Вера и террор. Подлинная история "Чёрных драконов" (СИ) - Шиннок Сарина - Страница 15

— С чего взял? — заинтересовался Безликий.

— Мне часто снится, как я, укрывшись в засаде, жду того, кого мне заказали — полководца Оду Нобунагу. Я стреляю. Дважды. Пули ударяются в панцирь, но не пробивают его. Я бегу, но попадаюсь. Меня очень долго пытают, а потом… подвергают жестокой казни: по пояс закапывают в землю, приносят пилу, надпиливают шею с двух сторон, а потом разрешают гражданам провинции отрезать любую часть моего тела. Толпа не расходилась три дня. На третьи сутки меня, все еще живого, распяли…

В этот момент дверь открылась и в суши-бар вошел человек в кожаном пальто и темных очках. В его правой руке был дипломат с кодовыми замками. Он поправил уложенные гелем волосы и прошел мимо барной стойки к белой двери в конце зала. Когда человек скрылся за дверью, Тремор, Тасия и Безликий направились за ним. За дверью оказался коридор, в котором не было дверей, а только арки, завешанные шелковыми шторами с восточным рисунком. Неизвестный с дипломатом вошел в одну из комнат, у входа в которую стояли две азиатки. Девушки поклонились мужчине и закрыли за ним шторы. Тремор хотел идти за ним, но японки преградили ему дорогу.

— Эй! Мы с ним! — пытаясь пройти, выкрикнул Тремор и неожиданно получил сильный удар кулаком в челюсть. Вторая азиатка в прыжке пнула его ногой в грудь. Они сбросили кимоно и оказались в кожаных брюках и корсетах. Воительницы выжидали, застыв в боевых стойках.

Тремор также поспешил стянуть с себя косуху. Под ней были коричневые кожаные доспехи — кираса, наплечники и накладки на руки. Вокруг его груди была обернута цепь, увенчанная крюком. Тасия выхватила из-под своего длинного кожаного плаща две катаны, в руке Тремора сверкнули четырехконечные метательные звезды. Одна из девушек перехватила в воздухе руку Тасии и собиралась нанести удар ногой в печень, но искусная фехтовальщица увернулась, выкрутив ей руку, и пронзила сердце катаной. Тремор метнул четыре звезды во вторую воительницу, но та очень ловко уклонилась от них. Японец прыжком вскочил на ноги и выбросил цепь с крюком вперед, но воительница пригнулась, Тремор повторил маневр, но девушка перепрыгнула через цепь. Тут что-то неистово пронеслось перед его глазами — и его враг рухнул на пол с перерезанным горлом. Тасия улыбалась, поглаживая рукоять своей катаны. Тремор на миг отодвинул ширму и метнул в комнату оставшиеся звезды. Послышались крики и хрипы. В следующую секунду из-за ширмы начали стрелять. Не долго думая, Безликий выхватил из кармана косухи гранату и швырнул ее в комнату. Грянул взрыв, из зала послышались крики: «Тревога!», «Ложись!», следом раздался вой сигнализации.

— Ты идиот! — заорал Тремор, сворачивая цепь и вновь одевая косуху. — Все было так тихо, а теперь хозяева ресторана послали за фараоном! Чтоб ты сдох, пиротехник хренов!

Тасия вошла в комнату. В воздухе клубился дым, на полу лежали изрезанные осколками тела официантки в кимоно и четырех охранников в строгих костюмах и с пистолетами. По комнате разносился аромат разбитого кальяна, шелковые подушки и циновки на полу были залиты кровью. Около двух открытых дипломатов лежал в полуобморочном состоянии человек, за которым они и пришли сюда. Напротив него еще один мужчина — китаец в костюме-тройке с окровавленным лицом целился в них из пистолета, но Тремор всадил ему в руку железную звезду.

— Кто из вас Аарон Фьюри? — строго спросила Тасия.

— Пилигрим, что ли? — переспросил мужчина, выронив пистолет и корчась от боли. — Это он.

Тремор подошел к Пилигриму и пнул ногой тело. Фьюри застонал.

— Жив, родимый! — злобно ухмыляясь, сказал японец. — А ты-то что за птица?

— Йон Шао, — прохрипел китаец.

— Китайская мафия, — сказал Безликий. — Нам до него дела нет.

Он достал пистолет и оборвал мучения гангстера выстрелом в голову. Поле этого он достал еще одну гранату и швырнул ее в угол комнаты. Прозвучал еще один взрыв, в стене образовалась огромная дыра. Безликий выбежал из здания, нашел ближайший канализационный люк и отодвинул крышку. После он вернулся и помог Тремору затащить в люк Пилигрима. За ними спустилась Тасия, прихватив оба дипломата. Безликий закрыл крышку люка, достал и включил фонарь. Они стояли по колено в грязной зловонной воде. Тремор взвалил тело Аарона Фьюри на плечо и вместе с остальными стал изучать содержимое дипломатов.

— Да-а, операция самоокупилась, — проговорил он, глядя на новенькие зеленые купюры. — Что во втором?

— Скорее всего, наркота, — ответила Тасия. В дипломате были шприцы с какой-то мутной жидкостью.

Тасия достала рацию:

— Пантера вызывает Паука, прием!

— Паук на связи, прием! — ответил ей искаженный помехами голос Кэно.

— Рыба на крючке. Мы взяли его, — доложила она.

— Все чисто?

— Да. Мы даже не встретились с легавыми. И еще: мы изъяли у него некоторую сумму денег и неизвестный препарат.

— Слушай меня внимательно, — строго заговорил главарь, чеканя каждое слово, — мой приказ: ни за что — слышите? — ни за что не пробуйте эту дрянь! Усекли?

— Приказ понятен. Нам не нужно повторять дважды. Мы выдвигаемся на базу.

— Хорошо, — довольно ответил Кэно. — Пантера, прием окончен.

Тасия отключила рацию и взглянула на союзников.

— Как будем действовать?

— Я немного ориентируюсь в этих подземельях, — заявил Тремор. — Выйдем на поверхность подальше отсюда, а дальше… будем действовать по ситуации.

Полчаса путешествия по вонючим тоннелям канализации оказались до тошноты утомительными. У Тасии дико разболелась голова, Тремор курил, не переставая, Безликий держался относительно хорошо.

— Поднимаемся и ловим машину! — воскликнул, остановившись, Тремор. — Я больше не могу.

Они оказались в совершенно темном переулке среди бедных домов, окна на первых этажах были заколочены досками либо заложены кирпичом.

— Как ты собрался ловить машину, дорогой? — ехидно спросила Тасия. — Тебе не кажется, что трое людей в одежде, перепачканной дерьмом, с чемоданом денег и таким же чемоданом наркоты, которые еще и тащат за собой истекающего кровью хмыря, выглядят несколько подозрительно?

— Сейчас покажу, — спокойно ответил японец.

Он вышел на узкую дорогу и стал ждать. По дороге медленно ехал белый фургон. Тремор выставил вперед руку с поднятым большим пальцем. Фургон остановился, Тремор подбежал к двери. Молодой мужчина за рулем устало взглянул на него.

— Порошу, довезите меня до больницы! — с придыханием взмолился он. — Меня избили и ограбили! Умоляю!

— Ладно, садись, парень, — сжалился водитель.

— С удовольствием, — прошептал японец, выставив из-за спины руку с пистолетом. — Живо из машины! Руки за голову!

Мужчина испуганно выполнил требование. Тремор ткнул пистолетом ему в спину:

— Ну, пошел вперед!

Уведя водителя в переулок, японец отобрал у него ключи и, не церемонясь, пристрелил его. Безликий помог Тремору погрузить в фургон Пилигрима. Японец сел за руль, Тасия села рядом с ним, Безликий остался в кузове вместе с ее добычей. Тремор со всей силы нажал на газ. Он успел выехать из города до того, как въезды перекрыли, а полиция получила приказ останавливать всех с похожими приметами. В маленьком городишке они сделали остановку. Тасия немного перевязала раны Аарона Фьюри. Пилигрим не приходил в себя. Украв одежду у первых встречных, анархисты зашли в ближайший бар перекусить, — правда, Безликий забрал еду с собой и поел в машине, не желая показывать своего лица, — после чего они немного отдохнули в фургоне. Оставалось только вернуться на базу.

— Пилигрим. Аарон Фьюри. Я знаю: ты уже пришел в себя, — шептал Тремор, склоняясь над пленным. — Хотел с тобой по-хорошему, типа, ты уже и так ранен, а ты… Не хочешь говорить с нами — так мы заставим.

Аарон лежал на полу в мрачном подвальном помещении в одних штанах, Тремор взял жестяное ведро с водой и высыпал в него пару пачек соли. Когда соль растворилась, ниндзя вылил содержимое ведра на израненное тело Фьюри. Пленник пронзительно закричал, из его глаз брызнули слезы, он лежал на полу, стонал, корчился и скулил.