Звезда Нибелии (СИ) - Арлейт Ива - Страница 15

Никто не смел нарушить молчание чуть золотящихся песчаных улиц, разве что бесшумно скользящая по коридорам тень. Капюшон белого, как свет Тауриса, хилта, скрывал лицо тени, а ноги ступали абсолютно бесшумно, словно тень не шла по земле, а скользила в сантиметре над ней. Незамеченной тень минула жилые коридоры, проскользнула по самому краю Зала Кутх и снова углубилась в один из проходов.

Пройдя еще с четверть километра, тень остановилась перед непримечательным потрепанным пологом. Его край приоткрылся, и мягкий свет, просочившийся изнутри, окутал тень и поглотил без остатка.

Оказавшись в комнате, человек осмотрелся. Трое атлургов сидело за столом, четвертый, совсем молодой, стоял у стены, отгораживающей приемную комнату от жилых покоев. Его гордый профиль с бронзовой кожей выделялся на фоне стены, словно выточенный из песка.

- Всё в порядке? Он не слышал, как ты ушла? – спросил юноша.

- Нет, он спал, – ответила Леда, откидывая капюшон хилта с лица.

- Я рад, что ты пришла. У меня были сомнения на твой счет, – подал голос Уги. Он сидел за столом лицом ко входу. Его длинные, до талии волосы, выбритые на висках, были заплетены в косу, начинавшуюся от самого лба.

- У тебя нет причин сомневаться в моих решениях, – спокойно ответила Леда. – Меня бы не было здесь, если бы я не считала, что все, что мы делаем – во благо моего народа и моего мужа.

Уги кивнул.

- Что ж, тогда … причина, по которой мы собрались здесь сегодня, та же. Вопросы, на которые не были даны ответы, по-прежнему требуют решения. Я доверяю Корту, и знаю, что он найдет его. И я готов последовать за ним хоть в пылающий зев Руга, но правда такова, что время для принятия этого решения подходит к концу. Мы больше не можем тянуть.

Гнетущая тишина висела в комнате, почти ощутимо давя на плечи собравшихся. Они знали: то, что они делают – необходимо, но от этого не становилось легче делать это за спиной того, кого они выбрали своим предводителем.

- Кхм, так у него есть решение? Он готов действовать? – спросила Тари, младшая из собравшихся. Атлурги взрослеют рано, и часто не доживают до старости.

У Тари был по-детски вздернутый носик на темно-бронзовом круглом лице, а края маленьких розовых ушей чуть отгибались наружу, что однако ничуть не портило ее. На ней был одет воинский костюм, состоящий из обтягивающей куртки из кожи козла и таких же штанов, подпоясанных плетеным шнуром. Все это сидело на девушке как влитое, указывая, что она провела в этой одежде не один день, тренируясь в оттачивании воинского мастерства.

Леда глубоко вздохнула, прежде чем ответить:

- Если бы у него было решение, мне бы не пришлось быть здесь.

Кажется, от нее ждали такого ответа. Но произнесенные вслух, эти слова отрезали для присутствующих путь назад, и этого они тоже ждали.

- Что ж, тогда нам придется взять ситуацию в свои руки, – проговорил Уги. Он, как правая рука Корта, вел собрание. – Какие у нас есть варианты?

- Мы можем поднять атлургов против Канга. – Хриплый, будто жернова, перемалывающие песок, голос принадлежал старшему из собравшихся – Гадриму. Мужчине было около пятидесяти, но время почти не тронуло ни его гладкого темного лица, ни коротких бронзовых волос. Разве что сделало его фигуру массивнее и приземистее, чем у большинства высоких стройных атлургов, будто каждый год прожитой жизни незримым грузом ложился на его плечи, придавливая к земле.

- Но чтобы сделать это нам придется рассказать людям о проблемах Утегата. А в свете Знамения это может поднять панику. Именно этого Корт и хотел избежать, – ответила Леда. Она хмурилась, и на ее чистом лбу появились морщинки.

- К тому же этой ситуацией не применет воспользоваться Гвирн, – проговорил Уги задумчиво, словно размышлял сам с собой.

- Мы должны придумать, как повернуть ситуацию в пользу Корта. Так, чтобы ни у кого не оставалось сомнений, кто должен стать Кангом вместо Туррага, – настаивал Гадрим. Он пережил уже не одного Канга и хорошо понимал, как происходит смещение.

- Боюсь, сделать это будет непросто. – Леда стояла возле стола, скрестив на груди руки. На ней все еще был надет хилт, и белая ворсистая ткань накидки спутывалась с ее золотыми волосами. – Быстро провернуть такое не получится. На то, чтобы поднять атлургов, понадобится время. Рано или поздно Турраг обо всем узнает, и тоже начнет собирать силы. Не говоря уже о Гвирне, который, вполне возможно, готовит восстание в этот самый момент. Все это грозит гражданской войной. И никто не сможет предсказать, чем все закончится.

- Есть другое решение, – подал голос юноша, стоящий у стены. Взгляд его искристых желтых глаз был хищным. Он смотрел на собравшихся исподлобья, и Леде показалось, что она увидела, как его глаза на миг загорелись собственным светом, будто за зрачками вспыхнул и погас огонь. – Мы можем убить Канга.

В комнате не было ни одного человека, кому эта мысль не приходила бы в голову. Они были атлургами, а значит, война была у них в крови. Множество Кангов в истории Утегата уходили с поста именно таким способом. И все-таки до сих пор эти слова не были произнесены. Отчасти из уважения к Корту, который не принимал таких мер и не допускал даже разговоров об этом.

Долго, слишком долго эта мысль оставалась невысказанной. Но время пришло, и атлурги знали об этом.

- Если мы будем действовать быстро и слаженно, никто не успеет сообразить, что произошло, – продолжал Дар с нажимом. - Если мы опередим Гвирна, для него это тоже будет неожиданным ударом. Пока он успеет оправиться, Корт уже поведет за собой людей. Если он станет тем человеком, от кого атлурги узнают о проблемах, которые утаивал от них Турраг, никто не посмеет усомниться в его власти.

- Это разумный план, – тяжелым голосом сказал Уги. Его кулаки, лежащие на столе, сжимались и разжимались. – И все же… Корт не хотел бы этого. Мы и так действуем за его спиной. Если мы убьем Канга, он сочтет это предательством и никогда не простит нас.

Некоторое время все молчали. Они ставили себя в сложное положение уже тем, что собирались без ведома Корта. И все же каждый из людей в этой комнате был готов принять решение и понести за него ответственность. Не даром они были самыми близкими, доверенными его людьми.

Молчание неожиданно нарушила Леда:

- Может, и так. Может, он и не простит нас, но не забывайте, что мы делаем это для него. Я согласна с Даром. Наш шанс в том, чтобы ударить быстро и без предупреждения. И да, Уги прав в том, что Корт может расценить это как предательство, и тогда мы все понесем наказание. Но если и есть что-то, за что стоит расплатиться собственной жизнью, то это выживание Утегата. Меня бы не было здесь, если бы я не верила, что на кону стоит именно это. И если бы не верила, что мой муж – единственный, кто может спасти нас всех.

Атлурги переглянулись. Они знали, что Леда права. И хоть правой рукой Корта был Уги, последнее слово оставалось за Ледой. Она была той, кто мог потерять все не только в случае поражения, но и в случае победы. Эти слова, произнесенные ею, не оставляли сомнения в правильности такого решения.

- Кто сделает это? – спросил Уги, и ответ не заставил себя ждать.

- Я! – громко произнес Дар, словно только этого вопроса и ждал. Его звонкий голос эхом прокатился над столом, прежде чем песчаные стены впитали его, как губка воду.

Уги должен был задать следующий вопрос, хоть и знал на него ответ.

- Подумай хорошенько, готов ли ты сделать это. – Он пристально смотрел на Дара, отмечая все изменения в юноше - чуть заметную дрожь всего тела и то, как его правая рука мертвой хваткой легла на рукоять кинжала-аслура. Изготовленный из тергеда в традиционной форме полумесяца, клинок тускло мерцал, пропуская солнечный свет будто сквозь мутное стекло. – Это решение определит всю твою жизнь. И если нам придется отвечать за содеянное, несмотря на то, что решение было общим, карающая длань Руга укажет в первую очередь на тебя.

Дар побледнел, его бронзовый загар будто присыпало пеплом. Но тем ярче и отчаяннее загорелись глаза юноши. И был этот блеск чем-то средним между блеском глаз лихорадочного больного и ослепительным сиянием Тауриса, стоящего в зените.