Красный рыцарь - Кэмерон Майлз - Страница 138

Безголовый, лучник, попал в падшего мага стрелой из баллисты. Многие видели этот выстрел.

Теперь нам помогает лорд Гармодий, маг короля, который ответил чародею волшебным огнем. Люди пребывали в ужасе. Проклятый маг обрушил и куртину у боковых ворот, но Изюминка быстро сориентировалась и спасла многих людей и лошадей».

Потом прозвища Безголовый и Изюминка были вычеркнуты, а вместо них вписаны имена Томас Хардинг и Элисон Грейв.

В конечном счете, они потеряли шестерых лучников и одного латника. Это большой урон. Капитан нашел их имена в списке, вычеркнул и что–то пробурчал себе под нос. Правда, к ним присоединились парни Картеров, Ланторнов и Даниэль Фейвор. И, возможно, примкнут ученик ювелира Адриан, отменный художник, и долговязый юнец по имени Адлан.

Он передал список Тому.

— Уточни график дежурств. Мессир Томас Даррем…

— Отправился к праотцам, — перебил его горец. — Погиб при обрушении башни. Даже тела не нашли.

Красный Рыцарь нахмурился.

— Выходит, мы потеряли еще одно копье.

Том пообещал:

— Я разыщу тебе латника.

Сэр Милус занимался с семерыми латниками–новобранцами. Интуиция профессионала подсказывала ему, что из всех могли выйти неплохие солдаты, стоило лишь придать им ускорение хорошим пинком под зад.

Во внутреннем дворе замка под его руководством установили деревянный столб для отработки ударов; ученики мастера Рэндома подручными средствами вынули из мостовой огромный камень, углубили яму до человеческого роста и поместили туда, прикопав, столб — удобно, когда так много желающих помочь.

Он обошел вокруг столба, поигрывая своим излюбленным оружием — боевой секирой, чей зубчатый обух напоминал замок с четырьмя выступающими башнями–шипами. На противоположной стороне имелось длинное, слегка загнутое лезвие, а верхушка была снабжена небольшим, остро заточенным шипом. Из рукояти выдавался фут заостренной стали.

Сэр Милус крутанул оружие и будничным тоном заметил:

— Думаю, нам уже не доведется сражаться здесь верхом.

Сержант Гвиллам кивнул.

— Что ж, тогда давай глянем, на что ты способен, — предложил сэр Милус.

Гвиллам выступил вперед. По войсковым меркам, доспехи у него были не такие уж плохие: бригантина, кольчужные чулки и добротная кольчужная рубаха с прочными кожаными рукавицами, покрытыми металлическими пластинами. Но, по мнению сэра Милуса, вся эта экипировка давно устарела.

У Гвиллама имелось при себе тяжелое копье. Он приблизился к деревянному столбу и, выбрав подходящую позицию, нанес удар. Острие копья на дюйм вонзилось в дерево. Пожав плечами, он изо всех сил рванул оружие на себя, вытаскивая.

Дирк Троутлэш, еще один латник из каравана, шагнул вперед и, играючи, нанес удар тяжелым топором с двусторонним лезвием, глубоко вогнав его в воображаемого противника.

Желающие поглазеть на тренировку лучники стали собираться на стенах башен, из фургонов высунулись любопытствующие купцы.

Джон Ли, бывший моряк, как и предыдущий новобранец, был вооружен топором с двусторонним лезвием. Его удар вышел сильным и точным: он попал в то же самое место, что и Дирк, и отколол от столба приличных размеров щепу.

Сэр Милус внимательно наблюдал за ними.

— Похоже, вы уже тренировались подобным образом? — поинтересовался он у Гвиллама.

— Мальцом занимался у столба, потом не до этого стало, — признался он.

— Намерены убивать чудовищ или людей? — спросил рыцарь, обращаясь ко всем сразу.

— Еще не решили, — выпалил Дирк, и его приятели разразились хохотом.

Сэр Милус даже головы не повернул. Неожиданно произошло следующее: вот он стоит, опершись рукой на секиру, а вот Дирк Троутлэш шлепается физиономией в грязь.

— Неверный ответ.

— Господи Иисусе! — простонал Дирк.

Пожилой рыцарь позволил новобранцу подняться и улыбнулся. Теперь–то он завладел их вниманием.

— Мы все будем тренироваться у столба, каждый день, если не призовут сражаться на стенах, — будничным тоном заявил он. — Считайте, это ваш всамделишный враг. Приемам обучу. А если перерубите его… Отлично! — Он ухмыльнулся. — Проявите усердие и удостоитесь права принять участие в установке нового столба.

Сэр Милус махнул в сторону Джона Ли.

— Твой удар был точен.

— Я много деревьев порубил, — пожал плечами Ли.

— Попробуй еще раз, но теперь представь, что сражаешься с человеком.

Бывший моряк снова шагнул вперед и вскинул топор, словно готовясь отбить мяч.

Сэр Милус одобрительно кивнул.

— Неплохая стойка.

Джон рубанул, в стороны полетели щепки. Он отвел топор к плечу и ударил еще. Рыцарь дал ему возможность нанести с десяток ударов. С каждым разом воин дышал натужнее, десятый удар вышел не таким мощным, как девятый.

Милус покрутил седые усы.

— Довольно. Отдышись. Смотри.

Шагнул к столбу, держа секиру в опущенной руке.

Шипом на конце древка он прошелся по столбу, словно поглаживая его. Затем, грациозно двигаясь на носках, хотя доспехи весили прилично, подался вправо, завершая движение тем, что верхняя часть древка легла на плечо. Стойка сильно напоминала ту, которую использовал бывший моряк с топором. Далее последовал мах сверху вниз с небольшим отступлением, и молот с зубьями угодил прямиком в столб, проделав в нем четыре глубокие вмятины. По–кошачьи ловко рыцарь переместился сначала назад, потом вперед, нижнюю часть оружия поднял вверх, затем широко шагнул, будто уклоняясь от атаки противника, и, резко повернув секиру, вогнал шип в бок столба. Рванув оружие на себя, сэр Милус приготовился к следующему удару в ближнем бою.

Ли понимающе кивнул.

— Я словно вижу человека, с которым вы сражаетесь.

Гвиллам, считавший себя хорошим латником, выскочил вперед.

— Позвольте мне, — попросил он.

Вооруженный тяжелым копьем с наконечником длиной с мужское плечо и шириной с ладонь, сержант на цыпочках подался вперед и ударил по столбу — дважды с одной стороны и один раз с другой — и отступил.

— Все верно, только не забывай о бедрах, — посоветовал сэр Милус. — Уменьшай нагрузку на руки за счет бедер. Берегите руки, они устают слишком быстро, — он обратился ко всем воинам. — Это просто работа, друзья. Кузнец ежедневно оттачивает мастерство в кузне, штукатур штукатурит, крестьянин пашет, моряк управляет кораблем. Плохие солдаты прохлаждаются, лежа на спине, а хорошие тренируются. Целый день, каждый день.

Троутлэш покачал головой.

— Да у меня уже руки отваливаются от усталости.

Сэр Милус понимающе кивнул и заметил:

— Зато ирки не устают.

—

Когда приор повел своих людей на северо–запад от Южной переправы на окраине Альбинкирка, король снарядил с ним двух гонцов. Сэр Марк двигался с особой осторожностью, черные сюрко рыцарей полностью сливались с окружающим мелколесьем. Всадники ловко сновали между густо растущими деревьями, преодолевали труднопроходимые заросли шиповника. Останавливались часто. Рыцари спешивались, ползком перебирались через выступы крутых склонов и подавали руками сигналы. Несмотря на это, они довольно быстро продвигались вперед. Некоторые рыцари поодиночке отъезжали, случаюсь, в стороны, но всегда безошибочно нагоняли колонну.

Для королевских гонцов тяжелее всего было приноровиться к молчанию. Рыцари ордена Святого Фомы не переговаривались. Ехали молча, даже лошади не издавали ни звука. У них не было ни пажей, ни лакеев, ни слуг, ни оруженосцев. Сорок запасных лошадей — целое состояние — следовали за отрядом, навьюченные мешками с фуражом и сменной одеждой, без уздечек и поводьев. При этом животные не отклонялись от пути и не отставали. Что, по мнению гонца, того, который постарше, было весьма странным.

И все же, чтобы скакать через северную часть страны с рыцарями ордена Святого Фомы, требовалась смелость. Галаада Эйкона назвали в честь святого, церковь которого располагалась в Лондоне, и посему он ощущал себя сродни им. Его напарник Диккон Олвэзер стал гонцом еще при прежнем короле, на его теле шрамов было столько, что загар плохо ложился, как сам он любил повторять.