Обернись! Академия превращений (СИ) - Фельдман Ирина Игоревна - Страница 20

— Знакомый работает, — со вздохом подтвердил Горацик. — Боюсь, как бы ни пришлось его подключать… Ирма, милая, ну слезами горю не поможешь.

— Мы будем обращаться в полицию? — с ужасом переспросила Николис. — Какой позор на нашу Академию! Ещё заберут бедных детей…

— Не будем паниковать раньше времени, — припечатала мистрис Хегген. — Сегодня подождём, что скажет Абиати. А студенты пока останутся в нашем изоляторе. По крайней мере, до вечера.

Последнее заявление ректора подействовало на Маришку, словно удар тока. Я бежала за ней буквально на цыпочках, чтобы не удваивать гул в коридоре. Выбежав на улицу, метаморфиня завертелась в поисках Раса. Тот быстро обнаружился у ближайшей скамейки, видать, нас ждал.

— Живо иди сюда! — противореча самой себе, она понеслась ему навстречу.

Реакция парня была такой же молниеносной. Едва узнав последние новости, он скрылся за углом, взмахнув на прощание разорванными рукавами.

— Куда это он? — опешила я. — неужели в изолятор?

— А куда ж еще, — фыркнула Маришка.

— Но туда же нельзя!

— Если ребят увезут или запугают, мы не узнаем правды.

— Да кто его пустит?

— Рас в любом случае пройдёт, я в него верю.

В общежитии было непривычно тихо. Краткий визит мистрис Томаски не дал нам никакой новой информации. Психологичка больше нас расспрашивала, чем сама отвечала. Пообещала, что всё будет хорошо и велела всем отдыхать.

Метаморфини отсиживались в своих спальнях. В нашу мне до сих пор не было позволено заходить, так что мы устроились в комнате, где обычно вместе с однокурсниками учили уроки.

Подруга, магией укоротив себе ногти, плела одного за другим бисерных лягушат. Я сидела напротив и перебирала её шкатулочку с рукоделием. В боковых отделениях лежали пакетики с бисером, в углублении посередине — парочка заготовок, доплетающихся по настроению, а в нижнем выдвижном ящике — готовые фигурки: лисичка, два дракончика, черепашка, стайка разноцветных мышек и единорог. И это только последние экземпляры! У Маришки основной зоопарк живет в прикроватной тумбочке, а недавно она доплела маленькую яблоню. По-моему, очень милое хобби для любой девушки, кроме меня. Оформить курсовую со всеми сносками и списком литературы у меня хватает терпения, а вот сплести браслетик — нет.

Больше фигурок меня занимал вид из окна. Моим новым, если можно так сказать, развлечением стало высматривание Раса. Прошла куча времени, а этот паразит всё еще не вернулся. Я перестала вскакивать, едва завидев любого студента. Даже Маришка начала разделять мои подозрения о том, что его всё-таки поймали.

Нам только этого не хватало.

Незаметно наступило время обеда, и у нас появилась крохотная надежда увидеть Раса за одним из столиков в нашей столовой. Может, он сразу пошёл туда?

Его там не было. Пришлось отбросить смущение и подойти поговорить с парнями, в том числе и второкурсниками, но моего «женишка» никто не видел.

Воображение настойчиво подсовывало мне душераздирающие сюжеты, в которых Раса запирали в кабинете ректора до приезда полиции, заковывали в кандалы в тайном подземелье и с позором выгоняли из Академии. Я была настолько охвачена тревожными мыслями, даже не заметила, как смела первое, второе и теперь сидела как дура над пустой тарелкой.

Мы просидели в столовой до последнего, но без толку. Искать по всей территории Академии друга, который может обернуться чем угодно, было бы настоящим сумасшествием. В итоге Маришка заявила, что Рас не маленький мальчик и либо вернётся в общежитие, либо нам всем скоро станет известно о его дерзкой выходке. Но на всякий случай пошли обратно прогулочным шагом.

Когда я заметила летающую за окном летучую мышь, счастью не было предела. Кинулась открывать без промедления. Короткая вспышка — и вот Рас, целый и невредимый, устроился в кресле у нашего стола.

— Где ты был? — накинулась на него Маришка. — Ты знаешь, который час?

— Не знаю, но представляю, — Рас позволил мне повиснуть у него на шее. — Есть хочу, умираю.

— Надо было на обед ходить.

— Я только что из изолятора, — напомнил ей Рас. — Удрал оттуда, как только появилась возможность.

— Что значит «удрал»? — насторожилась я.

Рас усмехнулся и шутливо коснулся моего носа.

— Без паники, меня никто не застукал. И давайте договоримся: вы меня кормите, а я вам за это всё рассказываю.

Мы с Маришкой выдохнули с облегчением.

— Тогда пошли на кухню. Только сперва переоденься, чучело.

Завтракать, обедать и ужинать нам предлагается в столовой, но на каждом этаже общежития есть небольшие уютные кухни, где до отбоя можно подкрепиться и попить чай. Там светлые, обложенные «кирпичиком» стены, на столах скатерти, на холодильниках и шкафчиках мотивирующие таблички в духе «Будь свиньёй где угодно, только не на кухне».

Пока Рас обедал наскоро приготовленной яичницей с сосисками, мы заварили свежий чай и порезали творожный кекс.

Я не знала уровень секретности добытой информации, поэтому прикрыла дверь. Хорошо, что она с прозрачными вставками, увидим, если кто-то захочет зайти.

Неприметный вход изолятора располагался рядом с медпунктом, так что Рас мог в случае чего сказать преподам и медикам, что хочет проведать своих друзей. Долго ждать подходящего момента не пришлось. Из изолятора вышел местный фельдшер, укладывая лишние бинты в сумку, и маленькой летучей мышке хватило пары секунд, чтобы незаметно влететь внутрь.

Ребята действительно были там. Тим раздражён и взлохмачен, а вот Леночке не повезло больше — это её Рас задел, когда оборонялся в бельведере. У бедной девушки перевязано плечо и часть лица.

В начале конструктивного диалога не получилось. Леночка со слезами на глазах просила у Раса прощения, за то, что напала на него. Расу, в свою очередь, тоже было неловко, ведь это он её порезал. Если бы не Тим, обмен извинениями затянулся бы надолго.

— Они всё осознавали, — рассказывал Рас, помешивая сахар в свой чашке. — По их утверждению, и сейчас помнят каждое мгновенье.

Маришка отложила свой кусочек кекса.

— Только не говори, что они специально это сделали, — её голос предательски дрогнул.

— Они этого не хотели, Лена это тысячу раз произнесла, валят всё на необъяснимую ярость. Абиати они всё то же самое рассказали. Сам слышал.

— Ты ещё и подслушивал?! — в шоке переспросила Маришка.

Рас невозмутимо отпил чай и пододвинул к себе остатки кекса.

— А у меня выбора не оставалось. Мистрис очень «вовремя» зашла к ним побеседовать, заодно первую диагностику провела. Как знал, заранее в мышь перекинулся, хоть не заметила.

— Она вводила их в транс?

— Вроде нет. Так, руками поводила, я не особо в этом разбираюсь. Но так долго! Я весь измаялся. И ничего им не сообщила, теперь гадай, как это произошло.

— Может, они ошиблись в заклинании? — спросила я.

— Оба ошиблись? Да ещё одинаково? Бред.

— Ну почему сразу бред, — не согласилась Маришка. — Если ошибка была в нашей формуле, то такое могло произойти с любым из нас.

— Это маловероятно, — возразил Рас. — Бартос на прошлой паре лично проверял тетради у меня и Тима, и что-то по башке никто из нас не получил.

И то верно, Бартос обычно косяков не прощает.

Какое-то время мы пили чай и слушали тиканье часов.

— Бедная Леночка, вот за что её такое? — не удержалась Маришка.

— А как же бедный Тим? — подхватил Рас. — И так насильно здесь учиться, а тут такая подлянка.

— А кто его заставлял сюда поступать, родители?

Друзья посмотрели на меня, как на несмышлёныша.

— Магия, — терпеливо пояснила Маришка. — Мы разве тебе не говорили, она определяет наше дальнейшее обучение?

Ну вот, опять я ступила. А думала, что привыкла к местным причудам. К счастью, Рас решил внести ясность.

— Родители Тима стихийные маги, а у него самого дар долго не проявлялся. Все, разумеется, думали, что он тоже будет стихийником. Его даже приняли в Школу Четырёх Элементов! Но буквально через несколько дней после начала учёбы дар метаморфа прорезался, начал предметы вокруг себя изменять.