Капитан Райли (ЛП) - Гонсалес Фернандо Гамбоа - Страница 13

— И сколько всего?

— В общей сложности тридцать два ящика.

Антонио удивленно присвистнул.

— Боюсь, мне не удастся это пристроить, — ответил он. — Честно говоря, сейчас это почти никому не по карману.

— Не хочешь — не бери. Найдём других покупателей.

— Не слишком удачная идея, — заметил Антонио, качая головой. — В последнее время стало трудно найти клиентов, и если ты начнешь всем и каждому предлагать свой товар, здешние поставщики всерьез обозлятся, что ты отбиваешь у них хлеб. — Лучше иметь единственного скупщика, а уж я тебе этого не забуду.

Алекс наклонился вперёд, опершись локтями на стол, залитый вином и засыпанный хлебными крошками.

— Так ты же говоришь, что никому это не по карману.

— Ну ладно, есть у меня парочка знакомых... — сказал Антонио, снова поглядев на содержимое саквояжа. — Если дашь мне хороший процент, я мог бы пристроить твой товар.

— И на какой же процент ты рассчитываешь?

— Десять процентов от прибыли.

— Два, — тут же ответил Алекс. — И мое сердечное спасибо.

— Восемь, — отрезал Антонио. — У меня жена и дети, которых надо кормить.

— Четыре процента — мое последнее слово. Ты слишком уродлив, чтобы иметь жену. И уж тем более никто не захочет иметь от тебя детей.

— Да бросьте ваши глупости! — вмешалась Жюли, стараясь прекратить спор. — Пять процентов — справедливая цена. Согласен, Антонио?

— Только ради тебя... — пожал он плечами, всем своим видом выражая покорность судьбе.

— Значит, договорились, — заключил капитан, пожимая ему руку. — Завтра пришлёшь грузчиков и грузовик в Моль-Ноу, и я погружу товар.

— Хорошо, к вечеру все будет.

— Кстати, ты не знаешь кого-нибудь, кому могут потребоваться наши услуги?

— Да, кстати говоря, — сказал Антонио, пощипывая ус, — я знаю одного человека, который как раз ищет людей для одной работенки.

— И кто же это? — спросил Джек.

— Мне известно только, что ему нужно срочно что-то достать с какого-то затонувшего судна. Вам ведь уже приходилось это делать, ведь так?

— Как-то доводилось... — подтвердил Алекс. — Но это дорого и опасно. И редко стоит этого риска.

— На этот раз дело обстоит совершенно иначе, — шепнул Антонио, опираясь локтями на стол и боязливо оглядываясь. — Я слышал, он предлагает совершенно неприличную сумму денег.

Алекс улыбнулся.

— Нет, ну что за наглость! — невольно восхитился он.

— Так кто же всё-таки заказчик? — допытывался Джек.

— Один финансист, который как раз в это время случайно оказался в Барселоне. Могу устроить вам встречу — завтра с утра.

— У этого финансиста есть имя? — в третий раз спросил Джек, нежелание Антонио отвечать вызвало у него подозрения.

Антонио Роман развёл руками, опустил глаза и, казалось, проглотил язык.

— Антонио! — произнёс Райли, его тоже удивило поведение бармена.

— Он родом с Майорки, — пробормотал тот. — Полагаю, вы знаете, о ком я говорю, — добавил он, не поднимая глаз.

На миг все умолкли, пытаясь сообразить, о ком идет речь. И тут, почти одновременно, команду «Пингаррона» осенило, о ком говорит хозяин таверны.

— Ни за что на свете! — воскликнула Жюли с таким жаром, что на неё недоуменно обернулись все посетители. — Ни за что и никогда!

— Никогда! — горячо поддержал ее Сесар. — Капитан, вы же говорили, что больше никогда не согласитесь на него работать!

— Даже речи быть не может! — рявкнул галисиец во всю мощь своих лёгких, тыча пальцем в Алекса. — даже не думай! Никогда — ты меня слышишь? Никогда мы не станем на него работать! Только через мой труп!

Вернувшись на «Пингаррон», вся команда собралась в столовой вокруг большого стола. Однако, в отличие от утра, атмосфера за столом была гнетущей и напряженной, а разговоры далеки от задушевных.

— Это всего лишь работа, такая же, как и любая другая, — заявил капитан, пытаясь их успокоить. — Мы просто выясним, в чем она заключается, потом решим, представляет ли она для нас интерес, и, если она нам не подойдет — расстанемся друзьями.

— С этим козлом в принципе невозможно расстаться друзьями, — ответил Марко, который всей душой поддержал своих товарищей, зная, чем закончилось предыдущее предприятие. — Он попытается нас надуть, ограбить, а то и убить... А скорее всего, проделать все это вместе взятое.

— На этот раз такого не случится, — заверил Райли. — Мы знаем, на что он способен, а кто предупрежден, тот вооружен.

— Вы дали нам слово! — напомнила Жюли, поднимая вверх палец. — Вы сказали, что никогда и ни при каких обстоятельствах мы больше не станем работать на этого человека.

— Я знаю, но нам нужны деньги, и мы не можем позволить себе роскошь отказываться от работы только потому, что нам не нравится заказчик.

— Что значит — не нравится? — француженка выложила руки на стол ладонями кверху, словно держа перед собой невидимый поднос. — Боже! Он же хотел нас убить!

— Вы, конечно, капитан, но нас — большинство, — заявил Сесар, жестом указывая на остальных. — Никто из нас не станет работать на этого человека, сколько бы денег он ни предложил.

— Сеньор Мурейра, — ответил Алекс, придав своему тону как можно больше суровости, — вы забываете, что это мое судно, и демократии здесь не место.

— Знаю, капитан, — сказал механик, немного понизив голос. — Но вы не можете вести судно в одиночку, без нас вам не обойтись, — заявил он, глядя на своих товарищей. — А мы не хотим браться за эту работу.

— Я не сказал, что мы непременно должны за неё браться, но почему бы хотя бы не узнать, что это? Ничего ведь с нами не случится, если мы это выясним, правда?

— Может и случиться, — сказала Жюли. — Завтра мы переправим на берег весь груз и сможем отправиться в другой порт — скажем, в Валенсию, а если нет, то...

— Жюли, — остановил ее Райли, — Каждый день, когда судно простаивает в порту с пустым трюмом, мы теряем деньги. А кроме того, напомнить тебе, какие расходы мы несём? Запчасти, горючее, продовольствие... Мы должны неустанно работать, чтобы не прогореть.

— Этот тип — настоящая продажная шкура, — в сотый раз повторил Джек. — Если мы снова с ним свяжемся, то будем об этом жалеть весь остаток жизни, хотя она вряд ли окажется долгой.

И тут из-за приоткрытой двери неожиданно раздался мелодичный женский голос с акцентом центральной Европы.

— Что за продажная шкура?

— Д... добрый день, сеньора Рубинштейн, — заикаясь произнёс Джек. — Ничего, все в порядке... Мы просто говорили об одном нехорошем человеке.

Алекс немедленно воспользовался возможностью воздействовать на самые слабые стороны человеческой натуры.

— Мы говорили об одном человеке, — объяснил он, к удивлению всех присутствующих, — который собирается предложить нам хорошую работу. Но, к сожалению, — произнёс он, театрально закатив глаза, — моя команда страшно боится его и наотрез отказывается иметь с ним дело.

— Ах, вот как? — спросила австриячка, с интересом наклонив голову.

— Ну ладно... — смущённо пробормотал Джек. — Боится — не совсем правильное слово, лучше было бы сказать, что...

— Вы его боитесь? — спросила она и подошла к столу, благоухая легкими духами, в белом льняном платье, выгодно подчеркивающем безупречную фигуру. Устроившись за столом между Марко и Джеком, Эльза положила руки им на плечи. — И как же зовут ужасного демона, который напугал таких просмоленных морских волков?

— Его зовут Хуан Марш, — пояснил Алекс. — Он уже почти старик.

— Да что вы говорите? — воскликнула она и прошептала, обнимая за плечи обоих: — Я-то думала, что все контрабандисты — закаленные и отважные парни, а они испугались какого-то старикашки...

Галисиец и югослав покраснели, как два подростка после первого поцелуя.

— Я тоже так думал, — пожал плечами Райли. — Но, тем не менее...

— Постойте, капитан, — перебил Марович, постучав по столу костяшками пальцев. — Я вовсе не это хотел сказать. Когда... когда вы собираетесь поговорить с этим человеком?