Обреченные эволюцией, или Новые приключения веселых мусоров - Черкасов Дмитрий - Страница 35

• Предыдущая
• 35/44
• Следующая

…Бандиты, очевидно с вниманием воспринявшие рассказ пообщавшегося днем с Роговым детинушки, ехали на нескольких тачанках, на которых были установлены даже пулеметы. Оперативники прикинули, что «солнцевских» было не менее сорока человек. Но точно сосчитать всех не представлялось возможным из-за поднятой повозками пыли. Вася, чтобы не осрамиться, живо заткнул бутыль с самогонкой бумажной пробкой и сунул ее за пазуху, справедливо рассчитав, что на «стрелке» стеклотара — не помеха[32].

Подъехав поближе, телеги остановились.

Роговский знакомый бандит, получивший днем пистолетом по зубам, двинулся к Васе с Плаховым и, подойдя, ехидно поинтересовался, неужели это — вся братва, которую собирался привести на разборку самозваный нищий.

— Ты же сейчас здесь и помрешь, — процедил детинушка. — Кто мне «ботал», что «питерских» много и все при «волынах»?

— Это ты на нарах будешь «ботать», — начал дерзить Вася, — а я тебе сказал, что от «питерских» вашей банде надо держаться подальше. Но ты, видно, не понял. Давай-ка лучше зови своего Солнышкина.

— Солнцева, — зарычал бандит.

Но Рогов, поправив под одеждой чуть было не выскользнувшую бутылку, не стал спорить.

— Все равно зови этого урода, да поживее, — а сам поднял с земли «полароид», готовясь с помощью фотовспышки дать условный сигнал начальнику РУВД.

— Ты ч-чего это удумал? — попятился бандит. — Попробуй только бомбу бросить — враз из пулеметов всех покосим…

— Иди-иди! — махнул рукой Плахов. — И пока не бойся. «Шестерки» умирают последними.

Детинушка, постоянно опасливо оглядываясь, поспешно ретировался и, подбежав к первой из тачанок, что-то быстро заговорил сидящему в ней бандиту, у которого самой примечательной частью одежды были красные галифе, расшитые золотом.

— Это точно Ванька и есть, — успел шепнуть Рогов товарищу.

— Сам вижу, — отозвался тот. — Ты, главное, не забудь упасть, когда все начнется.

Лениво сплюнув сквозь зубы, Ванька Солнцев вылез из тачанки и, демонстративно закурив дорогую папиросу, вразвалку двинулся к оперативникам.

— Это вы, что ли, на «питерских» отзываетесь? — недобро усмехнувшись, осведомился он и, повысив голос, чтобы слышали подельники, вдруг заблажил: — Я что-то слабо понимаю, почему такой шухер! И штоб два биндюжника пытались взять на понт самого Ваньку!.. Да я ж вам шнифтов во все места велю навтыкать и скажу, что так и было!.. Твое, что ли, погоняло «Мухомор»? Поганка ты бледная!

Бандит ткнул пальцем в сторону Плахова, в то время как со стороны тачанок раздался дружный гогот: подельники оценили остроумие главаря.

Игорь хотел было ответить, но не успел: откуда-то из-за кустов, нарушая свой собственный план, выбрался подполковник Петренко во всей красе парадного кителя и угрюмо поинтересовался, о каком это таком Мухоморе идет речь.

Рогов тут же стушевался, а начальник РУВД придвинулся ближе к главарю «солнцевских».

— Да вот, фраера енти базарили, что они, в натуре, «питерские» и под Мухомором ходят. А ты что, фараон, их «крыша»? Так это не по понятиям: центральная площадь — наша грядка, мы ее и окучиваем.

Но Петренко явно не был настроен на долгие дискуссии. Мельком заметив, что с Роговым он разберется лично, но позднее, начальник РУВД перешел к главному:

— Я предлагаю всем бандитам немедленно сложить оружие и добровольно сдаться. В противном случае будет открыт огонь на поражение.

— Ха, я вас мелко вижу, — сверкнув блестящей металлической фиксой, отозвался главарь банды, — чтобы мне век воли не видать и на Привозе мелочь по карманам «щипать». Щас кликну пацанов, они фараонов шибко не любят, тебя конкретно на перо враз посадят.

Николай Александрович мотнул головой, словно отгоняя назойливую муху, и слегка махнул рукой: «Давай, Рогов, искупай свою вину».

Вася, готовый к исполнению подобной команды, нажал на кнопку «полароида». Яркая вспышка осветила испуганно-удивленное лицо с блестящей фиксой и ближайшие кусты, из-за которых тут же взлетела вверх красная сигнальная ракета.

Оперативники, одновременно бросившись на Ваньку Солнцева, успели уронить его в кювет и упасть туда сами прежде, чем со всех сторон раздалось громовое «Ура!» и загрохотало множество винтовок. Потом неподалеку грохнула пушка и запчасти одной из тачанок, перемешиваясь с останками ее пассажиров, полетели во все стороны, разносимые ударной волной.

Кто-то истошно завопил: «Шухер! Ероплан!»

Тут же сверху по «солнцевским» ударила пулеметная очередь. А мимо лежащих оперативников уже топали и топали солдатские сапоги. Вспышки выстрелов выхватывали из темноты блестящие трехгранные штыки, хищно нацеленные на то место, где еще несколько минут назад радостно похохатывала банда. Потом где-то вдалеке грохнул взрыв ручной гранаты, за ним еще один, участилась стрельба… На кладбищенской дороге показалась железная махина, напоминающая огромный утюг. Урча, она накручивала на гусеницы очередные метры, временами изрыгая огонь из орудийного ствола. Потом с другой стороны дороги подкатил броневичок, который остановился неподалеку от оперативников.

Из обеих башенок машины во все стороны нещадно били два пулемета.

Вася, решив, что их вот-вот достанут из этого броневичка, отчаянно крикнул Плахову:

— Прощай, Игорь! Не поминай лихом! — и, выхватив из-за пазухи самогонку, хотел было бросить ее в качестве бутылки с зажигательной смесью.

В этот момент с одной стороны оперативника крепко схватил за плечо Мухомор:

— Не сметь! Мы нужны Родине живыми! А посуда — целой!

С другой же стороны вдруг очутилась невесть откуда взявшаяся в этой катавасии старушонка с большой кошелкой:

— Сынок, ты только бутылочку-то, пожалуйста, не выбрасывай! Отдай лучше бабушке!..

Вася оторопело замер на месте, а потом без сил снова упал в канаву, прямо на главаря «солнцевских». Тем временем начальник РУВД, подскочив к броневику, отчаянно заколотил кулаком по броне:

— Прекратите сейчас же! Отставить, кому говорю!

В конечном итоге Мухомору кое-как удалось через броню достучаться до экипажа, после чего пулеметный огонь из броневика вести перестали. Плахов с Роговым, лежа в канаве на одуревшем от ужаса бандите, наблюдали, как начальник РУВД, взобравшись на пулеметную башню, отдавал какие-то команды бегавшим мимо военнослужащим, размахивая при этом руками и фуражкой…

Апофеозом войсковой операции, успешно прошедшей при поддержке авиации и бронетанковых сил, послужил залп дальнобойной артиллерии, эхо которого докатилось до кладбища с другого конца городка.

Красные штаны оцепеневшего Ваньки Солнцева начали как-то странно попахивать, поэтому оперативники на всякий случай слезли с бандита и скромно отошли подальше в сторону, предоставив армии самостоятельно пожинать все плоды грандиозной победы. Пусть даже и скоропортящиеся…

На следующий день в городке устраняли последствия операции по ликвидации вражеской армии. Тыловики старательно списывали на потери автомобильную технику, лошадиное поголовье и «боевой» паек, отчего у местных спекулянтов катастрофически упали цены на мясо, фураж и провиант. Военачальники пытались пересчитать личный состав, часть которого, видимо, все еще успешно гоняла по степям остатки разгромленных бандформирований и не собиралась появляться в расположении собственных подразделений. Начальство делало аккуратные дырочки на кителях, примериваясь к грядущим заслуженным наградам.

Что касается подполковника Петренко, то сам Леопольд Кудасов вынужден был торжественно поклясться представить его к Георгиевскому кресту. Правда, выполнять свою клятву старый контрразведчик не собирался, так как справедливо рассудил, что все лавры победителя должны достаться самому достойному, то есть руководству. Расстраивало Кудасова и абсолютное нежелание задержанных признать свою причастность к «мстителям». Но опытный вояка был уверен, что не сегодня-завтра заговорят все.

• Предыдущая
• 35/44
• Следующая