Выбери любимый жанр

Обреченные эволюцией, или Новые приключения веселых мусоров - Черкасов Дмитрий - Страница 19


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

19

Правда, участковый тоже получил разряд, так как в этот момент держался за единую с прутьями металлическую основу узких нар.

— Попрошу тишину в зале! — Дукалис постучал ладонью по столу и поправил сварганенную из пыльной розовой портьеры судейскую мантию. — Обвинение, вам слово!

Соловец быстро прокричал список обвинений, начинавшийся с безобидной «обжираловки горохом» и заканчивающийся «нападением на старшего офицера милиции», и потребовал применить к Пуччини меры физического воздействия вкупе со штрафом.

«Адвокат» Безродный с «прокурором» согласился и предложил, дабы не терять время, немедленно расстрелять своего подзащитного.

«Народный заседатель» Удодов выступил с инициативой повесить на участкового месячный план по задержанию минимум одного преступника в день, но был грубо оборван Соловцом, чьи подчиненные с трудом справлялись с расследованием даже двух преступлений в квартал. Тридцать задержанных злодеев в месяц означали паралич всей работы РУВД.

«Судья» Дукалис поддержал «прокурора» и дал Удодову подзатыльник.

Котлеткин от имени общественности внес предложение лишить Пуччини зарплаты на полгода и на эти деньги покупать на всех разнообразные прохладительные напитки. Мысль сержанта-водителя вызвала у собравшихся интерес и была признана отвечающей генеральной линии судебного процесса.

Ларин также не остался в стороне и намекнул на необходимость подкрепиться хотя бы пивом, чтобы не прерывать заседание. Чердынцев коротко кивнул и отправил двух ефрейторов за нужным продуктом, снабдив их деньгами, изъятыми у шутника.

Когда бутылки с «Балтикой № 9» были принесены и откупорены, а жаждущему Пуччини показали фигу, в одной из клеток очнулся сильно помятый человек в разодранных брюках и женской кофте на голое тело, подобранный нарядом ППС возле салона эротического массажа, и стал биться об решетку, крича, что он тоже судья, желает присоединиться к коллегам и вместе с ними вынести участковому справедливый приговор. В качестве подтверждения своих слов алконавт достал спрятанное в ботинке удостоверение и начал махать им перед носом удивленного начальника дежурной части.

Удостоверение оказалось подлинным, как и федеральный судья Фонтанкинского районного суда Александр Гурьевич Шаф-Ранцев.

Толкователя законов с извинениями выпустили из клетки, дали бутылку, и он занял место секретаря, привычно не обращая внимания на тот абсурд, что творился в холле РУВД.

Обвиняемому тоже дали слово, но, послушав пару минут стенания Пуччини, сопряженные к тому же с оскорблениями Соловца лично и ОУРа в целом, Дукалис подмигнул одному из конвоиров, и участкового лишили слова.

После чего тот обиделся и ушел в угол клетки.

Опохмелившийся судья встал, потребовал себе еще бутылочку пивка, заправил выбившуюся кофту в штаны и произнес двадцатиминутную речь о торжестве справедливости, проиллюстрировав ее примерами из собственной практики.

Милиционеры и дознаватели с удовлетворением узнали, что судейский корпус в его лице полностью поддерживает их нелегкую борьбу с гражданами, в принятии решений ориентируется на «внутреннее убеждение» стражей порядка, не принимает в расчет всякие глупости вроде «алиби», считает заключение под стражу единственной достойной внимания формой меры пресечения, а приговоры строит на принципе «лучше посадить сто невиновных, чем выпустить одного виновного».

После выступления профессионального судьи Дукалис, Соловец и Безродный стали препираться на тему строгости наказания, ибо «адвокат», возбужденный словами Шаф-Ранцева, начал снова настаивать на расстреле Пуччини во внутреннем дворике РУВД, не принимая в расчет принятый в России мораторий на смертную казнь.

Ларину стало скучно, и он тихо ушел обратно к сантехникам…

* * *

В это же время плененный Игорь Плахов, доставленный в подсобное помещение какой-то аптеки, уже который раз пытался убедить своих стражей, что ничего не имеет против советской власти.

Один из присутствовавших, очевидно карусельщик, к которому другие обращались не иначе, как дядя Мефодий, подозрительно поигрывал револьвером. Навалившись локтями на стол, он исподлобья угрюмо рассматривал оперативника. Другой, длинный, напоминающий известного предводителя уездного дворянства, крутил в руке бильярдный шар, словно намереваясь его откусить. Третий, куплетист, нервно теребил в руках свое канотье, явно намереваясь что-то сказать. Чистильщик сапог и цыганенок, слежка за которыми столь бесславно закончилась, пристроившись у двери, теперь сами усиленно наблюдали за пленником.

— Что я вам скажу… — покосившись в сторону Мефодия и демонстративно поднеся ко рту ладошку, словно скрывая его от Плахова, заговорил Касторский. — Пижон этот, я имею мнение, из тех, — артист закатил к небу глаза. — Ну, из кабинетов которых Иркутск виден, как говорила моя незабвенная бабушка, царствие ей небесное. Вы бы поинтересовались личностью господина…

И Буба ловким движением фокусника быстро извлек из нагрудного кармана пиджака оперативника его служебное удостоверение, бросив на стол перед Мефодием:

— Вуаля! Вот и птичка вылетела!..

— Что с ним болтать? Кончать гада надо! — мельком взглянув на золотистого двуглавого орла, вытесненного на обложке документа, обратился к Мефодию чистильщик обуви.

— Согласен, — кивнул цыганенок и вытащил из-за пояса наган, — у нас нет другого выхода…

* * *

На втором этаже ничего не изменилось.

Всё так же гудел и подрагивал компрессор, виртуозы вантузов сидели рядком у стены и перекуривали, а вода стояла в унитазах на том же уровне, что и час, и два назад.

Ларин почесал в затылке.

— Чё пришел? — нелюбезно спросил старший сантехник. — Топай-ка, паря, до хаты. Ты тут не помощник…

Сие наглое заявление возмутило оперативника, и он пожалел о том, что его потертый ПМ лежит в кабинете. А то бы выстрелил поверх голов водопроводчиков да потом погонял бы их кругами по туалету, а затем заставил бы их отжаться раз по сто от кафельного пола, и…

«Нет, так нельзя, — одернул себя Андрей. — Стрелять — это лишнее. Дубинкой разве что… Но и это непродуктивно. Лучше покажу им, как надо по уму всё делать…»

В голову капитана пришла простая до гениальности мысль.

Ларин молча спустился в подвал, размотал пожарный шланг, подсоединил конец брандспойта к вентилю стояка, надежно обмотал получившуюся конструкцию проволокой, открыл заглушку на трубе и полностью открутил кран подачи воды.

В шланге заурчало.

Минут пять ничего не происходило.

Давление в системе медленно росло, а капитан сидел возле гидранта на корточках и курил, ожидая, когда напор воды вышибет засор и Ларин сможет принять поздравления от восхищенных товарищей по оружию.

Плотный ком из ушанки сержанта Котлеткина, шарфа Казаковы, подтяжек Васи Рогова и многих других нужных и ненужных вещей неторопливо продвигался вверх по стояку, пока наконец не миновал пресловутую крестовину фановой трубы и не освободил проход бурлящему потоку.

Первым рационализацию Ларина ощутил на себе заместитель прокурора района, случайно зашедший в РУВД утром да так и оставшийся в гостеприимных стенах до самого вечера, мигрируя по кабинетам, в каждом из которых ему наливали рюмочку.

Сильный гидродинамический удар приподнял младшего советника юстиции над толчком и швырнул головой вперед в дверцу кабинки. Зампрокурора лбом пробил хлипкую фанерку и долетел почти до рукомойника, схватившись обеими руками за отбитый мокрый зад.

Позади прокурорского работника в потолок ударил пенящийся фонтан…

Дукалис успел дойти лишь до половины чтения приговора, когда дверь в туалет справа от «обезьянника» распахнулась и под ноги собравшимся полилась мутная жижа…

Стоявшего враскоряку над унитазом сантехника снесло к писсуарам, он зацепился за дребезжащий компрессор и опрокинул стоявшую на умывальнике сумку с инструментом…

Выходящую из уборной на четвертом этаже паспортистку струя догнала уже у двери, окатила с ног до головы, и визжащая толстая капитанша навзничь вывалилась в коридор…

19
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело