Если это любовь (СИ) - Светлая et Jk - Страница 17

- Перестань, - сказал он, - все это не имеет смысла.

Он отвел глаза и увидел Лизу, бредущую по этой же тропинке между домами.

- Лиза! – окликнул он ее.

Лиза подняла голову, которая до того была опущена – она очень внимательно смотрела под ноги. И в то самое мгновение, когда взгляды их встретились, Таня глухо выдохнула:

- Пашенька!

Опять шагнула к нему.

И снова его поцеловала.

Он знал, что Лиза все видела. И с ужасом наблюдал, как ее лицо, на котором ярко блестели голубые глаза, исказилось, словно у обиженного ребенка. Губы поджались тоже совсем по-детски, будто сейчас всхлипнет. Она дернулась, отшатнулась назад, и, резко развернувшись, побежала обратно к даче. Павел отлепил от себя Татьяну и бросился вслед за женой. Всего несколько секунд – и все к черту!

Впереди скрипнула калитка, и вскоре он сам вбежал во двор. Лизы нигде не было.

Зато был папа. Николай Васильевич, мимо которого мгновение назад пронеслась Лизка, сидел, свесив ноги с гамака, и грозно смотрел на сына.

- Что это было? – сердито спросил он. – Ее будто за шкирку взяли и швырнули подальше, так пронеслась! Я тебе говорил, что Горские один раз женятся? Говорил. Танька?

- Потом, папа, - отмахнулся Павел, пробегая мимо.

Но на веранде ему встретилась Изольда Игнатьевна.

- Павел, - поднялась она из любимого кресла, - ты что такое вытворяешь? Лиза плачет, ты дома не ночуешь. На что это похоже?

- Потом, мама, потом!

- Когда потом? Когда совсем поздно будет? Разве я тебя так воспитывала? Лиза беременная, а ты к Татьяне бегаешь!

Павел встал, как вкопанный.

- Как беременная? – оторопело спросил он.

- Как обычно! – фыркнула мать.

Отчего на второй этаж Горский взвился с удвоенной скоростью.

Лиза сидела на кровати, свесив ноги, и внимательно смотрела на чемодан на полу, который был только что вытащен и раскрыт. Она не плакала. Хотя грудь ее часто вздымалась после пробежки. Едва хлопнула дверь, Лизка громко сказала:

- Я согласная на развод.

- А кто тебя спрашивает? – сердито заявил влетевший в комнату Горский.

- Ааа… то так… самі порєшали…

- У Катьки своей научилась? Хочу – пришла, хочу – ушла.

Лизка вскинула голову. Глаза были злые. Будто сейчас драться кинется. Не кинулась. Но зато вскочила с кровати и закричала:

- А я нікуди не ходила! Я з твоїм батьком в шахмати граю! То всьо ти шляєшся! Зі своєю Танькою. От і женись! Мене чого сюди привіз?

- Я тебе что – падишах? – заорал в ответ Павел. – Мне одной жены достаточно!

- А я тобі й говорю – на развод я согласная! Шоб ти женився на своїй Танькє. І буде в тебе одна жена по нашим совєтським законам! Чи тобі партія не розрішає? Так я не партійна! Мені всьо можна!

- Я сам себе не разрешаю. Развода никакого не получишь! Ты куда вообще собралась с нашим ребенком? – спросил он, пнув ногой чемодан.

- Додому! До мами, в Сутиски! На шо ми тобі тут здалися, га? Тільки любов крутить нє даєм!

- Какую любовь? Что ты несешь?!

- Такую! Первую! Невмираючу! – Лизка всплеснула руками. - Господи, от я дурна! Знала ж, шо в тебе нєвєста! А все надіялась на шось!

Брови Павла взметнулись вверх, и он на мгновение потерял дар речи. Потом подошел к Лизе и крепко взял ее за плечи.

- Так! – спокойно проговорил он. – Для людей с богатой фантазией. Невесты у меня никогда не было. Вернее, была. Недолго. Одна сумасшедшая девчонка, которая многое делает хорошо, но лучше всего у нее получается сваливаться на голову. Потом эта девчонка стала моей женой. А теперь пытается со мной развестись. Только ничего у нее не выйдет, слышишь?

Лизка скинула его руки и отскочила в сторону. Потом ткнула пальцем в его грудь и прошипела:

- Ти з нею цілувався! Я бачила!

- Все… все не так, как выглядело… Лиза, послушай. С ней у меня ничего нет, и быть не может. Потому что есть ты. Потому что я люблю тебя.

Ее глаза поползли на лоб. Как-то уж совсем картинно. Но точно искренно. Она поморгала, палец убрала. И тихо спросила:

- Шо-шо?

- Что шо?

- Ну… ти сказав, шо…

- Я много, чего сказал.

- Не понімаєш? Ну… шо любиш… - она подавила судорожный вздох и зачем-то обхватила себя руками, - шо мене любиш…

- Конечно, люблю. Разве может быть иначе? – искренне удивился Павел, подходя к ней ближе.

- І давно? – недоверчиво спросила Лизка.

- С тех самых пор, как ты свалилась мне на голову, - усмехнулся он.

- І ти цілий рік мовчав?

- Как видишь.

- Ну ти ж нічого не сказав… коли я сказала… і потім нічого не казав… я думала, ти… а ти… а коли замуж позвав, ти… І то було таке уніженіе, знать, шо ти знаєш, шо я тебе… а ти мене – нє…

Горский рассмеялся, притянул Лизу к себе и крепко обнял, покачивая из стороны в сторону.

- Я – болван. Но я очень тебя люблю, Лиза.

Лизка зажмурилась, уткнулась носом в его плечо и тихо спросила:

- А Таня? Ви ж… вона ж… Ви цілувались!

- Она вбила себе в голову, что можно все вернуть.

- Це вона тобі писала, да? Весь район говорив, шо в тебе нєвєста – Таня з Одеси… Я… як взнала, так питалась тебе розлюбити… З Васькой, з Федькой… з Шмигой…

- Она писала, я не читал. Лиз, забудь, - Павел поцеловал ее в макушку. – Просто забудь – и все.

- Нє-а, - она мотнула головой и тут же снова устроила ее на его плече. – Не забуду… Якби не це… ти б так і не сказав, да?

- Ты тоже не торопилась сказать мне про ребенка, - усмехнулся Павел.

- Ми з тобой женаті восьмий місяць. А про… ребьонка я тільки в понеділок взнала! Хто сказав? Мама? Я ж її просила!

- Ах, ты еще и просила!

Лизка хитро улыбнулась и подняла на него глаза.

- В тебе спрашувать, де ночував? Га?

- На пляже. Топчан оказался жестким.

- От дурко́. Наче дівана нема. Паш, а ти мене правда-правда любиш? Чи просто помириться хотів?