Звезда Нибелии (СИ) - Арлейт Ива - Страница 2

Юта на минуту задержалась в машине, из чистого любопытства – чтобы посмотреть, что происходит.

Двери А-135 одновременно распахнулись. Из машины вышли трое мужчин. Двое – высокие и мускулистые, оба коротко стриженные- были одеты в серую униформу. Она походила на форму полиции, но была другого цвета и выглядела более агрессивно.

На третьем мужчине был дорогой черный костюм, безукоризненно сидевший на широких плечах. Он был чуть ниже двух других, но таким же плотным и мускулистым. В его движениях чувствовалась сила и властность.

Двое в форме цепко осмотрелись по сторонам, что заставило Юту инстинктивно пригнуть голову, скрываясь от сканирующих стоянку взглядов. Третий, Юта безотчетно признала в нем главного, сразу направился к припаркованному М-24.

Когда двое «серых» последовали за ним, Юта разглядела на поясе у ближайшего кобуру с оружием. Ловким движением он выдернул оттуда что-то небольшое и черное. Сопоставив осевшие в памяти картинки из фильмов с тем, как мужчина держит предмет, Юта поняла, что у него в руках пистолет.

Раньше журналистке никогда не приходилось видеть оружия. От осознания, что все это происходит взаправду, у Юты закружилась голова. Она словно потеряла точку реальности, зависнув между собственным воображением, набившими оскомину сюжетами фильмов-боевиков и реальной жизнью.

Рука сама собой скользнула в карман, крепко сжав небольшой серебристый диктофон. Пытаясь унять дрожь в ногах, Юта тихонько открыла дверь машины и бесшумно выбралась наружу. Она не была уверена в том, что поступает правильно. Что ей действительно стоит следить за происходящим вместо того, чтобы бежать за помощью или вызывать полицию.

Возможно, она просто была слишком шокирована, чтобы действовать разумно, а может, журналистские инстинкты взяли верх, но Юта спряталась за колесом С-115, из которого вылезла, и включила диктофон.

***

Черный бронирванный автомобиль уверенно скользил по подземной стоянке, тихо шурша покрышками. В зеркало заднего вида Лэнс видел, как его бойцы готовят оружие. Одинаковыми отточенными движениями они проверили обойму, вставили в ствол, передернули затвор, после чего убрали в кобуру на поясе.

Лэнс мысленно улыбнулся, довольный выучкой парней – ведь он лично готовил каждого в «сером отряде». Он руководил этим подразделением уже три года. Все его бойцы носили одинаковую серую униформу – конечно, ведь у них все по высшему разряду. Хотя Лэнс и подозревал, что негласное название «серый» отряд элитных бойцов, фактически же частная армия, получил отнюдь не за цвет формы.

Автомобиль вывернул в нужный проезд и резко затормозил. Лэнс выбрался из машины и быстро направился к дорогому блестящему М-24, которому их черный А-135 загородил выезд. Ему не было нужды давать команды своим бойцам – каждый из них прекрасно знал, что должен делать.

Лэнс сразу подошел к задней двери автомобиля и рывком распахнул. Один из его парней уже взял водителя на прицел, второй встал «на стреме».

- Гованс, есть разговор, – холодно и четко сказал Лэнс мужчине, расположившемуся на заднем сиденье шикарной машины с ноутбуком на коленях.

На секунду на лице мэра проступил ужас, но он быстро взял себя в руки – не таким мэр Гованс был человеком, чтобы поддаваться эмоциям. Это была одна из причин, почему Организация и выбрала его, поставив главой города пять лет назад. Но три месяца назад Гованс скомпрометировал себя, подорвав их доверие. Тогда-то шеф и поручил Лэнсу следить за всеми его действиями. И не зря – Гованс снова совершил ту же ошибку.

Мэр попытался придать лицу беспечный и расслабленный вид:

- Лэнс? Рад встрече. Что ты здесь делаешь?

- Разве не я должен задавать тебе этот вопрос? – без тени доброжелательности ответил глава «Серого отряда».

Мэр невесело усмехнулся и выбрался из машины:

- Я так полагаю, вам уже известно, зачем я здесь. Так к чему притворяться? Сразу скажи, что тебя прислали меня остановить.

Лэнс не шелохнулся. Его лицо оставалось бесстарстным.

- Ты как всегда проницателен. Ответь мне на один вопрос: чего ты желал добиться этой глупой выходкой? Без нашего ведома созвать пресс-конференцию – для чего? Чтобы снова пугать людей этими глупостями про уровень песка за Стеной? Ты же знаешь, что мы никогда не позволим этой информации просочиться наружу. Во всяком случае, пока не придет время.

Мэр, как мог, пытался держать себя в руках. Он заговорил, медленно и уверенно – выдержки ему было не занимать.

- Я просто пытаюсь спасти свой город. В любой другой ситуации я никогда бы не пошел против Организации. Но сейчас – все зашло слишком далеко. Жители Вечного Города должны узнать об уровне песка и строительстве нового Лиатраса. В конце концов, от этого зависит их выживание. Я больше не намерен ждать, когда наступит это ваше «правильное время». Да и есть ли оно на самом деле? Когда оно придет? Когда город уже нельзя будет спасти?

Лэнс почувствовал, как в нем закипает злость. Да как смеет этот «скот» перечить Организации?! Своими действиями – если можно так назвать эти бесполезные барахтанья – он подвергает сомнению план и действия шефа. А это Лэнс воспринимал как личное оскорбление.

Он был глубоко предан и благодарен Организации. За то, что позволили обычному парню из рабочей семьи продвинуться так высоко. Самым ценным для него были не деньги и даже не власть – а у него в подчинении был целый отряд высококлассных бойцов. Самым ценным для него было доверие, выражавшееся в знаниях, которые он приобрел. Именно это, по его собственному мнению, отличало его от простых обывателей. Знание о том, как все здесь на самом деле устроено. Знание, которое позволяло ему перейти из разряда «стадо», как он называл обычных горожан, в разряд «пастыри».

Сделав несколько глубоких вдохов, Лэнс подавил приступ гнева, заговорив холодно и спокойно:

- Ты забываешься, Гованс. Этот город никогда не был твоим. Он принадлежит Организации. Так было всегда. И ты даже представить не можешь, что Организация сделала и делает для него. Так было за поколения до того, как ты сел в кресло мэра и будет длиться поколения после тебя. Ты мог получить все, что хотел. От тебя требовалась только преданность. Но ты выбрал другую участь – что ж, это твой выбор.

За секунду до того, как Лэнс быстро и плавно вынул из кобуры пистолет, на лице мэра отразился ужас от понимания того, насколько далеко все зашло, и чего ему будет стоит его досадная ошибка. Заметив это выражение, Лэнс почувствовал удовлетворение. Он хотел бы еще насладиться моментом справедливого наказания, но руки сами делали свое дело.

По парковке разнеслось два негромких хлопка, и тело мэра начало сползать по крылу автомобиля, оставляя на нем красные разводы.

***

Юта услышала два щелчка, будто камень ударился о лист железа. Забыв об опасности, она высунулась из укрытия и впилась взглядом в сцену, представшую перед ней.

Главный как раз убирал пистолет в кобуру. Он чуть сдвинулся в сторону, и Юта увидела мэра. Из его рта вытекала тонкая струйка крови. Он начал оседать на пол, сползая по крылу автомобиля. В следующий момент распахнутая дверь М-24 скрыла его от Юты. Она больше не видела тела, - а мэр без сомнения был мертв, - но продолжала неотрывно смотреть на то место, где он только что стоял, будто все это было шуткой и сейчас он поднимется живой и невредимый.

Из-под раскрытой двери расползалось темно красное липкое пятно. Кровь текла не так, как вода, - гораздо медленней, словно густой сироп. На бетонном полу уже собралась небольшая лужа.

Из горла Юты вырвался непроизвольный звук – не то стон, не то всхлип. Его заглушила ладонь, крепко прижатая ко рту, но один из «серых» что-то расслышал.

- Что это? – обратился он к главному, вертя головой по сторонам.

– Иди проверь, – тут же скомандовал властный голос, который Юта уже начала ненавидеть.