Гимназия неблагородных девиц - Донцова Дарья - Страница 9

– Я очень проголодалась.

Обезумевший от счастья вождь отвел старика в казну и воскликнул:

– Бери любые сокровища, сколько хочешь.

– Не надо мне ни золота, ни камней, – отказался спаситель девушки, – наоборот, это я хочу наградить вас. Оставлю вам лухосо. Спустя пару месяцев у него родятся дети. Лухосо станут вашим амулетом, вы будете жить по сто пятьдесят лет, никогда не заболеете, не узнаете голода, но все это исполнится, если никто из вас не уйдет из общины, вы не измените образ жизни, не будете учиться грамоте. Когда кто-то один нарушит эти условия, ваши лухосо погибнут, а вслед за ними и члены племени скончаются в мучениях.

Фаина перевела дух.

– Вот такую фигню мне Алиса рассказала, она присутствовала при беседе Игоря с Николаем. Зуйков через несколько дней после юбилея вызвал доставщика к себе домой. Тот приехал вместе с женой.

– У нас в библиотеке есть двадцатитомник «Сказки и легенды мира», – улыбнулся Степа, – там и не такое прочитать можно.

Фаина не стала спорить.

– У каждого народа много всяких сказаний. Но по словам Алисы, Николаю удалось проникнуть в селение, которое прячется в непроходимых лесах. Каким образом он смог убедить местного вождя отдать ему одного из лухосо? Нет ответа на сей вопрос. Да и не так это интересно, важно другое: Игорь получил зверька, заплатил Николаю космическую сумму. А лухосо спустя короткое время заболел, потом, несмотря на привезенное лекарство, умер. Алиса слышала, как муж вопил в телефон:

– Петр! Сделай так, чтобы поганец кровью рыдал!

Гончарова знала, что Петя – помощник супруга по «деликатным» вопросам.

Болезнь зверушки и приказ Петру разобраться с Николаем Зуйков отдал за день до того, как на Веру напали угонщики. В ту ночь, когда Галкина исчезла, Петр приехал к хозяину, заперся с ним в кабинете, и вскоре оттуда понесся такой крик, что у Алисы заложило уши. Зуйков выволок верного опричника за шиворот в коридор, потащил его к входной двери и без устали орал:

– Идиот! Немедленно останови своих…!

Дальше шел только нецензурный текст. Гончарова сообразила, что верный Петя совершил глупость. Случалось с ним подчас такое. На следующий день после обеда Игорь, выпив за столом лишку, пошел спать, мобильный он оставил в кресле, а на него прилетело сообщение. Ревнивая Алиса решила посмотреть, кто и что написал мужу, и прочла: «Гарик! Я дома. Когда могу позвонить? Ты не берешь трубку. На меня напали, избили». Гончарову осенило. Она знала, что Петр, когда ему поручали с кем-то разобраться, обычно наносил вред члену семьи человека, на которого был зол Игорь. Такая тактика быстро приводила к успеху. Если тебе ломают руку-ногу, это неприятно, но можно упереться и не выполнить то, чего хочет олигарх. А вот когда бьют твою жену, мать, детей, тогда ты согласишься сделать все, что угодно. Петр применил обычный метод, приехал доложить хозяину, что его люди работают с Верой… и получил от Зуйкова выволочку с приказом немедленно прекратить акцию.

Алису затрясло от злости. Значит, супруг нашел себе новую бабу! И тут в комнату неожиданно вошел Игорь, увидел свою трубку в руке жены…

Фаина хихикнула.

– Через пару часов Алиса была изгнана в одну из квартир олигарха. Так вот, Гончарова считает, что Николая убила Вера!

– А смысл? – тут же спросил Степан.

– Богатый Буратино, любитель держать в своем зоопарке экзотических тварей, увидел свой любимый типаж и начал его кадрить. Вера решила сменить мужа, а Николай супругу легко отдавать не собирался. Его надо было устранить, – не переводя дыхание, заявила Фая. – Так считает Алиса.

– Вера организовала ядовитые грибы, кунжут в салате… – протянула я.

– Болезнь Кха-Кха, – не выдержал Степан.

– Бха-Бха, – поправила я.

– Пха-Пха, – отрезала Фаина.

– Большей глупости я не слышал, – резюмировал Дмитриев.

– Аллерген в еду добавить легко, – пробормотала я, – грибы тоже раздобыть не сложно. А вот с заразой труднее. Где взять вирус? Не знаю, как распространяется болезнь, но, судя по твоему рассказу, в Москве о ней и не слышали.

– О хвори мало кто знает, – подтвердила Фая, – Вера сказала врачам, которые лечили Колю, что он мог подцепить заразу в Африке. Сами понимаете, Галкина никому не сообщила, что Николай был доставщиком. Они с супругом придумали историю, которая оправдывала их частые путешествия в разные страны мира и объясняла устойчивое материальное благосостояние семьи. Николай – ветеринарный врач. Вера тоже. На сайте клиники они себя объявили специалистами по экзотическим животным, единственными в мире, кто умеет лечить всяких редких зверей, поэтому они часто отправляются к больным зверушкам, которые живут фиг знает где, путешествуют как по разным странам, так и по России.

– Ты об этом не упомянула сразу, – заметила я, – сейчас впервые это слышу.

Кузьмина чихнула.

– Ну простите! Когда в башке куча дел, непременно где-то сбой произойдет. Супруги никого не обманывали в плане своего образования, дипломы есть у них на руках, получены честно, не куплены. Вера сначала стала врачом, потом освоила ветеринарию. На том же сайте сказано, что Николай, кроме помощи животным, занимается научной работой, участвует в международных конференциях, семинарах, пишет статьи. У него была теория, что мегаладаписы не вымерли. Просто они перебрались с острова Мадагаскар в Африку, где стали священными животными для племени, которое ведет очень уединенный образ жизни. Поэтому люди никогда не видят мегаладаписов, считают, что их нет.

– Мегало… кого? – спросила я.

Фаина потыкала пальцем в айпад.

– Мегаладаписы, или коаловые лемуры. Обитали на острове Мадагаскар с конца плейстоцена до эпохи голоцена. Их рост достигал полутора метров, вес – семидесяти пяти килограммов, задние лапы были короче передних. Ученые считают, что первые люди на Мадагаскаре появились две тысячи лет назад, а мегаладаписы исчезли примерно в пятисотом году. Николай же хотел доказать, что коаловые лемуры существуют, поэтому постоянно летал в Африку. Отличное прикрытие супруги для своей нелегальной деятельности придумали.

– То есть этих даписов нет? – уточнила я. – Воробьев придумал «научную теорию», чтобы у окружающих не возникало вопросов, по какой причине он на Черный континент постоянно шныряет?

– Да, – согласилась Фая, – и вывесил ее на сайте. Все песни Веры по поводу научно-исследовательской деятельности мужа, мягко говоря, ложь. Из-под пера Николая вышла всего одна статья, и произошло это в студенческие годы перед защитой диплома. Я перерыла весь интернет, но больше никаких трудов Воробьева не обнаружила. На крупных международных съездах, конференциях его среди участников тоже нет. Можно, конечно, предположить, что он получал приглашения на такие местечковые мероприятия, о которых пресса считала ниже своего достоинства писать. Но что-то мне подсказывает: Воробьев никогда не был ученым. Надо отдать ему должное, следы он запутывал получше шпиона. Незадолго до того, как подцепил африканскую болячку, Коля прилетел эмиратскими авиалиниями в Найроби. Далее его след теряется. Через неделю он тем же маршрутом вернулся в Москву. Где Коля провел семь дней? Ответа нет. Аэропорт Найроби – крупнейший транспортный узел, из него можно улететь куда угодно. Я считаю, что доставщик, воспользовавшись паспортом на другую фамилию, отправился в Латинскую Америку, забрал лухосо и привез его Зуйкову. Подробностями путешествия не интересуйтесь, я их не знаю. Возможно, Воробьев на самом деле подцепил заразу на берегах Амазонки. Думаю, Пха-Пха они с Верой выдумали, чтобы скрыть местопребывания мужа в Перу или Колумбии, или где-то там еще, где течет Амазонка. Зараза точно какая-то экзотическая. И вот что интересно. Коля свалился десятого числа. Вера всем говорила, что она кинулась в Африку к целителю и живо доставила лекарство, которое поставило мужа на ноги. Но! На самом деле отважная супруга улетела в Кению шестого числа, за четверо суток до того, как муж угодил в реанимацию. В Найроби она поселилась в гостинице. Что делала, где была, выяснить невозможно. Девятого вечером Вера отправляется в обратный путь, Николаю начинают давать лекарство, и вскоре он выздоравливает.