Капитан Райли (ЛП) - Гонсалес Фернандо Гамбоа - Страница 36

Тыльной стороной руки Алекс сгреб в сторону наваленный хлам и среди крупных обломков рухляди обнаружил палубные часы с изящными римскими цифрами на циферблате и чудом уцелевшим сферическим стеклом. Часы лежали в деревянном корпусе с причудливо вырезанными дельфинами. Стрелки часов застыли, показывая четыре часа сорок минут. С минуту Райли держал часы в руках, прикидывая, не прихватить ли их на «Пингаррон», но сердце моряка подсказывало — это все равно что обокрасть мертвого, благоразумней оставить часы здесь. Пусть вечно покоятся с миром вместе с останками родного корабля.

Искомое устройство, та самая чуднáя пишущая машинка в деревянном футляре с фотографии, наверняка состояла из металлических частей, так что Алекс с первой же секунды отмел возможность найти ее среди предметов, плавающих над головой. О том, что вещица могла упасть за борт и теперь спокойно валялась где-нибудь на дне морском, он даже думать не хотел. На палубной надстройке никого не было, и казалось очевидным, что капитану со своими людьми удалось спастись и они забрали все с собой. И в самом деле, на коротком пути сюда водолазы не наткнулись ни на один труп, и это могло означать, что большая часть экипажа успела спрыгнуть за борт прежде, чем корабль затонул. При мысли об этом Райли полегчало, даже если спаслись корсары или нацисты.

Обшарив каждый дюйм своей половины капитанского мостика и заглянув в каждый уголок, Алекс повернулся к Марко. Заметив, что тот тоже разогнул спину и стоит прямо, Райли поднял руки ладонями вперед, давая понять, что ничего не нашел. Югослав указал ему на деревянную дверь за своей спиной. Алекс мелкими шажками подошел к нему, волоча за собой шланг. Так в день свадьбы тянется за невестой шлейф подвенечного платья. Встав рядом с Маровичем, Алекс смог прочесть написанное традиционным немецким готическим шрифтом, но перевернутое слово Funkraum.

«Радио», — прошептал он, беззвучно шевеля губами.

Исходя из переданной Маршем информации, искомое устройство, скорее всего, находилось либо в ходовой рубке, либо в радиорубке. А потому, не теряя более ни секунды, он ухватился за дверную ручку и, повернув ее вверх, открыл деревянную дверь.

Он уже переступил порог, как вдруг оказался лицом к лицу с позеленевшим трупом, уже начавшим разлагаться, которого никак не ожидал здесь увидеть.

Один ужасный миг чудовищно раздутое лицо, местами обглоданное рыбами, осуждающе пялилось на Райли пустыми глазницами. От изумления Алекс не удержался на ногах и упал, пребольно ударившись задницей о твердый пол, а изуродованный труп одетого в гражданское человека парил над ним в воде, как призрак. В конце концов невольный пловец зацепился за выступ на бывшем полу и остановился. Теперь он поглядывал на все свысока, словно желая знать, что будут делать вновь прибывшие.

Испуг был силен, но постепенно сердце Алекса перестало бешено биться, он успокоился и пришел к заключению, что спастись удалось не всем. Утонувший, вероятно, был радистом, и пока корабль быстро шел ко дну, ему удалось передать точные координаты места крушения, по которым сейчас они с такой легкостью отыскали затонувший корабль. Удивительно только, как этими координатами обзавелся Марш. Не иначе у него имелись знакомства и связи в правительственных кругах Германии, да и без тугой пачки банкнот, вероятно, не обошлось.

Итак, перед ним была радиорубка, и когда Алекс качнулся вперед, чтобы встать на ноги и войти внутрь, прямо перед ним появилась рука в перчатке, предлагавшая помощь, а следом и скафандр Маровича, весело скалящего зубы за толстым стеклом шлема. Райли нехотя принял протянутую руку, поднялся, залез на дверную раму и, посветив фонариком себе под ноги, быстро шагнул в рубку.

Будучи значительно меньше ходовой рубки, радиорубка также была оснащена по последнему слову техники. Площадью всего в два или три квадратных метра, она с трудом вмещала приборы и самого радиотелеграфиста, который, видимо, только что из нее выбрался.

К теперешнему потолку были привинчены вверх ногами два стола, а рядом плавал деревянный стул. Пол покрывали обломки электронных приборов, разбившихся о потолок, когда корабль опрокинулся, а вода еще не залила рубку. Глядя на мешанину разбросанных под ногами проводов, клавиш и реле, Алекс не на шутку встревожился, неожиданно подумав, что устройство, за которое им посулили миллион долларов, может являться частью этой бесформенной кучи хлама. Но какой прок попусту терзаться? Не тревожиться нужно, а очень тщательно осмотреть рубку. Повернувшись к Марко и знаком показав ему, чтобы он не входил, поскольку двоим им тут не развернуться, Алекс принялся основательно исследовать каждый дюйм этой клетушки, похожей на подсобку сборщика металлолома.

К несчастью, Райли очень быстро убедился в том, что здесь нет и следа диковинного устройства, а значит, оставалось три варианта: прибор разрушен до неузнаваемости; кто-то из членов экипажа, покидая корабль, унес его с собой; или же он где-то на «Фобосе», но туда они еще не добрались. Последний вариант предполагал, что им предстояло добросовестно обыскать десятки кают, трюмов и различных служебных помещений. Для этого потребовались бы многие дни, даже недели, и в лучших условиях, на корабле, пришвартованном в каком-нибудь порту, когда плавать можно в свое удовольствие. А сделать это в водолазных скафандрах на тридцатиметровой глубине, да еще и в перевернутом с ног на голову мире, было просто невозможно.

Капитан «Пингаррона» разочарованно вздохнул, хотя сам первым удивился бы, пройди все без сучка и задоринки. Он взглянул на водонепроницаемые часы и понял, что они находятся под водой уже сорок минут. Алекс красноречивым жестом ткнул большим пальцем вверх, подавая Маровичу знак, что срочно пора возвращаться. Обратно они шли тем же путем, вдоль шлангов. Несмотря на то, что подниматься вверх по веревочной лестнице в подобном облачении да еще и со снаряжением было делом довольно трудным, уже через десять минут водолазы оказались у корзины. Перебравшись с «Фобоса» в корзину, они трижды дернули за трос, подавая условный знак, и подобно воздушному шару, из которого вышвырнули балласт, начали подниматься вверх к такой желанной, сверкающей поверхности, на которой под мерный шелест волн плясали солнечные зайчики.

— Все это очень странно, — произнесла Жюли, вытирая губы салфеткой.

— Более чем, — ответил Алекс. — Но уверяю вас, мы не обнаружили никаких других трупов. Только этого типа, видимо, радиотелеграфиста.

— Ну ладно, — сказал Джек, который, судя по всему, ещё злился, несмотря на обильную трапезу. Он сидел, откинувшись на стуле, и раскуривал трубку. — В конце концов, вы ведь успели осмотреть лишь небольшую часть корабля.

— Тем не менее, — настаивал Алекс, — в коридорах мы никого не встретили... Ну, — поправился он, увидев, как бровь Хельмута поползла вверх, — я имею в виду мертвецов. И почему в ходовой рубке никого не было, даже вахтенного офицера?

— Возможно, они все попрыгали в воду, — предположил Сесар. — Отсюда вполне можно добраться до берега вплавь.

— Возможно, — согласился Алекс, хотя по его жестам можно было понять, что он не слишком в это верит. — И все же мне трудно представить, что все члены экипажа, офицеры и сам капитан попрыгали в воду, бросив бедного радиотелеграфиста запертым в рубке.

— Возможно, он не умел плавать? — мрачно пошутил механик.

Капитан ничего не ответил, но посмотрел на него с таким видом, будто хотел сказать: «Ты же сам в это не веришь».

Эльза, которая с большим интересом слушала их рассказ о погружении, положила вилку на тарелку со спагетти под соусом песто, подняла кверху палец и очень серьёзно спросила:

— Сколько человек... То есть, сколько моряков могло быть на «Фобосе»?

Алекс взглянул на Джека, предоставляя слово ему.

— Судя по размерам корабля, — ответил он, немного призадумавшись, — на нем должно было быть от двухсот до трёхсот матросов. А возможно, и больше.