Бесконечность любви, бесконечность печали - Батракова Наталья Николаевна - Страница 29

-      И то верно. А кто отец? Виталик? - по лицу отца скользнула тень.

-      Нет, не Виталик, - Катя опустила голову, погладила его руку. Знала, что он обязательно задаст этот вопрос. И даже продумала ответ: - А какая нам разница, кто отец? Главное, что у ребенка есть я, ты... Арина Ивановна, - посмотрела на сидевшую с другой стороны кровати мачеху. - И мы все его любим. Разве недостаточно?

-      Нет, погоди... Как это - какая разница? Катя, ты...

-      Папа, давай откровенно... Ты рад, что Виталик не имеет к нему отношения? - спросила она и, дождавшись кивка, продолжила: - Ну так вот. Прими как должное: ни он, ни кто другой не имеет отношения к ребенку. Он только мой - и точка. И, пожалуйста, не задавай мне больше таких вопросов. Такова жизнь... Теперь-то ты понимаешь, что должен как можно быстрее выздороветь? Кроме как на вас с Ариной Ивановной, нам надеяться не на кого, - улыбнулась она и приложила ладонь к животу.

-      Да я-то... Только ведь... - растерянно забормотал Александр Ильич, но, прервав себя на полуслове, продолжил совсем в другом тоне: - Ты права. Некуда теперь деваться, надо срочно выздоравливать. Куда же вы без меня?.. А как ты себя чувствуешь? - забеспокоился он. - Арина, ты только посмотри на нее: кожа да кости! А ведь не одна, там еще внутри... Значит, так: завтра переезжаешь к нам, и никаких «не хочу», «не могу» и «не буду»! - категорично заявил отец. - Ты со мной согласна? - обратился он к жене.

-      Еще как согласна! - поддержала Арина Ивановна.

-      Так я и не возражаю, - игриво пожала плечами Катя. - Тем более сейчас вам нужны деньги: квартиру снова сдадите. А нам с Ариной Ивановной вдвоем будет веселее, пока тебя выпишут. Так что... Все вопросы решены, дело за тобой.

-      Не дождетесь! - хмыкнул Александр Ильич. - Арина, а нельзя ускорить операцию? Прямо завтра пусть делают. Некогда мне тут разлеживаться!

-      Саша, я не могу решать такие вопросы. Завтра сам поговоришь с лечащим врачом.

-      И поговорю! Пусть поторопятся. А вы пока без меня собирайте Катины вещи и перевозите в Ждановичи. Ничего, еще поживем... Еще как поживем втроем!

-      Не втроем, а вчетвером, - поправила дочь.

-      А вчетвером - тем более поживем! - заверил отец. - Было бы ради кого жить...

Ладышев свернул на улицу Розы Люксембург, нашел свободное место ближе к воротам, припарковался, как вдруг боковым зрением через машину справа заметил выезжающий БМВ, показавшийся знакомым. Но, пока заглушил двигатель, пока выскочил и побежал следом, машина покинула парковку. Успел только номер рассмотреть: Катин.

Бегом вернулся в салон, попытался выбраться из автомобильного лабиринта, но быстро не получилось: пришлось пропустить как нарочно подъехавший к остановке автобус, затем скопившиеся за ним авто - несмотря на мороз, движение по односторонней улице было довольно интенсивным.

Выехав наконец, Вадим сразу понял, что ускориться и догнать БМВ не удастся: улица узкая, плотный поток попутных и встречных машин, маневрировать опасно. А о дальнейшем Катином маршруте можно лишь догадываться - Ждановичи или Чкалова.

Не исключались и другие варианты, но опять же на уровне предположений. Поразмыслив, он выбрал Чкалова и решил подождать Катю во дворе, надеясь, что она уже там. Однако автомобиля на привычном месте не оказалось, вместо него стоял чей-то внедорожник.

Покружив по дворовой территории, но так и не обнаружив машину, Ладышев припарковался прямо напротив окон ее квартиры, выключил фары и принялся ждать. В свете фонарей вся прилегающая территория открывалась как на ладони: заезжали машины, торопливо передвигались люди - все спешили в домашнее тепло.

Пусть мороз и ослаб, но минус двадцать три - температура не для прогулок.

Потому и от курева пришлось отказаться, чтобы не опускать стекло: студеный воздух быстро выдул бы тепло из салона, а Вадима и без того знобило. Болела голова, клонило в сон, негромкая инструментальная музыка из динамиков периодически погружала в состояние дремы.

Случайно взгляд зацепился за женскую фигурку. Мелко перебирая ногами, она двигалась вдоль дома и посматривала в сторону окон. Женщина поровнялась с автомобилем, и Вадим ее узнал.

«Зина! Что она здесь делает?» - он придвинулся ближе к лобовому стеклу.

Свернув к Катиному подъезду, секретарша остановилась у двери и принялась нажимать на кнопки. Похоже, в нужной ей квартире - никого. К кому она пришла в гости, гадать не приходилось. Конечно, к Кате. Совпадения здесь вряд ли возможны.

Сдаваться не в характере Зиночки, и она настойчиво продолжила давить на кнопки. Скорее всего, звонила в соседние квартиры. Помощь появилась неожиданно: к подъезду подошла женщина и набрала код. Спрашивая что-то, секретарша скрылась вслед за ней в подъезде.

«Браво ее настойчивости! - усмехнулся Ладышев и снова откинулся к спинке сиденья. - Если уж в такой мороз не побоялась искать Катю - не остановится, пока не найдет... Но сейчас она может мне помешать. Если они встретятся, тогда разговор затянется. А вдруг Катя все-таки дома? Устала, уснула с дороги... А Зина, если ей надо, мертвого разбудит».

Секретарша вышла из подъезда минут через двадцать. Свет в окнах за это время не включался, значит, Кати дома нет. Хотя бы за эти разведданные Зине стоило сказать спасибо.

Проследив взглядом за удалявшейся фигуркой, Вадим закрыл глаза. Странное дело, но озноб, непонятная усталость и сонливость у него даже усилились. В полудреме прождав еще около часа, он решился позвонить по мобильному. Абонент оставался недоступным.

«Куда же она снова подевалась? - недоумевал Ладышев. - В больнице прием посетителей давно закончился, - глянул он на приборную доску. - И телефон не включает. Почему?»

Часы показывали без пяти девять вечера. Временно сдавший позиции мороз медленно, но верно приближался к утренним показаниям термометра. Количество машин и прохожих резко уменьшилось. Зазвонил телефон.

-      Добрый вечер, Вадим Сергеевич. Не поздно беспокою? - уточнил Поляченко.

-      Нет, нормально. Слушаю.

-      Разузнал я тут кое-что по вашему делу, - Андрей Леонидович взял секундную паузу. - Каких-либо ЧП за последние две недели с Екатериной Проскуриной зафиксировано не было, по описанию неопознанных тоже не подходит. Ну, вы понимаете, о чем я...

-      Да, понимаю. Спасибо. Больше ничего не удалось выяснить?

-      Кое-что. В последний месяц Екатерина Проскурина не пересекала границу - ни по земле, ни по воздуху. Во всяком случае в направлении Западной Европы, Прибалтики и Украины.

-      Это точно?

-      Точнее не бывает. Разве что через Москву.

-      Вряд ли она поедет через Россию, - отверг это предположение Ладышев и задумался.

С одной стороны, факты радовали: Катя не летала в Германию, не гостила у Генриха. С другой - интрига усиливалась. Где же она была? Если все-таки уезжала - то почему без машины? Если нет -то почему не навещала отца?