Двенадцать месяцев. Январь(СИ) - Медведева Алена Викторовна - Страница 31

– Нет! – шагнула вперед возмущенная девушка, бросая на Стража недовольный взгляд. – По совести проверять надо! Не забавы ради гуляем. Действуем по плану, проверяем по списку, ни единого зимовья не пропускаем. Даже если там всего одна избушка, и та снегом заметенная!

Январь, внимательно прислушивавшийся к спору, в душе улыбнулся. Согласен он был с Милавой. Оттого гордость за девушку почувствовал: никакая усталость ее ответственного отношения к делу не лишила.

– Предлагаю сделать так, –  сухо прервал он спор. – Отправимся сейчас в это захолустье. Там и переночуем. Раз кров и еда будут, то и на чердаке разместимся. И такое бывало.

– Я согласна! – тут же откликнулась Милава.

– Я завсегда рад новым впечатлениям, – с привычной ухмылкой подмигнул девушке Константин. – И вас не брошу. Куда вы без меня?..

– Решено, – подытожил Месяц, сурово на Стража зыркнув.

В тот же миг вокруг вихрь снежный взметнулся, прихватив с собой и компанию молодых людей.

Глава 11

А когда исчезла завеса снежная, оказалась троица на узенькой лесной дороге, изрядно снегом присыпанной. Темной показалась дорога Милаве, плотной стеной обступили ее высокие ели,  возвышающиеся по обе стороны от едва приметного охотничьего пути.

«Лес дремучий», – удивилась девушка и тут же обернулась, отреагировав на деликатное покашливание Кощея.

Позади высился частокол основательного бревенчатого забора.

«Такой и медведю не свалить», – почему-то подумалось Милаве.

А за забором виднелась увенчанная большой снежной шапкой двускатная крыша, из тех, под которыми укрываются и дом, и притулившиеся к нему хозяйственные постройки. Из-за забора доносился стук по металлу, собачий лай и монотонное заунывное пение. Этакий уголок жизни посреди заснеженных лесов владений Января.

– Стучим? – Месяц ухватился за тяжелое грубоватое кольцо на воротах, намереваясь сообщить о появлении гостей.

В сгущающейся тьме Милава с трудом могла распознать выражение его лица, но в голосе ясно услышала… сомнение?

– Естественно. Не будем медлить, Спутница твоя утомлена… – как-то устало откликнулся Кощей и добавил:  – Только полог невидимости сними.

«Вот почему собаки так спокойны! – мелькнула в голове девушки отстраненная мысль, приправленная возмущением: Страж считает ее такой слабой?! – Наверное, и Январь так думает? Вдруг уверен, что я воспротивлюсь ночевке в таких походных условиях?»

Месяц одновременно ударил посохом о землю и кольцом по металлической пластине на воротах. Тут же залаяли собаки, а Константин и Яромир настороженно замерли, прислушиваясь.

Милава же стояла позади мужчин и растерянно размышляла о своих спутниках. Сегодня девушка впервые уловила между ними какую-то необъяснимую напряженность.

Тяжелая деревянная створка открылась бесшумно – явный знак, что за гигантскими петлями тщательно следят, своевременно смазывая маслом и оберегая от ржавчины. Подсвеченный светом из раскрытой двери дома на пути гостей вырос силуэт коренастого мужчины. Милаве он на первый взгляд и вовсе показался горбатым, но приглядевшись, она поняла, что это слегка топорщится на спине меховой жилет мужчины.

– Приветствуем, хозяин! – выступил наперед Константин. – Пустишь отдохнуть путников усталых?

– Не стоит и спрашивать, – добродушным басом заговорил мужчина. – В наших краях кроме зимовья этого и отогреться негде. Неужто откажу? Тем более пусто сейчас у меня: уехали добытчики пушнины, а новых еще не было. Но миска похлебки да широкая скамья у меня завсегда имеются. Всякие чудеса бывают – порой кто и забредет.

Отступив в сторону, хозяин местный приглашающе махнул рукой. Но стоило вслед за Стражем в круг света шагнуть Январю, как мужчина изумленно всплеснул руками:

– Сам хозяин наш зимний пожаловал?! Да как же так! А у меня и ужина достойного нет!

– Не тревожьтесь о том, – спокойно откликнулся Месяц, увлекая за собой и Милаву. Руки Спутницы своей Январь не выпустил, не позволяя девушке отдалиться. – Нам всего лишь ночь переночевать, особо не выготавливайте. Что охотникам предлагаете, то и нам сойдет.

– Ох! – явно потрясенный неожиданной честью, заволновался охотник. – С вами еще и Спутница! Как же мне вас устроить?!

Милава интуитивно чувствовала – волнение его искреннее. И очень сильное: отшельника лесного немногим не паника охватила при виде почетного гостя. Видимо, не частый гость Январь на постоялых дворах.

– Мне и сеновал сгодится, – хохотнул Константин, отвлекая внимание на себя. – Помнится, была у тебя коняшка да корм для нее привозной. Не извел еще?

И первым ступил на порог распахнутой двери, ведущей в дом. Следом вошли и Месяц с Милавой.

– Да как же вы на сеновале?! – продолжал причитать мужчина. – Холодно же там! Вы уж давайте в общем зале располагайтесь, тут и теплее. Я огонь в кузне развел, думал на ночь глядя топоры да капканы мастерить. Жар оттуда и вас согреет.

– Ты мне еще простуду напророчь, – фыркнул Страж, деловито осматриваясь в небольшом пространстве рубленой избы. – А следом и смерть от хворей. Мне! Кощею! А уж как холод страшен Январю-Месяцу, и вовсе можно неделю рассказывать.

Яромир же застыл у входа с отрешенным видом. Милаве стоило один взгляд на него бросить, чтобы понять – «прислушивается» он к ауре этого места.

«Что, если бывал тут колдун? Вдруг отпечаток магии его темной где остался?»

Оттого и шагнула вперед, намереваясь опять в беседу вступить, чтобы Месяцу не мешали, вопросами не отвлекали. Оглядываясь вокруг, девушка с грустью признала, что прав хозяин зимовья – более аскетичных условий для ночлега и не придумаешь.

Крошечное помещение «меблировано» было скудно – широкий, местами засаленный стол по центру, явно для общего пользования, да два ряда широких деревянных скамеек, призванных служить также и кроватями. Горка довольно потрепанных тюфяков в углу, прокопченные от дыма стены да множество сундуков за дверью – вот и вся нехитрая обстановка охотничьего прибежища.

– Охотникам же только место, чтобы поспать да где шкуры сложить… – оправдываясь под внимательным взглядом Спутницы Месяца, пуще прежнего заволновался хозяин. Он то теребил большую пуговицу у ворота жилета, то засовывал широкие ладони в карманы. – Женщин у нас тут никогда не бывало.

«Вот уж точно кузнец! Живет тут отшельником, – уверилась Милава, движения рук подметив. – Кулаки-то пудовые».

– Главное, что тепло, – улыбнулась мужчине в надежде успокоить, – сухо и еда есть. Большего нежданным постояльцам  и ожидать не стоит. Благодарим, что пустили нас на ночлег.

В детстве у бабушки девочка любила забираться на пыльный чердак, где был подвешен старый гамак. Там хватало и паутины, и запущенности. А уж поваляться на сеновале почитала за верх удовольствия.

– Если найдется для меня миска похлебки, то я точно на сеновал, – бросая быстрые взгляды на Месяца, потянулся, разминая плечи, Страж. – Трудный денек выдался да и завтрашний обещает быть не легче.

Словно опомнившись, хозяин зимовья засуетился, быстро метнулся в соседнюю комнату, где виднелась печь, да загремел посудой. Через минуту уже шагал назад, держа в больших ладонях по миске с супом. От еды шел пар, пахло дымком и мясом – очень аппетитно. Водрузив похлебку на стол, хозяин поспешил за следующей порцией. Принес и хлеба (откуда он только тут?), ломтей мороженого мяса да отвара какого-то хвойного.

Константин с Милавой, а следом и Январь дружно принялись пробовать похлебку.

«Вкуснотища!» – с первой ложки густого супа разомлела девушка, подумав о том, что как бы повара ее мира ни бились над приготовлением деликатесов, а неимоверного очарования самой простой еды ничем не затмить.

Мужчины, дружно орудуя ложками, явно тоже по достоинству оценили охотничий суп.

– Ох, уважил, – сыто зевнув, кивнул Константин настороженно присевшему в уголке хозяину. – Давно такой вкусной похлебки не пробовал.

– Благодарю! – c достоинством поклонился лесник.