Шах и Мат. Часть 1 (СИ) - Топазова Александра - Страница 6

— Кукла ты идешь? — малолетний фраерок нагло подходит к нам.

У меня темнеет в глазах, передо мной стоит Аня.

— Какого хрена? — словно раненый медведь реву я. — Ты что здесь делаешь?

— Слышь, пассажир, ты вообще кто такой? — парнишка выходит вперед и получив кулаком в челюсть, отлетает на несколько метров, ударяется о дверь своей машины и затихает.

— Что ты наделал? — она пытается кинуться к нему, но я хватаю ее за локоть.

— Ты что охренела? Ты что делаешь тут в таком виде? Как ты прошла мимо охраны?

Хватаю ее и кидаю в салон, меня всего трясет. Первый раз хочу ее сильно ударить, сажусь рядом и, грубо сжимая ее руку, смотрю на нее.

— Отпусти меня, — шепчет Аня. — Ты мне не отец, скоро я вырасту и уеду от тебя, понял?

Я сжимаю ее руку еще сильнее, она ойкает, а я понимая, что перегинаю палку отпускаю ее, столько хочется ей сказать, но я знаю, что нельзя. Хватит Гаспаров, хватит… Ты не должен, во всяком случае, не сейчас…

АЛИНА

Ближе к вечеру возвращается Тим, от него пахнет спиртным, но он не пьян. На красивом лице ходят желваки.

— Я все продумал, лезем в пристройку, там много всякого добра. В дом не полезем, чтобы не рисковать, вот держи.

Швыряет мне пакет с одеждой, я равнодушно скольжу по ней взглядом.

— Ты меня слышишь или глухая? — начинает злиться Тим.

— Прекрасно, — ухмыляюсь я. — А что будет, если я не соглашусь? Ментам меня сдашь? Я же тебя за собой потяну.

Тим смеется мне в лицо, от этого становится больнее, но я сдерживаюсь, стараюсь не показывать того, как мне больно.

— Все на тебе детка. Так что выбора у тебя нет. Собирайся и поживее.

Я молча закуриваю, хотя обещала самой себе бросить. Женщиной быть нелегко, все девчонки хотят принцев, только открою секрет девочки, их сейчас нет. Завидую белой завистью тем, у кого настоящие мужчины, а мне не повезло, я сама вовремя не разобралась, с кем живу. Тиму все это время было удобно со мной и осознание этого пришло слишком поздно. Я до сих пор не могу поверить, что эти сильные руки обнимали меня, ласкали, что я громко стонала под ним, проводя жаркие бессонные ночи, а сейчас передо мной чужой, холодный расчетливый человек.

— У тебя кто-то есть? — сама не знаю, зачем спрашиваю его.

Тим берет стул и садится напротив, смотрит мне в глаза, в них что-то мелькает, что-то человеческое.

— Да, есть. Прости. Ты умная, нам было хорошо вместе, но ты же понимаешь, что нас связывает. Есть другая жизнь. Алена не такая. Она учится в институте, она…

— Дочь богатеньких родителей, — ухмыляюсь я. — Какой ты все-таки, циник. Думаешь, они не пробьют тебя и разрешат своей дочери быть с тобой?

— Это тебя не касается. А что, касаемо ребенка, то лучше сделай аборт.

— Не твое дело, — отрезаю я. — Он никогда о тебе не узнает. У него будет хороший, другой отец.

— С матерью уголовницей? — прищуривается Тим. — Сильно сомневаюсь детка.

Я беру стакан с водой и выливаю ему в лицо, сама не понимаю, как не сделала это раньше и сейчас жалею, что там на кухне не убила его, лучше бы его чем их.

— Потерпи детка, скоро все решится, — Тим утирается. — Как ни крути, но в постели тебя ни одна не переплюнет. Ты лучшая.

Я с презрением смотрю на него и отворачиваюсь, чувствую себя использованным ничтожеством. Секс-это не залог успеха, да это, безусловно, то что заставляет содрогаться, что заставляет сжиматься каждую клеточку, но главное другое, главное быть кому-то нужным, даже этот подонок нужен своей Алене, а я никому не нужна. Кусаю губы, пытаюсь прийти в себя, у меня будет ребенок и ему нужна я. Живая и здоровая… Так что соберись Алина, будь мужиком, ты сильная, ты справишься.

Мы выходим из отеля под руку, я держу его и стараюсь не смотреть на его наглое ухмыляющееся лицо. Как я могла в нем так ошибиться? Только к чему теперь вся ненужная философия? Все закончено… Садимся в такси, я сажусь сзади и смотрю в окно. Осенний сентябрьский дождь барабанит по крышам, он словно пытается меня остановить, словно говорит, что не нужно этого делать, что дальше будет хуже. Будет страшно, только даже если есть выбор, бывают такие ситуации, когда изменить-то в принципе ничего нельзя. Капли барабанят по стеклу, я прижимаюсь к нему лбом, перед глазами проносится вся жизнь, я ведь ничего хорошего не видела, а с детства хотела семью, любовь, ласку. Только этого не вышло, надеюсь, я сумею все это подарить ребенку. Такси резко притормаживает, мы въехали в коттеджный поселок, сердце в тревоге сжимается, словно чувствуя, что что-то должно произойти, только я вот еще не знаю, что, но догадываюсь, что возможно еще не раз пожалею об этом поступке.

АЛАН

— Ты никуда без меня больше не выйдешь. Поняла?

Затаскиваю Аню в комнату и швыряю на кровать, меня всего трясет от злости, как представляю, что ее лапал какой-то ублюдок.

— Отвали, — злиться она. — Ты мне все свидание сорвал.

Я вздыхаю и пытаюсь досчитать до десяти. Какое нахрен свидание…

— Аня. Не затавляй меня отдавать тебя в закрытую школу, — рычу я. — Ты завтра же туда поедешь если еще раз что-то вытворишь. Поняла?

— Лучше бы ты сдох.

У меня темнеет в глазах, плохо соображаю то что делаю, подхожу и с размаху ударяю ее по щеке. Аня испуганно дергается и закрывается. Я сам не могу поверить в то, что поднял на нее руку. Что я натворил… Зачем? Сжимаю кулаки и понимая, что ничего не могу больше ей сказать, вылетаю из ее комнаты, как пацан. Выхожу в гостиную, охрана сразу же вскакивает с дивана.

— Глаз с нее не сводить, — сквозь зубы произношу я и подхожу к бару.

Парни без лишних слов тут же материализуются, а я ударяю кулаком по стойке. Твою же мать. Аня… Я первый раз в жизни ударил ее. Поднял на нее руку, сам не верю то, что сделал. Достаю водку и отпиваю пару глотков залпом, опираюсь на стойку.

Тяжело быть волком одиночкой. Когда ты один, я все держу в себе, мужик и должен быть таким, но иногда хочется забыться, не в объятьях очередной шлюхи, раздвигающей ноги перед тобой за деньги, а в нежных руках женщины, любимой женщины. Наливаю себе еще и недовольно морщусь. О чем я вообще? Что меня так потянуло на лирику… Нет этого, и не будет в мой жизни. Жизнь устроена банально, покупается и продается, а все остальное не для меня, я не двадцатилетний пацан с несбывшимися мечтами, я слишком хорошо знаю, как устроена жизнь.

АЛИНА

Сердце все также тревожно билось, я старалась не выдавать своего волнения, но шла, как на эшафот, чем ближе мы подходили, тем страшнее мне становилось.

— Хватит дрожать, — недовольно поморщился Тим и подошел к забору, достал лазер, быстро пробежался им и легко подтянувшись, перепрыгнул через забор.

Ветер усиливался, также, как и дождь, первый раз в жизни мне стало по-настоящему страшно, ноги словно приросли к земле, я не знала, что дальше делать, но понимала то что надо идти вперед. Ситуация действительно была не ахти, ночь, темно и лишь, как замки возвышаются коттеджи.

— Ты долго копошиться будешь? Давай живее.

Голос Тима из-за забора подгонял, я нервно сглотнула и легко перелезла, за одно мгновение. Тим помог мне и, на секунду прижав к себе, посмотрел в глаза. Его сильные руки обнимали меня за талию, мы оба стояли у забора и не двигались с места.

— Нет у меня никого, — внезапно тихо произнес Тим. — Я тебя люблю.

Я просто стояла и смотрела на него, почему-то я не верила ему, больше не верила, сердце хотело поверить, но мозг кричал: "Дура", и я сама понимала, конец. Конец…

— Отпусти, — вырвалась я. — Нам идти нужно.

Тим усмехнулся и, достав фонарик, пошел вперед, я зябко поежилась, сколько на такие дела ходила, а вот такое чувство незащищенности, страха, первый раз. Страшно очень стало… Но я знала, обратной дороги нет, нужно идти.