Ричард Длинные Руки. В западне - Орловский Гай - Страница 5

– И все же, – сказал я все еще учтиво, – ваше величество, что скажете?

Он выдержал надлежащую паузу, то ли этикет, то ли искал слова, здесь же без советников, наконец сказал примирительно:

– Вы на таком уровне не можете не быть политиком. Понимаете, что не все, что говорится громко, верно. Важнее то, что говорится шепотом. А то и вовсе умалчиваемое.

Голос его звучал негромко, даже приглушенно, хотя его свита осталась далеко за пределами слышимости.

– А что говорится шепотом?

– Что я в самом деле, – произнес он медленно, – заинтересовался вами.

Я произнес с долей сарказма:

– У вас настолько хорошо работает разведка на Севере?.. Ладно, это риторический вопрос. Во всяком случае, вы появились из пещеры явно без желания вести диалог.

Он вздохнул, лицо омрачилось. Я ждал, он произнес ровным голосом:

– Сожалею, что началось с некоторого… недоразумения.

Я ответил сухо:

– Достаточно заметного.

– Сожалею, – повторил он, – но я не мог иначе. Даже императоры вынуждены делать то, что положено. Это мои земли, я не мог допустить, чтобы меня останавливали или контролировали. Никто из могущественных лордов, сопровождающих меня, этого бы не принял. А такое чревато для династии.

– Могущественные лорды, – повторил я с неохотой, – да, везде эти лорды, влияющие, а то и вовсе определяющие политику и вообще все на свете… Но, ваше величество, вы предпочитаете потерять много, даже очень много, или… все?.. Простите за риторический вопрос, но моя реакция на вашу реакцию… была достаточно прозрачной.

Его лицо слегка омрачилось, то ли в самом деле, то ли сделал вид, даже чуть повел плечами.

– Да, это… впечатлило. Погибла почти вся моя элитная гвардия. Это серьезный удар по моей репутации.

– Новую дорогу, – поинтересовался я, – думаете прокладывать вдоль стены? Полагаю, ущелье лучше все-таки засыпать. Неприятные воспоминания нужно хоронить… поглубже.

Он взглянул пытливо.

– Полагаете, получится?

Я пожал плечами.

– Мне, как и вам, конфронтация ни к чему. Для успокоения ваших лордов можете сообщить, что вы император, а я ваш вассал.

Лицо его не изменилось, а в голосе прозвучала еще большая настороженность:

– А в реальности?

– Давайте откровенно, – предложил я, – нас никто не подслушивает, надеюсь. В реальности кто с моей нынешней мощью смирится с ролью смиренного вассала? В то же время и ваш вассалитет мне как-то ни к чему. Мои некоторые интересы сейчас, волей случая и неумного желания Скагеррака к захватам, лежат в Клонзейде… Но и там я не знаю пока, что делать, хотя делать обязан. Вроде бы весьма обязан в силу некоторых нравственных императив.

Он сказал осторожно:

– Сэр Ричард, но формально вы все еще мой вассал. Простите, но в империи вас воспринимают именно так.

– В империи обо мне вряд ли слыхали, – уточнил я, – а при дворе уже знают, кто прибыл на Звезде Смерти и отменил катастрофу. Скромно говоря, спас мир. Пока вы прятались в пещерах, при вашем дворе кое-что произошло. Впрочем, я вообще-то помню, что да, принц императорской мантии. Хотя мне по барабану, ваше величество. Как и то, что я и сам император.

Он взглянул с тревогой.

– Сэр Ричард?

– Сейчас я выше, – напомнил я, – чем император.

Он пояснил почти виноватым голосом:

– Придворным это не просто понять. Мы живем в строго определенном мире, где все ожидают, что будете относиться к своему сюзерену с надлежащим почтением. Мир держится на традициях, вырабатываемых тысячелетиями.

Я развел руками.

– Скажите, в чем нарушил протокол, и сразу принесу извинения. Вы от меня потребовали, чтобы явился перед ваши очи, и я вот сразу, моментально даже… Выполнил ваш приказ! Или вы знали, что не стану тратить время на долгий и опасный путь через океан, полный чудовищ, бурь и непонятных явлений?

– Я верил в вас, – ответил он уклончиво.

– Ваше величество, – продолжал я, – я знаю десятки примеров, когда вассалы становились могущественнее своих же королей, но по всем законам и нормам права продолжали считаться вассалами.

Он бросил взгляд по сторонам, я насторожился, однако он сказал просительным голосом:

– Если не можем продолжить разговор в этой… Багровой Звезде, то, может быть, в моей карете?.. Не люблю вот так на виду. В моей свите есть люди, умеющие читать по губам.

– Понятно, – сказал я, – почему к ним спиной. В карете точно не услышат?

– Салон защищен, – ответил он и взглянул остро. – У вас не так?.. Видите, выдаю вам наши тайны, как знак, что ничего не замышляю.

– Можно выдать одну, – напомнил я, – чтобы надежнее спрятать три. Но вы меня как бы убедили.

Мы синхронно, плечо к плечу, направились к его карете. Я слышал, как за спиной трап стремительно втянулся в зев Маркуса.

Багровая тень под нашими ногами резко сдвинулась, это Маркус поднялся на полмили и завис там, огромный и страшный.

Возница замер, простая душа, не скрывает, что всего трясет при виде приближающегося властелина Звезды Смерти. Я остановился у распахнутой двери, позволяя императору подняться в карету первым, как ее хозяина и как человека, который вдвое старше меня, и плевать, как это истолкует наблюдающая издали свита.

В салоне все кричит о безумной роскоши, однако уютно, продумано, явно такие кареты выпускают с полтыщи, а то и тыщу лет, каждая мелочь не только шедевр художественности, но и удобств.

Два сиденья лицом по ходу, два напротив, император опустился первым в правое по ходу, я сел к нему лицом.

Он сказал с некоторым облегчением:

– Здесь нас точно никто не услышит.

– Ткань? – спросил я с видом знатока.

– И весь материал, – согласился он. – Сэр Ричард, я с вами знаком уже несколько лет… особенно по докладам известной вам Бабетты…

– Помню, – ответил я, – как она?

– Вся в делах, – сообщил он, – но о вас уже услышала. Говорит, ожидала нечто подобное… Сэр Ричард, обстоятельства вашего появления здесь очень необычны и, как вижу, меняют всю расстановку сил. Это очень тревожно и опасно. Могу я спросить, что собираетесь делать на Юге?.. Кстати, как мне к вам обращаться? Я не хотел бы хоть в чем-то проявить бестактность…

– На принципах равенства, – ответил я, – потому лучше нам остановиться на титуле «ваше величество». А на людях можно и «ваше высочество», уверяю вас, я не чувствую ущемления достоинства, зато чувствую себя моложе и вроде бы, как малолетний принц, ни за что пока не отвечаю.

Он поклонился.

– Ваше величество…

В его сдержанном голосе я все же уловил облегчение, победитель обычно старается демонстрировать доминантность в каждом слове и жесте.

– Кстати, – сказал я, а в голове мелькнуло, щас вот так и скажу, что планирую делать на Юге, но произнес предельно вежливо: – Ваше величество, со всех сторон сыпались предложения завалить вашу шахту глыбами. Да-да, чтобы вы там все… остались. Нет человека – нет проблемы. Наверное, не удивитесь, что больше всего таких предложений поступало от ваших подданных?

Он отвел взгляд в сторону, я сам чувствовал неловкость, разговаривая в таком тоне с человеком, явно более утонченным, чем я, но положение обязывает, нужна ясность в отношениях, и я продолжал смотреть неумолимо, как и должен смотреть диктатор, олицетворяющий нужды населения и озабоченный необходимостью подъема сельского хозяйства.

– Это неприятно, – проговорил он тусклым голосом, – очень неприятно, но в какой-то мере ожидаемо. Я надеялся, что поймут необходимость того, что и как было сделано… Все обсуждалось заранее и достаточно широко в обществе… и все понимали, что остальные варианты хуже.

– Понимали, – согласился я, – но видели несправедливость.

– Несправедливость ситуации, – проговорил он осторожно, – но решение спасти часть скота и запасы зерна были оправданны. Да, были голоса насчет взять в пещеры на несколько сот человек больше. Однако чем бы питались, поднявшись в разоренный мир? От голода умерли бы все, кому удалось бы выбраться.