Да здравствует Государь! (СИ) - Касаткин Олег Николаевич - Страница 6

— «Какой я тебе голубчик — курва мать!» — Витте еле сдержал брань. Но сдержал — графиня то — что та что другая положим сама по себе лишь глупая курица — но он знает как и какие делаются дела в салонах таких графинь и баронесс. И знает куда и сколько тянется ниточек от них… Тут даже солидный шмель или шершень в министерских позументах запутается в этой как будто тонкой паутинке — и угодит на обед к восьминогим строителям сети. Поэтому не будем поднимать скандал — сейчас нужно выполнить царское поручение — а там даст Бог настает время — по одиночке передавим всех пауков (мимолетный взгляд на Рукавишникова) с паучихами!

За графиней встал Трувелер — и как то не по-армейски и уж точно не по-флотски замямлил что правление завода и Исетского горного округа рассматривает вопрос: ссудить погорельцев — мастеровых в счет будущего заработка и даже продать им в долг еду одежду и прочие припасы… Витте не сдержал едкой ухмылки.

Знаем — а как же — с! И помощь эта будет такова и по таким расценкам что бедолаги останутся должны чуть не по гроб жизни как говорят в Одессе. — Сударь — не особо вежливо оборвал он полковника. Тут не о деталях речь идет… Думаю что все присутствующие понимают — наш долг как верноподданных употребить все силы дабы Их Императорское Величество в свой будущий визит — оный как мне изволили сообщить состоится осенью — увидел что город отстроен хотя бы в основном — и остались довольны положением. Ибо недовольство государя как все наверное знают — может иметь самые печальные последствия. Господа — я напомню — позволю себе напомнить вам что Невьянские заводы стоят на казенных землях соответствующих горных дач — и если окажется что частновладельческие интересы мешают использовать эти земли согласно правил а деятельность происходит с нарушением государственных установлений…

Впрочем это особый разговор — он насладился оторопью на лицах высокого собрания. Пока же я бы хотел чтобы вы прониклись серьезностью обстоятельств дела… Жду что комиссии господина Дементьева и — секундная пауза… властям что в самое ближайшее время займутся организацией помощи жертвам вы окажете самое доброжелательное содействие.

Он обвел взглядом этих господ еле удерживаясь от ухмылки. Похоже таки проняло. Сейчас министр им ясно дал понять — думать о нем как о персоне — они могут что угодно. Но он не только министр — а еще и царский милостник и прямой исполнитель монаршей воли а они — они при всей своей знатности — лишь одни из многих. Знатнее их тоже есть…

И еще — что сейчас они в одной лодке и если затеют топить Витте — тот он заберет и их с собой на дно. Уж на это его сил достает — будьте покойны!

Отпустив сконфуженных членов правления Витте почти сразу принял своего товарища министра — Кривошеина. Свежеиспеченный товарищ министра уже обратил на себя внимание начальника. И не деловыми успехами стоит отметить а гешефтами. В свете говорили что дескать им самим заключалась сделка на шпалы Рыбинско-Бологовской дороги, которые были даны господину Струкову, его зятю — за дорогую цену. У Кривошеина была цель — утилизировать свои лесные дачи, которые он отдал жуликоватым подрядчикам в аренду, чтобы они оттуда поставлял дрова на железные дороги… Совесть у лиц, у власти стоящих, по нынешнему времени очень эластична, и они легко входят с ней в соглашение. Впрочем — кто без греха-с…

— Мне поступило высочайшее распоряжение — организовать оказание помощи жертвам Невьянского пожара, — без дальних слов сообщил он.

— Да разумеется Сергей Юльевич — я осведомлен — ужасное известие… — с подобающей скорбью ответствовал Аполлон Митрофанович.

— Так вот — непосредственное исполнение этого дела я решил возложить на вас… — как на знатока лесных дел — чуть не добавил он. Там немало работы по нашему ведомству — перевозка грузов для строительства, поставки хлеба — ведь дорога до Екатеринбурга то еще толком в строй не ведена а тамошняя недалеко ушла от горнозаводской узкоколейки. Да вообще догляд государственного человека необходим в этом деле…

Сейчас, господи Кривошеин я не могу отвлечься от подготовки к торжествам во Владимире Но я намерен сразу после их окончания посетить Невьянск и окрестности — как только такая возможность появится. Тем паче это необходимо из за вопросов связанных с будущим сибирским путем. Я надеюсь что не буду разочарован.

Думаю дела касающиеся лесных концессий могут подождать, — как бы между прочим бросил он. И напоминаю — это поручение Государя и от того как я и вы его выполните зависит и отношение к нам нашего обожаемого монарха.

Когда Кривошеин с поклоном вышел Сергей Юльевич позволил себе усмехнуться. «Вот вы у меня где!» — сжал он внушительный кулак. Не на того напали! А завтра у Бунге собиралось совещание — кроме его там будут Плеве, Победоносцев и министр государственных имуществ Островский — все о том же — обсудить помощь невьянским погорельцам. И он уже кое что подготовил…

Следующим предполагался доклад Кауфмана — тот просил принять его по срочному делу.

Начальник охраны был как всегда серьезен и озабочен. Но на этот раз более чем обычно — похоже дело было неприятное.

— Государь, — начал он. Мне весьма огорчительно говорить об этом — ибо дело касается заслуженного человека и военачальника. Но мой долг повелевает сообщить ставшие мне известными по случаю сведения.

— Объяснитесь, Александр Александрович… У Георгия даже промелькнуло некое раздражение — тут бедствие невьянское — с ним бы разобраться…

Бывший конноартиллерист уложился в пять минут.

Кауфман как знал Георгий изучал старые дела разнообразных нигилистов — всё старался найти способ улучшить монаршью охрану. И наткнулся на донесение жандармского управления покойному графу Толстому аж от марта одна тысяча восемьсот восемьдесят четвертом года.

«…Майором Тихоцким велись в Петербурге беседы на политические темы с генералом Драгомировым, занимающим пост начальника Николаевской академии Генерального штаба. Разговоры эти, которые касались между прочим вопроса о задачах военной революционной организации, Драгомиров заключил, по словам Тихоцкого, следующею дословною фразою: «Что же, господа, если будете иметь успех — я ваш».

— Кто этот майор? — вымолвил Георгий несколько раз перечитав бумагу. Распорядитесь немедленно выяснить и доставить в Петербург! (Он сейчас подполковник а то и полковник.).

— Это я сделал в первую очередь Ваше Величество. Только сегодня утром пришел ответ из Генерального Штаба. Майор Тихоцкий, Ардальон Вениаминович, скоропостижно скончался в августе того же года в Пензе — на пути к новому месту службы в Тифлисскую губернию.

Георгий молча кивнул отчего-то вспомнив что у «вольных каменщиков» по слухам был обычай — «заснувшего» — сиречь без разрешения отошедшего от дел либо уличенного в неповиновении брата травили ядом не оставлявшим следов.

— И что вы думаете об этом — господин полковник? — сухо и негромко спросил царь.

— Ваше Величество — я хотя и был тогда лишь выпущен в гвардию подпоручиком — и многого знать не мог. Но из разговоров старших товарищей по службе мне известно, что еще со времен русско-турецкой войны его превосходительство Драгомиров был одним из наиболее близких к генералу Скобелеву людей из числа высших офицеров русской армии. Мне встречалось мнение что… господин Скобелев уважал и любил Драгомирова, насколько мог уважать и любить кого-либо. Эти чувства видимо были взаимными. И мог истолковать обстоятельства кончины Михаил Николаевича… превратно…