведьма и святая дрянь. У нее был странный дар ощущать связи между настоящим и будущим. Она была «ищейкой», идущей по запаху судьбы. И если на что-то обратила внимание, значит, это важно.

Женщина грациозно повела тонким плечом под струящимся шелковым платьем и нехотя рассказала:

— Мне в руки трижды попадались книги, разные, но в то же время в них было нечто схожее. В каждой на разный лад упоминалась история о том, как обычные средненькие маги влюблялись в женщин среди первых людей, и их сила неожиданно возрастала в момент помолвки. Я пыталась найти в библиотеке более подробную информацию, но остальные книги молчали. Так что, скорее всего, это байки.

Маритта безмятежно наклонила голову и посмотрела на огонь сквозь стенки бокала.

— Одна история была в стихах — так красиво… Хочешь, прочитаю?

Ей нравилось бродить по бесконечным залам библиотеки. Сухой воздух, наполненный запахом истории. Язычки вечного огня в бронзовых канделябрах. Кто создал эти чудесные чертоги памяти, в которых она ощущала себя как дома? Она никогда не искала в библиотеке книги. Лишь шла, танцевала, кружилась и пела, пока руки сами собой не накрывали нужный корешок с выдавленными буквами. А как волшебно взлетали призрачные чешуйки пыли, когда она распахивала страницы, жаждущие поведать миру очередную историю. Трепет и восторг. Не все, что раскрывала ей библиотека, она после рассказывала Бранду. Но эти три истории предназначались именно ему. Кто знает почему? Простые истории о великой любви. Разве есть что-то особенное в любви к женщинам из первых людей?

— Какие-то «особенные» женщины, — нахмурился Бранд, понявший смысл историй совсем иначе.

Маритта удивленно посмотрела на него. О жестокий брат, не верящий в любовь. Он готов сам сочинять сложное и многосоставное объяснение, лишь бы избегать даже намека на реальность силы любви. Сестра мягко возразила:

— В двух историях говорилось о «даре любви».

— Значит, у них есть какой-то дар усиливать выбранного мужчину, — гнул свою линию Бранд. — Видимо, речь шла о катализаторе или о какой-то особой крови. И сильно менялся уровень мага?

— На несколько уровней.

Маритта не стала спорить. Бранд — великий ученый, чье имя известно во многих мирах, ему виднее.

Глаза же мужчины жадно заблестели. Вот оно! Значит, среди первых людей есть женщины, чья кровь может усилить лучше, чем даже кровь магов первого уровня! Несколько уровней… этого должно быть достаточно, чтобы наконец вывести силу Бранда на высочайший уровень. Перешагнуть через грань между первым уровнем и силой вне категорий. Невероятно! Маритта ничего не понимает.

«В смерти первого мира спасение последнего…»

Пророчество драконов. А не о забытом ли даре оно? Спасение в первом мире. В мире, который, судя по найденным историям, скрывает в себе источник могущества айянеров — последних творений богов. Может, ради этого давным-давно возродили первый мир из пепла после смерти. Разве это совпадение, что найденные истории в библиотеке драконов наполняют их же пророчество новым смыслом?