Белый мусор (СИ) - Лагно Максим Александрович - Страница 54

Дель Фин удивился:

— Даже во время австро-ханаатского конфликта они не подходили к материку так близко.

Авион-проводник зашёл на посадку, приземлился на площадку по левому борту судна и снова поднялся. Я поняла, что нам демонстрируют порядок действий. В точности выполнила указания. Посадила «трёхсотку» на ровную поверхность без каких-либо опознавательных знаков. Выключила двигатель.

Впервые за эти часы услышали шелест воды за бортом.

— Никто никогда не видел внешность ни одного австралийца, — зашептал Дель Фин. — Говорят, они не люди вовсе. Говорят, что они общаются с помощью психических сигналов, потому что ртов у них нет, а глаза, как у рыб, по бокам головы.

— Да… я тоже что-то такое читала.

— Это случилось из-за целых веков генетических мутаций, — продолжал Дель Фин. — Австралийцы пытались себя генетически модифицировать, чтоб выжить во время Большой Беды. Хотели повысить у себя сопротивляемость радиации и вырастить жабры, чтоб дышать под водой, когда их накроет Океан-море.

— Хм.

— Об этом рассказывал учёный на радио.

— Но ведь ни одного австралийца не удалось взять в плен. Откуда он знает?

— Ха, это народу рассказывают, что не взяли. На самом деле в лаборатории Имперского Института Инноваций содержали с десяток австралийцев…

Я облегчённо выдохнула:

— Чушь. Я жила там после рождения. Обычная лаборатория, хоть и секретная.

Я и Дель Фин перебрались к двери и отвели её в сторону.

— Сейчас и узнаем, — сказала я.

К эликоптеру приблизились несколько австралийцев. На них были скафандры, полностью закрывающие лицо. Я недоумевала, зачем. Ведь они не в Неудоби сейчас. Неужели под скафандрами действительно рыбы какие-то?

В центре группы австралийцев выделялся начальник — на скафандре по плечам у него шли две синие полосы, тогда как у остальных одна коричневая. Значит, так отличаются рядовые, решила я.

Солдаты заняли позиции слева и справа от двери, наставив на нас оружие. Их короткие автоматы обладали такими же зализанными формами, как и вся военная техника. Синеполосый подошёл к эликоптеру. Механический голос, исходящий от его шлема, приказал:

— Выход. Каждый один.

— Чё? — спросил Дель Фин. Ближайший из солдат схватил его за плечо и выволок наружу.

Я вышла сама. Синеполосый задержал на мне невидимый взгляд. В ответ смотрела на его шлем. Он был даже не стеклянный. Будто сплошное пластиковое ведро на голове.

Синеполосый произнёс тем же синтезированным голосом с неправильными ударениями:

— Ты говоришь про информации. Дай сейчас.

— Всё тут, — я постучала себя пальцем по виску: — Давайте, обсудим условия обмена.

Синеполосый рассмеялся нормальным человеческим смехом и снова перешёл на синтезатор:

— Ты наглая.

Повернулся к солдатам и приказал что-то на незнакомом языке.

Коричневые подтолкнули меня и Дель Фина автоматами, приглашая отойти от эликоптера. Над ним завис австралийский авион. Опустил тросы, на концах которых болтались шайбы, похожие на присоски. Солдаты закрепили шайбы на корпусе «трёхсотки». Авион взлетел, поднимая винтокрылого любимчика Руди в воздух. Отлетел подальше от корабля и опустил в воду. Втянул пустые верёвки обратно.

Я будто похоронила последнюю связь с эскадроном.

Глава 66. Языковая программа

Клод бывал как-то на гордости имперского флота фрегате «Князь Моску». Но даже там не видел такой стерильной чистоты, что была на австралийском корабле. Везде яркое белое освещение. Ни шума двигателя, ни стука, даже качка не ощущалась, хотя за бортом бурные воды Океан-моря.

Дель Фин был иного мнения:

— Фу, как в больнице.

Меня и Дель Фина провели по коридору до пустой комнаты со столом и креслами в середине. У Дель Фина отобрали динамик. Он почувствовал к австралийцам ещё больше неприязни. Синеполосый начальник приказал держать Дель Фина в коридоре. Сам провёл меня в пустую комнату и предложил сесть в кресло.

Несколько минут оба молча смотрели друг на друга. Австралиец поднял руки и щёлкнул у себя за спиной застёжкой.

С замиранием сердца следила, как он снял шлем и положил на стол. Вместо рыбы с жабрами, как изображали иногда австралийцев в СМИ Империи, — обычное человеческое лицо. Молодой, симпатичный. Рыжая бородка и голубые глаза. Возле губ микрофон. Говорил молодой человек на незнакомом, вероятно, австралийском, языке:

— Моё имя, капитан Адриан Марш. Какое твоё? Джизел? Подожди момент, Джизел… Буду говорить твой язык.

Из шлема на столе шёл механический перевод. Жутковатое ощущение, будто я разговаривала с отрубленной головой.

Адриан Марш подошёл к стене, которая вспыхнула светом, показав экран ординатёра, где папки и файлы были подписаны австралийскими буквами. Среди них попадались знакомые цифры. Всё-таки у наших народов общее прошлое.

Капитан недолго понажимал что-то. Папки и файлы исчезли. Вместо них на стене нарисовался небольшой светящийся круг. Адриан Марш приложился лбом к стене и закрыл глаза. По внешней стороне круга нарисовался ободок, который стал быстро заполняться зелёным цветом. Похоже на индикатор загрузки. Адриан Марш стоял до тех пор, пока индикатор полностью не заполнился зелёным.

Открыл глаза, вернулся к столу. Сняв микрофон, повернулся ко мне и сказал на почти правильном русси:

— Салют, Жизель, я понятно говорю?

— Да. Но язык немного заплетается, будто спросонья…

— Вероятно ошибочный плагин артикуляции.

Капитан снова приложил лоб к экрану, дождался загрузки и вновь поинтересовался:

— А теперь? Понятно ли я говорю? Салют, Жизель.

— Чудеса. Как на родном.

Адриан Марш потрогал нижнюю челюсть:

— Язык болит от незнакомых движений, но скоро привыкну.

Я недоверчиво спросила:

— Ты можешь любые знания себе в голову закачать?

— Только необходимые в данный момент, башка же не резиновая. Ну, к делу. Как я понял, ни ты, ни твой друг с динамиком…

— Он не совсем друг. Судьба свела.

— Рад это слышать. — Капитан многозначительно посмотрел мне в глаза. — Не знал, что среди мутантов… среди материковых жителей попадаются такие красивые.

Я решила, что слово «мутант» — сбой в языковой программе капитана.

— Мой план следующий, — продолжил Адриан Марш, — привозим вас на наш остров. Там вы разговариваете с Президентским советом, возможно, с самим Президент-наследником. Выдвигаете свои условия по обмену. Ну, а дальше уже не моё дело.

— Согласна.

Капитан поднялся с кресла:

— Провожу тебя в каюту.

Адриан Марш вывел меня через другую дверь, чтоб не встречать Дель Фина. Заверил, что ему тоже предоставят каюту.

В каюте капитан показал, как работает душ и туалет. Подвёл к прямоугольному шкафу в углу:

— Это сабжект-принтер. Он может распечатать тебе одежду, обутки, ну и прочее, сама разберёшься.

— «Обутки» — насмешливо повторила я. — Вам надо обновить плагин языка, у нас так даже деды не говорят.

— А как говорят?

— Обувь. Обутки это как-то по-пейзански.

— Сохранено, — кивнул Адриан Марш.

Научившись пользоваться сабжект-принтером, я задержалась, изучая каталоги модной в Австралии одежды. В Империи Ру́сси и Ханаате подобные технологии имелись только в цехах корпоративных лабораторий, где создавали прототипы оружия или детали машин и станков. Громоздкие аппараты, под названием «телекоп». Но они не способны были печатать такие сложные детали, как готовые «обутки».

Перед уходом Адриан Марш спросил:

— Могу ли пригласить тебя сегодня вечером на небольшой ужин вдвоём? Мы, австралийцы, живём в изоляции от материковых мутантов. Очень интересно узнать больше о тебе, Жизель.

Опять «мутанты»… На что он намекает, используя это слово?

Я поспешно кивнула, желая остаться одна:

— С огромным удовольствием, мой капитан.

Глава 67. Разница между козлами