Не делай этого (СИ) - Гаан Лилия Николаевна - Страница 24

- Перед мистером Харрисом сэр Сидней - убогий аутсайдер.

Сэр Генри рассмеялся, недоуменно глядя на друга.

- Викарий?

- Мистер Харрис - человек особый! - голос виконта приобрел серьезный оттенок, и он перевел разговор на более приятную тему.- Может, опустошим ещё бутылочку?

- Не вижу причин отказываться!

СЕСТРЫ.

Лиззи провела не самую лучшую ночь в своей жизни. Она совсем недавно перенесла тяжелую болезнь, и девушке были известны её симптомы - и общая слабость, и озноб. Но Лиззи сейчас многое дала бы, чтобы просто мучиться от лихорадки, а не переживать вновь и вновь кошмарную картину, подсмотренную у озера. Меган и сэр Генри... он склонил к мисс Грэкхем голову и целует! Девушку немилосердно терзала ревность, заставляя метаться по постели и стонать в отчаянном бессилье.

- Лиззи, дорогая, - Мэри заботливо склонилась над сестрой и положила ей на лоб мокрую салфетку, - может, ты хочешь пить?

Девушка торопливо кивнула головой и припала к бокалу с водой, благодарно пожав руку сестры. Она хорошо осознавала, что без посторонней помощи ей со своей бедой не справиться.

- Мэри, ты когда-нибудь... ревновала?

Лиззи показалось, что у сестры чуть дрогнули губы в улыбке.

- Ревновала? Кого? Мистера Харриса? Лиззи, милая, он и измена - понятия не совместимые! Но, кажется, подобная проблема возникла у тебя?

Девушка долго молчала, глядя на сестру. Мэри сидела возле прикрытого экраном подсвечника и что-то шила. Пламя свечей освещало её аккуратнейший строгий чепец, высокий лоб, правильные черты исполненного покоя и уверенности лица. И Лиззи неожиданно задала себе вопрос: а любила ли кого-нибудь её всегда благоразумная сестра? Неужели неприятный гордец мистер Харрис был единственным предметом её нежных чувств? В это верилось мало.

- Сэр Генри и Меган Грэкхем целовались сегодня на берегу озера! - выпалила она.

Странно, но Мэри не удивилась. Брезгливо поморщившись, она завязала узелок на нитке.

- Какая легкомысленная девица! Могу тебя успокоить: Вудворт Меган интересует мало, впрочем, как и она его!

- Но тогда почему...

- Всему виной общая распущенность, дорогая! У Меган слишком мало денег, чтобы позволить себе увлечься нашим дорогим гостем, у Вудворта их нет совсем! А при таких обстоятельствах можно целоваться только из распущенности.

Лиззи прикусила губу - тогда что же говорить о ней самой?

- Единственный, кто весьма интересует Меган Грэкхем, это Мэтлок! - неожиданно изрекла Мэри.

- Мэтлок? - удивилась Лиззи, - но... они ведь даже не знакомы!

- Однако когда кучер Грэкхемов привез доктора Смолла, он рассказывал нашей кухарке, что девица весьма определенно высказывалась на эту тему. Кстати, перед самим Вудвортом!

- Ничего не понимаю... тогда как же...

- Не стоит переживать из-за этого! Я уже тебе говорила, что джентльмены охотно допускают вольности с такого рода девицами, но никогда не делают им предложения руки и сердца.

Мэри любовно разгладила шитьё на коленях.

- На твоем месте я бы отомстила Меган за все её выходки, - посоветовала она, - разрушив все планы этой девицы относительно Мэтлока.

Лиззи села на постели, озадаченно взглянув на сестру.

- Как же я это сделаю? - растерянно пробормотала она. - А вдруг сэр Сидней увлечется Меган так же, как и сэр Генри? Она такая бойкая и всегда красиво одета.

- Граф - слишком джентльмен, чтобы отвергнуть внимание одной барышни ради другой, тем более малознакомой. Будь с ним внимательна, обходительна, развлекай разговором, и он не позволит себе отойти от тебя даже на шаг. Меган лопнет от злости! Кстати, и сэру Генри это тоже вряд ли покажется приятным!

- Он не любит меня! Он...

Старшая сестра взглянула на девушку глазами, искрящимися таким несокрушимым сарказмом, что Лиззи сразу же осеклась.

- Дорогая! Любовь - это самое неопределенное слово на свете. Каждый в него вкладывает что-то свое, часто очень далекое от этого чувства. Поостерегись им пользоваться бездумно! Пусть джентльмен сначала откроет свое сердце, а лучше всего, намерения, а потом будешь решать: любит ли он тебя или нет. Во всех остальных случаях - это чистой воды безрассудство, которое ничего кроме унижения и душевных мук не принесет!

- Но я все время думаю о Вудворте! Мне больно!

- Вот видишь, ты уже страдаешь. Лиззи, милая, можно думать о ком угодно: только никто об этом не должен знать. Мужчины презирают женщин, которые не умеют держать свои чувства в узде. Ты должна разбиться в лепешку, но не показать Вудворту и Меган, что они сумели тебя настолько сильно задеть, и лучше всего это сделать при помощи Мэтлока.

- А честно ли это будет по отношению к сэру Сиднею? Он такой милый джентльмен!

Мэри, легко вздохнув, отложила шитье и заботливо уложила взволнованную сестру на кровать.

- А что может быть нечестного во внимании к достойному человеку? Не надо строить глазки: просто покажешь, что рада его видеть! Любезные, добросердечные отношения может позволить себе любая порядочная девушка по отношению к джентльмену, которого ценит и уважает! Ты же уважаешь Мэтлока?

- Конечно,- пожала плечами Лиззи, - он хорошо разбирается в лошадях!

- Вот-вот, - с энтузиазмом подхватила Мэри, - именно с графом можешь дать себе волю и говорить о хошемских скакунах сколько душе угодно. И пусть Меган лопнет от злости: ведь она не отличит лошадиную морду от хвоста! Зато сэр Генри осознает, на какую пустышку он променял твое расположение.

У воспрянувшей духом девушки сразу же настолько повысилось настроение, что даже отступила болезнь. Она свято верила в разумность Мэри и была уверена: если старшая сестра считает подобное поведение выходом из положения, значит, нужно следовать её рекомендациям.

Лиззи облегченно вздохнула и, уютно свернувшись под одеялом, крепко заснула. Мэри прислушалась к её спокойному дыханию, потрогала прохладный лоб и удовлетворенно выдохнула.

Теперь было не лишним выпить чашечку чаю - она заслужила. И пусть прислуга уже давно спала, Мэри прекрасно ориентировалась на кухне дома, ставшего когда-то ей родным.

Отложив в сторону шитье и взяв в руки подсвечник, женщина двинулась по коридору по направлению к лестнице.

Дом давно спал, но ей послышался какой-то странный, нехарактерный для глубокой ночи звук - как будто кто-то невнятно бормотал. Миссис Харрис нахмурилась: она не терпела такого рода загадок. В предчувствии неприятностей Мэри направилась к источнику шума, и замерла от возмущения на пороге гостиной.

Как будто мало было событий для этого дня! Джордж со своим приятелем расхлябано развалились в креслах и, судя по заставленному бутылками столу, находились в состоянии крепкого подпития. Терпко и противно пахло перегаром. Но даже не это огорчило молодую женщину больше всего, а скандально неприличное опьянение брата. Осоловелый, мотающий безвольной головой Кларенс что-то неразборчиво бормотал себе под нос и упрямо сопротивлялся Вудворту, который при виде разгневанной женщины, безуспешно попытался поднять его с места. Он умудрился каким-то образом ещё твердо удерживаться на ногах.

- Что здесь происходит? - холодно осведомилась Мэри. - Дебош?

- Ваш брат на радостях немного не рассчитал своих сил, - сэр Генри умудрился подхватить друга под мышки и неимоверным усилием сдвинуть с места. - Помогите, миссис Харрис, одному мне его до спальни не дотащить.

Вот и напилась чаю! Однако Мэри прекрасно понимала, что брата нельзя оставлять на ночь в гостиной: если его утром в таком виде увидит прислуга, то пересудам по всей округе не будет конца.

Джордж оказался неимоверно тяжелым, да ещё строптиво сопротивлялся, поэтому они с Вудвортом изрядно намучились, пока не свалили виконта на кровать в его спальне. Сэр Генри был настолько любезен, что даже помог Мэри стащить с брата сапоги и сюртук.

И только уже оказавшись в коридоре, они смогли облегченно перевести дыхание.