The lust (СИ) - "StrangerThings7" - Страница 15

— Нет, — шепчет Мин одними губами.

— Да, мой маленький. Ты больше никуда от меня не денешься. Будешь со мной рядом до конца своих дней, будешь прислуживать главе клана, что-то типа мальчика на побегушках. Я понял, что выгнать тебя, отправить заграницу — это не наказание, а счастье для тебя. Я тебе счастья дарить не намерен, не заслужил. Ты мой звереныш, и я тебя не отпущу, — каждое слово Чонгука будто вспарывает нутро, Мину кажется, что он давится своей же разодранной плотью.

— Чонгук, пожалуйста, — оставив попытки выбраться, просит Юнги. Мин смотрит так, что будь в Чонгуке хоть капля сострадания, его бы пробрало. Но в Чонгуке одна темнота, он даже не знает, что такое сострадание.

— «Пожалуйста» что? — язвит Чонгук, и Юнги понимает, что проиграл. Во взгляде старшего ни капли сочувствия. Там одна сворачивающаяся в спирали темнота, и Юнги видит себя на дне, но точно не на поверхности.

— Умоляю, не делай этого, отпусти меня.

Юнги чуть не плачет, дергается, когда чувствует смыкающиеся вокруг горла пальцы, думает, Чонгук все-таки его придушит, избавит, наконец-то, от мучений. Чон сильнее сжимает пальцы, наслаждается гримасой боли на чужом лице, нагибается и слизывает соленые дорожки, чувствует, как Юнги под ним бьет крупная дрожь. Чон расслабляет хватку, и Мин сразу зарывается лицом в подушки.

— Уходи, пожалуйста, — хрипит младший. — Уходи. Ты мне отвратителен.

— Смирись. Чем быстрее, тем легче тебе будет, — говорит Чонгук и встает с постели. В следующую секунду в него летит подушка, которую он ловко ловит и отбрасывает в сторону. Юнги присаживается на постель и смотрит так, будто он способен убить Чонгука одним своим взглядом. И если Юнги думает, что он сейчас смотрится устрашающе, Чонгука картина перед ним только веселит. Юнги похож на котенка, выпустившего коготки, но по факту он все равно котенок.

— Я не смирюсь, — вдруг твердо говорит Мин. — Я скажу отцу! Только подойди ко мне, я скажу ему, что ты меня домогаешься! Я всем расскажу! — угрожает Юнги.

Чонгук только улыбается, снова подходит к постели, и Мин с нее сползает, отходит в противоположный угол комнаты. Чон цепляет взглядом наливающийся красным засос на шее брата и думает, что хотел бы еще понаставить таких же, по всему телу этого принявшего боевую позу пацана.

— Откуда ты знаешь Ким Техена? — вдруг меняет тему старший, и Юнги тушуется.

— Ниоткуда… — Юнги старается не выдавать себя, но чувствует, что у него это не очень хорошо получается.

— Больше, чем непослушание, я не люблю, когда мне врут, — Чонгук сдвигает брови на переносице, а потом медленно обходит кровать, подходя все ближе к вжимающемуся в угол парню.

— Я не вру! — кричит Юнги и, сорвавшись с места, бежит к двери. Юнги вылетает в коридор и, не успев добежать до лестницы, падает на ковер, прижатый к нему Чонгуком.

— Не ври мне, сученыш, я знаю, что вы знакомы, я не идиот, — шипит Чонгук.

— Собака, он помог мне с собакой, — говорит Мин и пытается выбраться. Чонгук отпускает мальчугана и встает на ноги.

— Если увижу тебя с ним рядом или узнаю, что вы общаетесь, я тебе шею сверну. Понял? — Юнги знает, что это не просто угроза, но уже плевать.

— Ревнуешь? — Мин поднимается с пола и прислоняется к стене напротив брата. Смелость испаряется сразу же, стоит Чонгуку оттолкнуться от стены и подойти вплотную.

Старший очерчивает пальцами чужой подбородок, проводит по губам и спускается к шее.

— Я прислугу не ревную, — шепчет Чонгук. — Но если начну подозревать, что ты под моим носом блядствуешь, позоришь фамилию, то я надену сюда ошейник, — Чонгук царапает шею мальчика. — Будешь носить его всегда, и все будут знать, что у тебя есть хозяин и даже этот сукин сын Техен.

Юнги задыхается от возмущения, нервно сжимает и разжимает кулаки, так хочется стереть эту самодовольную улыбку с чужого лица, и именно тогда Мин замечает, идущую в их сторону Суран. Чонгук к ней спиной, поэтому мать не видит. Юнги не хочет жить с Чонгуком, не хочет ему прислуживать, и он готов на все ради этого. Решение приходит само собой. Такое Чонгуку не простят. Ну или Юнги. Мин поддается вперед и впивается в губы брата поцелуем. Чонгук может и теряется от такого напора, но быстро включается и отвечает младшему жестким поцелуем, нарочно задевает языком штангу на чужом языке и давит сверху.

— Чон Чонгук, — слышат парни голос матери. Чонгук прищуривает глаза, смотрит несколько секунд на брата и улыбнувшись ему своей самой убийственной и многообещающей улыбкой, делает шаг назад. Юнги не поднимая взгляда, бежит в свою комнату и запирается. Суран так и стоит в трех шагах от сына, ошарашенно уставившись на него.

========== 6 ==========

Комментарий к 6

Спасибо за 100 лайков :)

***

— Значит, все, что я нарыл, тебе уже будет не интересно, — говорит Джин, выруливая на дорогу в пригород.

— Да, — Техен сидит на заднем сиденьи роллс-ройса и наблюдает за быстро меняющимся пейзажем за окном. — Я уже сам все узнал, и меня эта информация только радует.

— Я знал, что у Чонгука есть брат, но этого я вижу впервые, — задумчиво говорит Джин.

— Это приемыш. В любом случае, думаю, эту тему пока стоит закрыть, у меня есть кое-какие подозрения, и я хочу их проверить, — достав сигарету, говорит Ким.

***

— Как? Что? Ты с ума сошел? — Суран нервно ходит вокруг сидящего в кресле в своей спальне Чонгука.

— Мама, успокойся. Не драматизируй, — Чонгук прикрывает глаза и облизывает губы, надеясь уловить на них вкус Юнги. Чон не ожидал такого от мелкого и прекрасно знает, для кого предназначался этот спектакль. Несмотря на все это, поцелуя было мало. Чонгук ловит себя на мысли, что мог бы целоваться с Юнги вечность, отвлекаясь только на то, чтобы дать ему глотнуть воздуха. У Юнги мягкие, нежные и сладкие губы, и сегодня в коридоре он дал Чонгуку себя попробовать и убежал, а Чонгук не привык получать что-то не до конца. Юнги и его поведение только распаляют, будят в Чонгуке инстинкт охотника, хочется большего, хочется его в свое полное подчинение. Чон сидит в кресле и даже не притворяется, что слушает мать: все, о чем он думает — это податливые и вкусные губы младшего брата.

— Чон Чонгук! Я с тобой разговариваю! — срывается на крик женщина и, подойдя вплотную к сыну, останавливается напротив.

— Ты целовал своего брата! Я вообще не знаю, что между вами происходит, и что у вас было кроме поцелуя, и знать не хочу! Это омерзительно! Это аморально! Что с тобой происходит? Как ты мог так низко пасть! — продолжает кричать женщина и, не получая от сына хоть какой-то реакции, срывается еще больше. — Я избавлюсь от него, вышлю его обратно в Токио! Я не намерена терпеть это отребье в своем доме!

— Теперь ты меня послушай, — Чонгук резко поднимается на ноги, и Суран отшатывается назад. — Во-первых, это последний раз, когда ты повышаешь на меня голос, иначе, несмотря на всю мою любовь к тебе, именно тебя я и вышлю из страны. Во-вторых, Юнги полностью принадлежит мне, и его судьбу, так же, как и судьбу любого в этом доме, буду решать я, — Чонгук обходит мать и, подойдя к ней сзади, легонько массирует ей плечи. — Я никогда не делал ничего бросающего тень на честь нашей семьи, поводов в себе сомневаться тоже не давал, так что иди к себе, прими ванную и ложись спать, я сам со всем разберусь. Обещаю, тебе не о чем беспокоиться, — Чон целует мать в щеку и выпроваживает из комнаты.

***

Всю ночь Юнги не сомкнул глаз и все ждал, когда придет Суран, но женщина так и не зашла. Мин не понимает, какого черта он натворил, зачем он полез целоваться к брату и сильно боится, что ему это вылезет боком. В то же время Юнги надеется, что Суран закатит скандал, это дойдет до Хьюна, и Мина выгонят, вот только то, что женщина так и не зашла, все больше и больше убеждает Юнги в том, что кажется его план не сработал. Забыть поцелуй тоже не удается, точнее то, как горячо отвечал ему Чонгук. Юнги думал, Чон его ударит, а вместо этого тот сам начал его целовать, и к своему стыду Юнги понимает, что это было крышесносно, вкус губ Чонгука, его близость, пусть хоть и на несколько секунд, сводила с ума.