Крестом и булатом. Атака - Черкасов Дмитрий - Страница 6

• Предыдущая
• 6/49
• Следующая

«Патаму што!» — ответили чиновники и ушли пить домашнее вино и петь хором.

«Абыдно, да а?» — огорчились абреки.

Но бюллетени посчитали, разделив общее количество поданных голосов на семь. Так, на всякий случай.

Семь больше пяти.

И явно больше трех или четырех.

Горцы не мелочатся.

Шиманадзе набрал сто целых и три сотых процента голосов. Его противники все вместе набрали еще двадцать. На лишние проценты вежливые европейские наблюдатели закрыли глаза. Когда молодая республика, расположенная в стратегической близости от границ России, стремится войти в НАТО, мелкие несуразицы принято не замечать.

Да и что такое двадцать с лишним процентов!

Всего одна пятая от целого.

Пшик, фитюлька по сравнению с глобальными интересами цивилизованного мира...

— И последнее, — посол США в Тбилиси прекрасно говорил по грузински с мягким сванским прононсом. — Русские базы.

Шиманадзе вяло махнул рукой.

— Дело решенное...

— Президента интересуют сроки, — посол продолжал гнуть свою линию.

— До конца этого года.

— Все?

— Две из четырех. Там не проработан вопрос о боевой технике...

— Ну у, мы же с вами обсуждали эту тему, — посол растянул губы в улыбке. — Соединенные Штаты обеспечат вашу армию всем необходимым. По стандартам Североатлантического Альянса. Кредитная линия будет открыта на срок до пятидесяти лет.

«Столько мне не прожить, — с тоской подумал грузинский лидер. — А хотелось бы...».

— Я подниму вопрос о базах на встрече в Ялте, — после недолгого раздумья пообещал Шиманадзе.

— Это только через две недели, — возразил посол.

— Раньше никак, — глава мандаринового государства слабо качнул головой. — К тому же сейчас неподходящее время. Вы же знаете, что произошло...

— Как раз сейчас русские будут посговорчивее, — американец подавил в себе раздражение. — Проявите сочувствие, а вскользь решите проблему баз. С нашей стороны мы вам гарантируем, что сложностей не возникнет. Вам достаточно лишь привезти с собой необходимые документы. Подписи будут поставлены.

— Накладок не будет?

— Нет.

— Хорошо, я сегодня же свяжусь с Москвой, — умирающим голосом произнес Шиманадзе.

В дверях появился сотрудник охраны с маленьким подносом в руке.

Время принимать лекарства.

Посол США тактично откланялся, отметив про себя, что Эдуард Амбросиевич с каждым днем выглядит все хуже и хуже. Пора начинать подыскивать ему достойную замену из числа молодых грузинских политиков и дать задание резиденту ЦРУ представить личные дела кандидатов.

Причем в самые ближайшие дни.

Миша Чубаров сбросил с плеч поклажу и с блаженной улыбкой уселся рядом с Соколовым.

Казаки вскарабкались на хребет и подошли к финальному рубежу перед атакой. До аула, где предположительно могли содержаться заложники, оставалось около девяти километров. Отряду предстояло спуститься к узкой речушке, зажатой между голых валунов, миновать заболоченный лесок и взойти на пологую гору, где рассеяться на несколько групп и брать село штурмом с разных сторон.

«Легко сказать, — подумал Рокотов, расположившийся чуть в отдалении от остальных и рассматривающий залитую светом луны долину через оптику мощного бинокля, — но гораздо труднее сделать... Эх, русский авось! Ведь, по большому счету, у ребят боевого опыта вообще нет. Одно желание поквитаться. Понять то их можно, но что дальше? Одна надежда на внезапность нападения и на плотность нашего огня. Оружие у нас хорошее, дальнобойное. Однако у чичиков преимущество в том, что это их родная деревня. Они в окрестностях каждый камень знают... Значит, основная задача — не дать им рассредоточиться и выйти к нам в тыл. Соответственно, мочить всех. И сразу. Да уж, перспективочка! Кавказская Хатынь получается... Там, небось, две трети жителей — женщины и дети. С ними что делать? Во я влип! Пойти исповедаться, что ли? Благо батюшка имеется. Отпустит грехи... Кстати, о батюшке. Ему ж саном запрещено кого бы то ни было убивать...»

— Отец Арсений! — негромко позвал Владислав. — Будьте любезны, подойдите ко мне.

Священник отделился от отдыхающих казаков и присел рядом с биологом.

— Вот что, батюшка, — Рокотов говорил очень тихо, так, чтобы не потревожить остальных. — У меня возникли вопросы. И к вам лично, и по существу дела.

— Слушаю, — отец Арсений наклонился поближе к собеседнику.

— Вопрос первый — вы отдаете себе отчет в том, что нам придется сделать?

— На все воля Божья...

— Это не ответ, — Владислав был готов к подобному повороту разговора. — Я и сам большой демагог, поэтому попрошу высказываться по существу. Вы способны убить человека?

— Если это подонок — да.

— А если нет? Если это женщина или ребенок?

— Не смогу, — признался священник.

— Вот именно, — Рокотов нахмурился. — То есть, палить из своего гранатомета в окна домов вы не будете?

Отец Арсений задумался.

При подготовке боевого похода вопросы этики никак не прорабатывались и возникли всего за несколько часов до того момента, после которого ничего изменить будет уже нельзя. В бою не до сортировки противника.

— Я не знаю, что ответить...

— Этого я и боялся, — констатировал биолог. — Я не хочу вас обидеть, но вы понимаете, что являетесь нашим слабым звеном?

— Теперь да. Но ведь и вы, Владик, и остальные...

— То то и оно, — Рокотов медленно вытащил сигареты. — Недодумали... А теперь поздно. Рассчитывать на то, что в ауле одни мужчины, не приходится. Назад тоже не пойдешь... Вот и ломаю голову. Играть в благородство чучмеки не будут, как раз постараются прикрыться малолетками и своими бабами. Это известно. С женщинами, кстати, вопрос ясен — они не меньше мужиков виноваты. Как гордые горянки с заложниками обращаются, наслышан, — Влад чиркнул зажигалкой и прикурил, опустив голову. — А вот дети малые... У нас вооружение мощное, одна граната в окно — и кранты всем, кто в доме.

Отец Арсений помассировал себе переносицу.

— Я должен был это предвидеть...

— Ничего вы не должны были! — отмахнулся Рокотов. — Это мой прокол. Я планировал операцию. Теоретически этот вопрос ставился, даже кратко оговаривался, но сейчас мы находимся в двух шагах от его практического исполнения. И мне, честно сказать, не по себе...

— Бог дает нам право выбора.

— Только выбор мы сами должны сделать, — Владислав сплюнул на песок. — Вот ведь какая штука! И, что бы мы ни выбрали, все равно плохо. Вперед пойдем — придется народ крошить направо и налево, назад — людей в плену бросим. Куда не кинь, всюду клин.

— Мы еще точно не знаем, здесь ли Ираклий и Митя, — вздохнул священник.

— Не питайте иллюзий, батюшка. Здесь они, здесь. Брюхом чую...

— Но что же все таки делать?

— Что и задумали. Потом решим, как грехи замаливать будем.

— Я поговорю с остальными, — отец Арсений поправил ворот куртки.

— Вместе поговорим, — Рокотов никогда не бежал от трудностей. — Может, что и придумаем...

Главный конструктор подводного ракетоносца «Мценск» и еще шести аналогичных лодок Владимир Петрович Барашкин с самого утра чувствовал себя не в своей тарелке. Виной тому была не катастрофа с его детищем, произошедшая девять дней назад, а травяной чай, выпитый перед сном по настоянию жены. Мадам Барашкина являлась большой поклонницей самолечения, постоянно покупала разнообразные брошюрки с советами «светил нетрадиционной медицины» и пичкала членов семьи то отваром из сушеных трав, то диетическими блюдами, то горстями разноцветных витаминов. Конструктор неплохо зарабатывал, подвизаясь в организованном директором ЦКБ бизнес центре «Нептун плюс», так что денег у его супруги вполне хватало и на наряды, и на почти безвредные псевдомедицинские развлечения.

Чаек, приготовленный в строгом соответствии с третьей главой свежеприобретенной книги «Сто бриллиантовых рецептов бабки Галины», возымел действие, обратное обещанному.

• Предыдущая
• 6/49
• Следующая