Рутея (СИ) - Скоробогатов Андрей Валерьевич - Страница 38

Я вспомнил о первой жене. Получается, она тоже могла быть полу-сеяной? Отпустил Рину, посмотрел ей в глаза.

– Получается, ты знаешь всю мою биографию? Что стало с Иреной? И ребёнком?

В глазах Сеяной загорелся хищный огонёк.

– Вот тут-то мы и подошли к главному вопросу. У нас в чём-то общие цели. Помнишь, я как-то упомянула о том, что двадцать лет назад пять тысяч человек пропали без вести? И о том, что это снова началось несколько месяцев назад?

– Конечно, помню.

– Мы не знаем, почему такое произошло. И кто это сделал. У нас есть предположения, которые проверить мы можем только с помощью тебя. Поможешь?

– Давай, – я согласился. – В отсутствии этих засранцев работать с тобой станет намного приятнее. Но сначала – отключи этот чёртов чип.

– По рукам!

Всё прозвучало как обычный приём на работу.

Вспоминая этот момент, я даже немного удивлялся, с какой лёгкостью согласился. С другой стороны, до сих пор не знаю, был ли у меня в тот момент выбор.

– Ну и что будет подразумевать работа?

– Поиск... Поиск определённых личностей и определённого места. Пойдём лучше в комнату, здесь надо будет прибраться.

В келье два на четыре метра оказалась узкая койка, тумбочка и окно. Она до омерзения напоминала такую же комнату в Дальноморском монастыре, в которой меня заперли во время пленения. Это чувство укололо меня, я посмотрел на Рину. Было обидно осознавать, что все эти недели моим пленителем, моим тайным прокурором и кукловодом была эта же самая хрупкая женщина, которая не гнушалась при этом делить со мной постель, казаться милой и благодетельной для меня.

Она улыбнулась, достала программатор. После связи с чипом загорелась надпись «Аварийный режим. До активации чипа осталось двадцать девять часов сорок пять минут». Рина нажала «Деактивировать». Загорелось поле ввода пароля.

– Я догадываюсь, о чём ты думаешь, – сказала она и отложила программатор на койку. – Не, не потому, что мысли читаю, я говорила, что не могу это сделать с тобой. Просто это очевидно. Думаешь, зачем был нужен весь этот чип, пленение и прочее – не проще ли просто завербовать? Поверь, я хотела сделать так сразу, но я низший чин в дворцовой иерархии, а у старших были другие планы. Им казался важнее этот синдикат, им казалось, проще засунуть тебя в эту среду и сделать там своим, чтобы потом руководить системой. Но всё сразу пошло не так, как нужно. Ты не был создан для криминала. Ты мне веришь?

Рина положила руку мне на грудь и потянулась для поцелуя. Я целовал её недолго, и как мне показалось, бесчувственно. Конечно, мне продолжало нравиться её тело, но осадок оставался, и его было очень сложно смыть. Потом сказал:

– Допустим, верю. Не хочу портить момент, но давай закончим с чипом?

Она нахмурилась и сунула мне в руки программатор.

– Набирай сам. Счастливый Ублюдок.

– Чего?!

– «Счастливый Ублюдок». В две строчки, пальцем, с заглавной буквы. Такой пароль придумал Майк.

Со второго раза получилось. «Выход из аварийного режима. Чип деактивирован». Я выдохнул, отложил программатор, посмотрел на Рину. В её голосе звучали слёзы.

– Не получается, – сказала она. – Не веришь ты мне. Не надо было раскрываться. Не надо было отключать чип. Понимаешь, мы сидим там, в этих дворцах. Погрязшие в сплетнях, рутинной работе. Думаешь, почему создали особые правила для таких, как вы? Вы – наша козырная карта, наш джокер, но вместе с тем и наше наказание, наша особая слабость...

– А почему ты так хочешь, чтобы я поверил в твою искренность? – немного грубо прервал её я. – Я не думаю, что это сейчас так важно. Ты работодатель, я наёмник. Даже если ты не до конца искренняя, я не стану...

– Я работодатель, а ты мой любовник, – шутливым голосом передразнила меня она и стала стаскивать с меня куртку.

– То есть секс с тобой входит в оплату моих услуг?

Физиология на миг стала сильнее чувства опасности. Мне вдруг захотелось поддаться, я стал медленно и осторожно раздевать её, как делал это раньше. Но, стыдно признаться, через пару минут нам обоим стало ясно, что я ничего не смогу. Усталость за день, перенесённый стресс и тот гигантский объём новой информации плохо повлияли на мою мужскую силу. Даже новость о том, что мои гены и моё происхождение являются чем-то особенным, вовсе не делала меня суперменом в постели. Мы молча оделись, она подвела меня к окну и прервала небольшую неловкую паузу:

– Бывает, не переживай. Теперь давай о деле. Видишь вулкан на горизонте?

– Конечно.

Она прикоснулась к моей щеке и вытянула руку.

– Его вершина видна тебе на уровне вон тех ветвей?

– Ага. А что?

– Просто большинство людей видит голограмму. Со всех ракурсов. Им кажется, что вершина выше примерно на пару пальцев. А при приближении он кажется ещё выше. Ты не замечал, что нигде нет точного указания его высоты? Говорят, десять, десять с половиной, одиннадцать километров. Неужели сложно измерить? На самом деле, вершина ниже, там, где ты её видишь. Он всего семь километров высотой. Голограмма и неправильная высота служат для того, чтобы скрыть от людей западный склон. Из всех приборов и по всем снимкам – со сферолётов, с берега и так далее – там безжизненная вулканическая пустыня. На самом деле там оазис и город на пятьдесят тысяч жителей. Цитадель Игоря – Левиафанер.

– Кто такой Игорь?

– Все Цитадели, они же Дворцы распределены между парами основателей династий Сеяных. Он один из шестидесяти первых Сеяных. Мой пра-прадед. Не важно. Вся деятельность синдикатов в Восточной Субдиректории нас интересовала именно как прикрытие для шпионажа за Дворцом. Но, как ты знаешь, простые люди попасть прямо туда не могут.

Она достала из кармана планшетную карту и развернула её, поменяла масштаб.

– Есть предположение, что всех украденных людей ведут сюда. Район с обратного склона от кратера относительно дворца. Между кратером и горной грядой. Здесь нейтральная зона. Егерьская служба там тоже бывает, но чаще видели солдат гвардейского департамента. Спутники сняли там какое-то поселение. Сходишь туда?

– Схожу?

– Да, придётся идти пешком.

Рина рассказала примерный план. Затем вернулся Георгий и мы поужинали какой-то невкусной жратвой, оставшейся от монахов. Георгий с Риной стали таскать трупы куда-то вниз, а я рано лёг спать.

Через час-полтора Рина разбудила меня.

– К нам вылетели. Из отдела прокураторов и представитель «Тритонов». Будут через семь минут. Спустись в подвал, мне не хватит сил, чтобы сделать тебя невидимым, а запрашивать поддержки очень не хочется. Могут не разрешить применять невидимость к тебе. И родственника своего захвати. Я отвлеку их от подвала психоиндуктом.

Я выругался, схватил подушку и пошёл вниз. В дверях Рина сунула в руки сменный картридж визика. Из соседней кельи вылез Леонид, в его руках был визио-программатор. По его хмурому невыспанному лицу казалось, что он пил спиртное несколько дней, но безумного ужаса в глазах я не увидел – то ли помог программатор, то ли несколько часов сна.

– Что вчера было? – спросил он. – То есть, я, в принципе, всё помню, что было, и уже не так страшно, но... Тут другая карта, я посмотрел вступление, а потом побоялся, мало ли чего.

– Пойдём, теперь я хочу посмотреть то, что в твоём визике.

Мы спустились в подвал – достаточно просторный для жилого дома, но тесноватый для чего-то общественного. Воперки ожиданиям, там было не столь прохладно, видимо, благодаря генераторам тепла. Половину занимали коробки с барахлом, половину – вольера с семьёй каких-то мелких глазастых обезьян.

Мы уселись на тахту, имевшуюся здесь для смотрителя за обезьянами. Глазастые, почуяв незнакомцев, издали громкий вопль, собрались в кучу и попрятались в домик.

– Блесни знаниями! – кивнул я на вольеру. – Ты же что-то заканчивал там.

– Биологический, но не доучился. Это ревун ночной амирланский. Ты в курсе, что с Джефом, который вчера всех перестрелял, они примерно в том же родстве, что мы – с глистом? Хотя выглядят одинаково.