Рутея (СИ) - Скоробогатов Андрей Валерьевич - Страница 17

– Вставайте, – властно скомандовала она. – Мне нужно проверить вас.

Она вывела меня в коридор, где нас ждали Артур и Майк, переодетый, как и остальные, в белый балахон. Мы спустились на первый этаж и прошли в соседний флигель, где оказался просторный зал с узкими окнами у потолка. В зале не было людей, пустые сиденья небольшим амфитеатром спускались к алтарю, у которого на привязи сидели два крупных тигровых павиана – примерно такие же, что напали на меня тогда, на пути из Александрита-пять. Людей в зале не было.

– Оставьте нас, – скомандовала Майку и Артуру жрица – монахиней её язык не поворачивался назвать. – Я должна задать ему вопросы.

Мы вдвоём прошли в зал, и жрица села в позе лотоса посередине, между павианами, и закрыла глаза. Я присел на ближайшее сиденье.

– Как вас зовут? – спросил я.

– Селестия. Я настоятель монастыря. Помолчи, я концентрируюсь.

– Я, конечно, извиняюсь, но нельзя ли мне сначала сходить в уборную и позавтракать? А потом приступить к разным...

– Молчи! – оборвала она меня, подняв руку. – Обряд посвящения производится натощак. А теперь я буду спрашивать. Ты веришь в исключительность человеческой расы? В её высшее предназначение?

– Нет, – интуитивно, не раздумывая ответил я. Это было грубовато, зато честно. – Рядом с нами живут мрисса, и известно о существовании по меньшей мере трёх или четырёх инопланетных рас. Одна из этих рас подарила нам сферодвигатели. Есть ещё и Собиратели, которые...

– Довольно! Ты правильно ответил на вопрос. Мы не исключительные. Мы одни из многих. Возможно, мы даже не входим в тройку самых развитых рас двенадцати планет. Но помимо нас есть ошибки программы эволюции, вроде мрисса, которые мы должны исправить. Ты согласен, что приматы – избранные, высшая форма развития разума?

Гамадрил в этот момент поднялся на ноги и грубо зачесался. Я подумал – уж не блохастые ли они? – и ответил:

– Возможно.

– Ты убивал когда-нибудь? Крал? Стремился к богатству?

– Убивал. Я служил в армии во время войны Югроси за независимость. Минимум троих я убил. Воровать – пожалуй, нет, стремиться к богатству – нет, всегда зарабатывал не больше и не меньше нужного.

Похоже, ответ был ей безразличен.

– Готов ли ты отречься от своей прошлой жизни? И начать новую, во достижение высшей цели?

– Ха, я и так это уже сделал, – усмехнулся я.

– Тогда я оставляю вас наедине с алтарными жрицами, – сказала Селестия и показала на гамадрилов, затем поднялась и направилась к выходу. – Они должны будут принять тебя, вступить с тобой в священное соитие, тогда ты будешь станешь послушником и будешь принят в братство.

– Что?! – я вскочил, шокированный подобным предложением, но спустя мгновение рассмеялся. Мысль о подобном извращении показалась настолько бредовой, что я даже не стал спорить.

Вот они, значит, какие, «Креационисты Церкви Приматов». Зоофилы.

Настоятель покинула зал, вслед за ней в зал вошли Майк и Артур. В руках у последнего были два чемоданчика.

– Мы должны присутствовать и контролировать процесс, – сказал Майк вполголоса, на его лице была ехидная улыбка. – Проследить, знаешь ли, что обезьяна признала тебя. Надеюсь, ты понимаешь, что никто тебя заставлять заниматься извращениями не станет, и это пустая формальность.

Артур заржал.

– Ну, если хочешь, то – пожалуйста!

Майк был более сдержан:

– Настоятель прекрасно понимает, что у нас в организации совсем другие задачи.

– Какие, например? – я вспомнил прочитанное ночью и мне стало не до смеха. – Работорговля, браконьерство? Чем я буду заниматься в организации?

Майк присел на соседнее сиденье и тяжело вздохнул.

– Ты забыл? Это хорошо. Многим. Очень многим. На востоке у нас много дел. У нас там новая, очень перспективная сфера деятельности, которую тебе предстоит развивать. Но ты не должен бояться, что не справишься. Стоян Сиднеин нужен нам для того, чтобы наши и чужие боссы знали о том, что ты есть, что ты жив, и операция по твоему освобождению удалась.

– Но если обман вскроется? Если они узнают, что Стояна Сиднеина нет в живых?

– Ну, на востоке о Стояне многие слышали, но почти никто не знает. Мы постараемся свести твоё участие к минимуму – принимать поручения будет Артур, а ты будешь их раздавать, встречаться с боссами. Эдакий генерал в отставке. Стрелять, драться ты умеешь, хотя это может и не пригодиться. В общем, будешь публичным лицом. Кстати, о лице...

Майк раскрыл два чемоданчика и положил на пол. Увидев их содержимое, я понял, что сейчас произойдёт, вскочил и рванул вверх по лестнице.

Полевую хирургическую лабораторию я видел всего второй раз в жизни, но не мог спутать ни с чем другим похожим.

Артур, стоявший в проходе, сбил меня с ног и связал руки за спиной. Вдвоём с Майком они положили меня на пол у алтаря, сделали укол наркозом в шею и щёки. Тело обмякло. Несколько секунд я словно в замедленной съёмке я наблюдал, как разворачивается надо мной щупальца-манипуляторы, вооружённые скальпелями и готовые лишить меня моего родного лица, но вскоре провалился в беспамятство.

Наверное, именно в тот день во мне начал умирать прежний Антон Этоллин.

Часть 2. Стоян

1. Дальноморск

Мало что меня успокаивает так же хорошо, как музыка.

Я собирал свою музыкальную коллекцию уже лет десять. Менялся – простое копирование сродни воровству – с владельцами клубов, музыкантами, с которыми был знаком или которые попадались на пути, или такими же случайными коллекционерами, как и я сам. На моём музыкальном УНИ записаны сотни коллективов – от новейшей Музыки Никеля, тяжёлой и сложной, до старой Музыки Серебра, звонкой и чистой, как горный ручей. Боевые марши Музыки Свинца, бестелесная Музыка Кислорода, южная негритянская Музыка Гелия, даже несколько древних альбомов в жанре хард-рока и земной «электроники», от которых произошло всё разнообразие музыки Рутеи. Всё это лежало у меня в кармане, готовое к прослушиванию.

В какие-то моменты поездки мне даже казалось, что я готов простить боссам синдиката все лишения и издевательства за то, что они вернули мне плеер. Но лишь в какие-то моменты – в остальное время я размышлял о том, как уйди из ситуации, в которую угодил.

Пока очевидного решения я не видел.

Мы с Артуром выехали в Дальноморск на вторые сутки, рано утром. Перед этим Майк нацепил мне на лоб визио-программатор и долго консультировал меня. Перечислял обязанности и первостепенные дела, которые я должен сделать по своему приезду в Сереброполис – самый большой город на Востоке, где я и должен был остановиться. Обычным способом я бы всё это не запомнил, но после такого сеанса я был обеспечен головной болью и кучей информации, которую сложно выбить из головы. Также я запомнил сотню личностей, которых знал и которые могли быть полезны.

Напоследок я задал Майку вопрос, интересовавший меня ещё с ночного сеанса программатора:

– Ты же не самый главный в синдикате. Кто наш Верховный отец? Кто главнее тебя?

– Этого не знает никто, – Майк сел, нахмурился и стал массировать виски, подобно тому, как это делал я после визика. – Он никогда не действует и не общается с нами напрямую. Только через сеть и письмами. Может даже общаться телепатически – но такое случалось только пару раз с моими помощниками.

– Телепатически? – усмехнулся я. – Ты серьёзно в это веришь?

Он молча поднял на меня глаза. Такими я его глаза ещё никогда не видел – в этом взгляде злость и усталость смешались с презрительной усмешкой.

И я поверил.

От монастыря отъехали по обычной дороге, на старой двухместной моторикше – быстрый сферолёт мог привлечь внимание, и Майк оставил его для того, чтобы улететь обратно в Средополис.

На самом деле, выбор транспорта меня несколько удивил – я ожидал чего-то более скоростного, удобного и простого. Потом мне пояснили – пересекать границы крупных городов и субдиректорий могло быть опасным, потому что датчиками можно отследить любой междугородний перелёт частного сферолёта. Артур оказался немногословным напарником, чему я несколько обрадовался. Перекинулись всего парой слов – оказалось, что он тоже был ветераном войны с Югросью. Правда, на этом наше сходство и кончилось – он, в отличие от меня, служил в железнодорожных войсках и был скоро комиссован.