Алгол (СИ) - Капитонов Николай - Страница 25

— Этот придурок столкнул меня со скалы вниз, — после долгой паузы нахожу подходящее оправдание избиению. Правду говорить нельзя — не поймут.

— Столкнул, зачем так звереть? — удивляется Виткар.

— Кровь, морт, девочка, накатило.

— Ничего, полетели наверх. Тебе успокоиться надо.

— Подожди.

Иду к своему противнику, окруженному толпой зрителей. Боковым зрением цепляю труп девочки, до которого никому нет дела — низшая.

— Извини, я немного погорячился.

Руку для пожатия не протягиваю, обойдется.

— Ты псих, — делает вывод убийца девочки.

— Есть такое.

Зачем его разочаровывать. Его нужно напугать. Нет, орлик сизокрылый, я тебя убивать не буду. Я тебя достану, доведу до дрожи в коленках и даже знаю как.

— На пару слов, — наклоняюсь к уху парня совсем близко, чтобы никто не слышал. — С тебя десять золотых за подляну. Если не заплатишь, то в следующий раз крылья могут и не раскрыться.

— Какие крылья? — собеседник таращится на меня в непонимании.

— У своего Гавнурала спроси, он тебе объяснит.

Последнюю фразу слышат все. Теперь ни у кого не останется сомнений, что конфликт произошел на почве старых терок между нами. Про низшую лучше молчать. Не знаю, есть ли у них тут психущка, если нет — построят для меня.

— Полетели, — обнимает меня за плечи Виткар, пытаясь побыстрее увести подальше от этого места.

— Подожди.

Приближаюсь к пацану, сидящему возле тела сестры. Глаза парня смотрят куда-то вдаль. Он не плачет, он, словно застыл.

— Ты как, — кладу руку на его плечо.

— Мамка заругает, — после раздумья следует неожиданный ответ. — Обещал, что пригляжу за Илей. Не углядел, — тяжело вдыхает.

— Куда ее теперь?

— В деревню надо, похоронить.

— Я помогу. Пошли?

— Пошли.

Поднимаю легкое тело девочки и иду следом за парнем. Я не боюсь упасть или испачкаться кровью. Я боюсь встретиться взглядом с мамой девочки. Я не представляю, что ей скажу. Как помочь парню? Он ничуть не виноват.

Ноги ступают на мелкие камни тропинки, заставляя их шуршать. Шорох разносится далеко вокруг в полной тишине. Эрглы затаив дыхание смотрят мне вслед. Они не понимают. Плевать, что зарабатываю себе славу помешенного, так надо. Надо извиниться за них, хоть я, хоть так. Пусть получится неуклюже, зато искренне. А эти пусть летят домой.

— Что вы делали среди скал? — спрашиваю минут через пятнадцать ходьбы, когда страшное место осталось далеко позади.

— На иртаку охотились, что же еще.

— Что за иртака такая?

В сознании только прорисовываются смутные воспоминания Лакира.

— Шутишь, господин?

Парень даже не повернул головы, продолжая шагать по тропинке.

— Нет. Головой ударился, память потерял.

— Тогда понятно, от чего такой странный.

— Что странного?

— Ногами по тропе за мной топаешь, когда полететь можешь. Илю несешь.

— Вам разве эрглы не помогают?

— Помогают. Лечат, когда заболеет кто, с продуктами, когда неурожай. От браконьеров или грабителей защищают. А ты, видать, крепко головой, того, раз такие вещи спрашиваешь.

— Крепко, очень крепко. Чудом выжил. Так ты про иртаку расскажи.

— Так зверек это такой. Небольшой, — парень развел руки в сторону. Получалось, что длина не больше метра. — С хвостом, если, — добавил он важную деталь описания.

— Хвост длинный?

— Да как само тело будет.

— И зачем она вам?

— Мясо съесть, а шкуру продать. Ее бы в город, вот там деньгу срубить за иртаку можно. Говорят за шкуру десять золотых дают, а за живую или свежую целых тридцать можно получить.

— Чего в ней такого ценного?

— Так она из первых зверей. За ними теперь все охотятся.

— Что за первые звери?

— Те, что были до прихода богов.

— Их больше не осталось?

— Остались, только изменились, а настоящие только под островами.

— И чего в настоящих особенного?

— Смешной ты. Настоящие они, не запоганенные чужими богами. Потому и ценятся у любого мага, что снадобья и магические амулеты из них хорошие получаются.

— А цвета она какого, иртака эта?

— Серенькая, по камням бегает сразу и не заметишь. Мех у нее хороший. Шерстка не большая, зато плотная и перелив красивый.

— Она от вас на скалу залезла?

— Нет, это Иля ее заметила и на скалу за ней полезла, будь неладна иртака эта. И как чувствовал, просил же остановиться, — парень замолк, уйдя в себя.

Продолжать разговор про иртаку как-то расхотелось. Я молча топал вслед за парнем глядя на его спину. Он так и не повернулся ко мне за все это время, слышал, что я позади иду.

Деревушка показалась неожиданно. Обогнув очередной валун, я увидел россыпь маленьких домиков прижавшихся к скалам. Хоть мы спускались вниз, из-за поворота увидеть их раньше не получалось. Теперь наоборот мы оказались немного ниже домов и нам предстояло подняться немного выше по петляющей тропинке. Повозками тут не пользовались. Колеи для колес на тропинке не было. Значит, грузы навьючивали на животных. Они обязательно должны быть здесь. Так и подмывало просканировать деревушку магией хранителей. Нельзя. На большом расстоянии нельзя, лучше не рисковать. Не удивлюсь, если кого по моим следам пустят. Слишком я шебутной эргл.

Первыми нас встретили собаки. Всего две, но для сигнала людям достаточно. Узнав паренька, они завиляли хвостами, пару раз для порядка гавкнули на меня и пристроились за нами позади. Дом оказался вторым снизу, далеко идти не пришлось. Жалкая халупа одной стеной сросшаяся с горой. Крыша покрыта какими-то ветками и соломой. У нескольких домиков я видел подобие каменной крыши, тех, что побогаче. Дом, к которому мы пришли, богатым никак не назовешь. Небольшой дворик со столиком под навесом. Какая-то утварь, которую нет желания разглядывать.

Мой взгляд уперся в спину застывшего мальчишки. Он стоял посреди двора, не решаясь войти в дом. Я как истукан стоял позади него с трупом девочки на руках. Глупо, но куда ее положить я не знал. Пока я размышлял, как поступить, дверь дома отворилась, выпуская наружу женщину. На вид ей лет тридцать, только лицо неухоженное. Симпатичная? Нет, не на мой вкус. Не страшная, какая-то непонятная для меня.

— Иля! — кинулась женщина ко мне, оценив обстановку.

Передаю тело в руки матери. Ее глаза наливаются слезами. Она плачет беззвучно, опустив голову, как-то вся разом поникнув. Мне очень жаль, делаю, что могу — накладываю успокаивающее заклинание. Молча стою рядом минут пять, чтобы дать ей немного времени.

— Я не успел ее спасти, простите, — кладу руку на вздрагивающее плечо. Она никак не реагирует. — Не ругайте…… - пауза, имени пацана не спросил. — Сына не ругайте. Он сделал все, что мог. Нелепая случайность. Так иногда бывает.

— Мам, она сама. Я просил, чтобы она не лезла, ну ты же знаешь Илю, — подал голос пацан.

Женщина попыталась подняться на ноги с телом в руках. Не получилось. Пришлось помогать.

— Я помогу. Куда ее отнести?

— В дом. Я сама, — голос тихий, еле слышно.

Сын кинулся вперед открывать дверь дома. Женщина, пригнувшись, прошла внутрь. Я остался стоять на улице, не находя себе места. В дом идти не стоит, я там лишний. Сажусь на лавку под навес. Прислоняюсь спиной к камню, закрыв глаза. Нужно расслабиться. Не в первый раз я смерть вижу, чего раскис? Хреново оттого, что они низшие. Чувствую себя защитником, который не уберег. Именно не уберег. Врага убить могу сам и не поморщусь, а тут как с котенком. Ну, за что его, беззащитного, да еще низшего. Черт, никак не могу успокоиться. И не виноват я ни в чем, а давит. Интересно, а Хоритару такие раны лечить вообще по силам? Может морт в данной ситуации лучший выход? И ведь магия хранителей не сработала. Обязательно нужно этим вопросом заняться при первой возможности.

— Спасибо вам, — тихий голос рядом.

Черт, не слышал, как она вышла из дома, задумался.

— Вы простите меня. Рана была слишком тяжелой, — не стал говорить несовместимой с жизнью.