Инициатор (СИ) - Ольга Ворон - Страница 59

- Нет! – приказал Даниил, вставая напротив Марка.

Тот усмехнулся:

- Мой младший брат судит, не став судьёй?

- Отпусти его.

Марк покачал головой:

- Предательство – грех больший, чем прелюбодеяние или чревоугодие. Предательство своих братьев и сестёр, своего рода или своей общины. Йахас учит этому!

Толпа за спиной гулко заворчала, с двух сторон охватывая в кольцо и Даниила и Алису:

- Йахас учит этому. Йахас!

Марк оскалился:

- Потому что это здравый смысл выживания.

Алиса, оценивающе оглядывая окруживших людей и замерших «братьев йахаса», неторопливо подступила к Даниилу и встала за его спиной в пол-оборота к старому йаху.

Почувствовав лёгкое касание её пальцев, Даниил шагнул вперёд:

- Отпусти его!

Марк едва заметно покачал головой:

- Ты хочешь этого?

- Да!

Оглядев толпу поверх голов, Марк возвестил:

- Воля гостя – превыше заповеди, но не веры!

И, уже не говоря не слова, опустил, почти бросил, плачущего человека на пол.

Даниил ошеломлено смотрел на пленника, лежащего у ног. Человек был тёмен, его лицо уродовали корчи страдания, но в его глазах читались не страх и не ненависть, а истовая жалость к себе.

- Пойдём! - Марк перешагнул через стонущего предателя и, потряхивая плечами для быстрой обратной трансформации, двинулся в сторону комнаты, из которой гости только что пришли.

Даниил пошёл следом тотчас, а Алиса задержалась, и потому увидела, как женщины в тёмных кофтах и розовых шейных платках, вчетвером подхватив предателя за руки и ноги, поволокли его куда-то в глубину постройки.

В комнате старый йах прыжком оседлал стол, едва коснувшись вазы с сухоцветом, и угрюмо посмотрел на гостей.

- Рады? – поинтересовался он. – Думаете, спасли от моего произвола ещё одну жизнь и это благо? А сколько народа погибнет, если эта змея выйдет отсюда, вы подумали? Или ещё настолько молоды, что не можете это просчитать?

Даниил рухнул на лежанку, свёл руки на поджатых коленях, и отозвался:

- Я не против убить предателя, но пытать или устраивать из этого представление – это слишком…

Марк фыркнул. Но, помолчав, ответил спокойнее:

- Ладно. Сейчас его «сёстры йахаса» восстановят, а там уже и будем думать…

- Сёстры? – спросила Алиса, чинно усаживаясь рядом с товарищем.

- Жрицы, которым я дал силу к врачеванию, - кивнул Марк.

- Понятно.

Марк вздохнул и попросил:

- Постарайтесь больше не мешать мне. Вы – молодые, и мало ещё понимаете… Но вы нужны мне, и потому мне не хочется конфликтовать, как не хочется и лишится вашего присутствия.

- Зачем мы тебе? Обряды ты можешь проводить и один – мы-то точно в этом участвовать не будем…

Он задумчиво потёр морщины между бровями, внимательно оглядел гостей, застывших в неподвижности в углу, словно смороженные внезапным ледяным порывом в единый ком. А потом улыбнулся.

- Вы – мои брат и сестра… И вы – настоящие.

Даниил глянул исподлобья и усмехнулся одним уголком рта, приподняв верхнюю губу – узкие хищные зубы блеснули и снова скрылись за невозмутимостью.

- Нет, - Марк покачал головой. – Ты опять не понял, брат. Все мы трое – кровь одного отца. Все мы были когда-то, каждый по своему, - созданы им. Лично. Наш общий отец – Прото.

Алиса приподнялась на лежанке и всмотрелась в йаха. Стиснула пальцами одеяло.

- Об этом знали только…

- Нет, нет, - Марк усмехнулся, - Я не знаю, о ком ты подумала, но я не искал их вен и не пробовал их память на вкус. Мне не нужно знать твоё прошлое, чтобы видеть и понимать сегодняшнее. Я вижу, что ты настоящая, что получила силу напрямую от Прото, а не обработанную сыворотку. Я чую это в твоей крови. Запрещённой крови его дочери.

Даниил посмотрел на задумчивую Алису – опустив взгляд, девушка наматывала рыжий в тёмных застывших кляксах локон на палец. Обернулся к Марку:

- Ты просто видишь? А меня?

Тот кивнул:

- Я вижу и тебя, брат. Но более того…

- Что?

Марк улыбнулся:

- Я помню тебя, брат мой…

Даниил вздрогнул, Алиса подняла глаза.

- Тяжело жить без прошлого, брат мой…

Марк сочувственно протянул к нему руку, словно сквозь расстояния гладя по волосам. Даниил отринул от рук, почувствовав колыхание воздуха прямо над собой. Марк продолжал:

- Я знаю… Но всё вернётся, пусть и постепенно. Ты пережил тяжкое время. Дальше будет…

- Кто я? – рявкнул Даниил и схватился за горло, задавливая рождающийся рык. Во вспыхнувших глазах горел незнакомый огонь. Алиса вскочила с места, настороженно следя за ним.

Улыбка Марка погасла, лицо стало отстраненно-холодным.

- Я нёс послушание охраны при лагере подготовки. Там готовили принявших постриг бывших солдат на инициацию. Жатва была большая – афганский конфликт принёс нам полтора десятка страждущих нести крест воина-защитника Церкви. Мы гордились ими, хотя и знали, какая судьба их ждёт. Учили их всему, что ещё не дала война… Когда привезли Прото, с ним в здание со спящими куколками, вошли только десять храмовников-телохранителей и владыка Константин Нижегородский. Мы оставались на границе. Ночь была дождливой и тёмной… И мы стояли спинами к храму, полагая опасность где-то вовне. Но крики и шум в здании заставили нас дрогнуть… Прото выскочил на поверхность, вышибив двери выброшенным наружу храмовником. И прыжками бросился к выходу. Вырвал ворота и вылетел за границу освящённой земли…

Он закрыл глаза.

- Мы гнали его долго. Несколько часов по горам – на машинах, пешком, на лошадях. Нагнали в подгорном посёлке. Это было страшно… Мы зажали его между общежитием и домом культуры. Забыли, что загнанному зверю нечего терять. В доме культуры была паника – во двор высыпали люди и мы их косили очередями, чтобы не закрывали дорогу к Прото. И чтобы ему не давать шанса. А потом – он летел прямо на меня и я стрелял, стрелял… Но пули не брали. А когда он был уже в одном прыжке – меня сшибло с ног и выбросило в сторону. Владыка Константин оказался между Прото и выходом из ловушки. Один на один, – губы Константина скривились и он залился нервным смехом: - Глупый! Глупый поп! Между воротами и Прото!

- Дальше! – резко оторвал Даниил.

Марк остановился. В непонимающих глазах висел белёсый туман, но йах взял себя в руки.

- Дальше… Прото положил его, - с нежеланием продолжил он. - Начал рвать… Я кинулся на него с одной стороны, а ты – с другой. Меня он просто смахнул, а тебя… - и улыбнулся.

- Невозможно… - прошептал Даниил.

- Тогда я думал, что мне повезло, просто повезло – Прото пил тебя, когда на него набросили сеть. Трое храмовников-старцев перевязали его каким-то дрянным тонким полотнищем, но он утих, замкнулся и его споро увезли. А я… я сам был дурной – пытался у владыки Константина отсосать кровь со слюной йаха. Будто его тяпнула змея, а не великий из великих! Ха! Про него подумал, а вот про себя – нет.

- Подожди, - взмолился Даниил. – Как там оказался я?

Марк пожал плечами:

- Я не следил за расследованием – не до того мне было с трансформацией… Ты жил в этом посёлке раньше и в тот день вернулся домой с войны. Тебя не нашли после схватки. Сперва машины забирали только своих, а тебя, видимо, отправили в обычную больницу поселяне вместе с другими людьми.

- Я не помню… - зажмурившись и стиснув кулаки, сквозь зубы шептал Даниил – Я не помню.

Алиса обняла его за плечи, прижалась губами к отросшим чёрно-белым волосам, уже начавшим виться. Забродила жаркими губами по колким кончикам, целуя.

Марк смотрел с искренним состраданием на бета:

- Всё было в такой сутолоке в ту ночь для храмовников, что отследить всех они оказались не в состоянии. Вот и пришлось твоё рождение йаха на одиночество и боль. А без поддержки мало у кого память не стирается… Без поддержки все мы – беты. Ты был обречён, брат.

Даниил рванул на груди рубашку – полетели пуговицы. Сунул руку за пазуху и вытащил медный кружок, ставший гладким и неясным от долгого ношения. На тёмной поверхности всё ещё были заметен рисунок танка и тонкие контуры почти забытых букв. «СССР».