Крысиная башня 2 (СИ) - Дартс Павел - Страница 32

— Ннн… да!

— Врёт. — вполголоса влез пеон Фёдор, — Ничего не умеет. Всё моя жена делала.

— Сам знаю! — отмахнулся Толик, — У меня громадный жизненный опыт! Кто и что — я с ходу просекаю!

Олег скептически хмыкнул, но не возразил.

— Итак… бывшее имущество просучившегося Константина Пагара! — продолжал глумиться Толян, — Тачка, то есть тёлка, самых престижных, эта, кондицый! По бездорожью прогон никакой, но по хайвэю ещё ездить и ездить! Недостаток один — кроме престижу и краткого удовольствия от проезда по асфальту ещё и потребляет только топливо самой высокой степени очистки, а, стало быть, дорогое и дефицитное! Кто возьмёт себе на баланс это детище глянцевых журналов и гламурных тусовок?? Налетай — подешевело!

Тётки в углу стали перешёптываться, ненавидяще зыркая на модельку; а мужчины, хотя и молчали, но молчали явно заинтересовано.

— Брателлло! — обратился Толян к Олегу, — У тя щас бабы нету — возьмёшь эту?

Олег молчал, неодобрительно глядя на интермедию. В сущности он брата понимал — тот казнил себя за косяк; в нём бушевала злость; и, коль не дали повода кого-нибудь привалить, то хотя бы поглумиться… Есть, есть у него такая скотская черта.

— Ну, чо ты? Попользуешься — потом в «Обои» её определим. Или выгоним просто. Можно бы на «Комсомольскую» её продать, но — западло, она ж у нас не в долгах, так что по беспределу не станем…

— Нет.

— Может быть вы… может быть, я с вами… — трясясь от такой подачи, заблеяла уже со слезами в голосе Анжелика, обращаясь к Толику, которого приняла за главного.

— Ну-ка ты, овца! — скомандовал ей Толик, не обращая внимания на её слова, — Быстро кардан свой покажи! Заценим.

Совершенно не поняв, что такое «кардан», моделька, тем не менее, по самой подаче поняла, что от неё хочет этот здоровый, обвешанный оружием парень. Глотая слёзы, но продолжая вымученно «по-модельному» заученно скалиться, она полностью расстегнула курточку спортивного костюма; быстренько задрала тоненький свитерок, обнажив довольно-таки рыхлый животик с пирсингом-эйфелевой башней в пупке, и красивый ажурный бюстгалтер, и, закинув руки за спину, завозилась с застёжками. Миг — и бюстик ослаб, выпустив на свободу груди с торчащими розовыми сосками.

Кто-то из мужчин крякнул.

«— Сука, сука, шалава-то какая!» — забубнили женщины, — «Да разве так можно-то? Да при своём мужике себя же и продаёт, блядь такая!»

Погар смотрел в сторону и что-то беззвучно про себя шептал.

— Ничо сиськи! — одобрил Толик с видом знатока, — Силикон?

— Нннн… нет.

— Врёшь — знаю, что силикон. Ну чо, Олежа?..

Крыс смачно плюнул прямо на ковёр, лежавший на полу, и вышел из комнаты. Жексон заинтересованно остался.

— Нет, Толик. Нет. По разным причинам. — снова отказался, морщась, Олег, — И заканчивай давай эту показуху, а?..

— Чо заканчивать? — только начал. Жэксон, надо тебе?.. Эээ, и-дэ-а-лист, нах… Ну, не хочешь, как хочешь. Серому не предлагаю — молод ещё. Я бы сам взял — но я почти женатый, хы. Вернётся Элеонора — пристрелит её как пить дать, она у меня в последнее время стала резкая… Но надо же девушке будущее устроить! Мужики! Кто её хочет? А?

По щекам модельки заструились слёзы, оставляя на щеках грязные от туши дорожки. Но свитерок и бюстгалтер она так и держала задранными, как на приёме у доктора-маммолога. Решалась её судьба! Она понимала. Возьмёт её кто-то? Или не возьмёт. Не возьмёт — что тогда?? Как — жить?

— Фёдор. Вот это и это — в машину! — распорядился Олег. Фёдор с семьёй зашуршал, перетаскивая хабар.

— Ну, жжжентльмены! — торопил Толик, — Кто возьмёт девушку на содержание? Неужто ей в бордель на бывшей Красноармейской только путь? Или к кришнаитам её определить? Научится пророщенными семенами питаться, обучится тантрическому сексу. Не жалко девушку?

Опять заинтересованное хмыкание.

— Всё Томаре Семёновне скажу! — буркнула одна из тёток.

— А я чо?? Я ничо! — возразил один из мужчин, — Я-то чо? Я просто посмотреть. Нельзя что ли.

Зато другой явно заинтересовался:

— Значит, это… эээ… если, значит, без выкупа…

— Ну, какой выкуп! Чисто устроить девушкино будущее! Вон, пальто вы, я вижу, себе отложили — возьмите к пальто ещё и мамзель! Попользуетесь — передадите другому! — продолжал глумиться Толик.

— У ней характер скотский! — заметил вернувшийся из подъезда сторож от дверей, — С ней никто не ладит. Зря ты, Савелий.

У продолжавшей стоять с задранным свитерком и бюстиком Анжелики слёзы уже полностью вымыли тушь с глаз; и личико её, недавно такое чистенькое, затоненное и подрумяненное, представляло теперь какую-то сюрреалистическую маску в грязных потёках. Чёрные капли собирались и капали с подбородка, с кончика носа на светлый материал спортивной курточки…

— Это потому, что она за Константином была! — возразил Савелий, — Вот и дерзила. У меня не забалýется. А Алка… а кто её спрашивает! Она мне не жена.

— Праэльно! — одобрил Толик, — Кто их сейчас спрашивает!

Из угла, где женщины раскладывали по пластиковым пакетам кружки, ложки и тарелки, послышалось возмущённое клокотание.

— Да. Пошипите ещё. Топайте давайте отсюда — обсуждений вам на месяц теперь хватит, заместо телевизора, хы! Держитесь за своих мужиков, кош-шёлки! — напутствовал им Толик, — Потому что без своих мужиков вы никто и нафиг никому не нужны. Давайте-давайте, выметайтесь…

— Молодой человек! — возразил вернувшийся в это время «законник» с Ремингтоном на плече и с клетчатой сине-белой пластиковой «базарной» сумкой в руках, — Давайте-ка соблюдать приличия! Хотя бы те, что остались, и, стало быть, отличают нас от животных! Эта «кошёлка» — моя жена, между прочим. И вы тут… хоть и не в гостях… но всё же!.. Иди, иди, дорогая; я сейчас тоже… у меня тут ещё небольшой вопрос коммерческого свойства.

Его жена, негодующе зыркая на Толика, ушла вместе с подругой. В дверях остановилась, и, обернувшись, прошипела Анжелике:

— Сиськи-то спрячь, насмотрелись все ужо, шал-лава! — но та не прореагировала.

— Всё же, всё же! — передразнил «законника» Толик, — Чо сказать-то хотел. Хочешь вот её? Смотри какие сиськи! По кило чистейшего селикона в каждой! Твоя вот явно ведь позавидовала!

— Я… нет! Не… не силикон! — давясь слезами, запротестовала тем не менее Анжелика.

— Даладно! — Толик подошёл к ней и бесцеремонно пощупал, помял её груди. Она дёрнулась — руки у него были холодные и жёсткие, — Впрочем… да нет, я же говорю — силикон! У, сука, врать ещё будешь!

Он, пугая, замахнулся на модельку, и та шарахнулась в сторону, отпустив свитерок и бюстгалтер.

— М-да?.. Как вы определили?.. — секунды помедлив, блудливым взглядом оглядевшись по сторонам, и увидев, что женщины уже ушли, «законник» поставил сумку на пол — в ней негромко звякнуло, — и, подойдя к девушке, после некоторого колебания запустил ей руки под свитерок. Та стояла теперь как манекен, расставив руки в стороны.

— Мммм?.. Да, пожалуй…

— Леонид Осипович, давайте, пожалуйста, без рук! — запротестовал тут же Савелий, — Тут уже решено. Я Анжелику беру. Так что…

— Его собственность! — согласно кивнул Толик, — Гы. Слышь, сучка, ты же хочешь? — вот с ним, с как его? С Савелием. Полюбишь его, а? Похер что с пузиком и возрасте — зато кормить будет. Может быть. Тебе ж не впервой? Ну и что, что у него баба есть — второй будешь! Поборешься за право быть «любимой женой Савелия», хы.

— Да ладно, чо, ты, Сава… — глаза тискающего грудь Анжелики «законника» замаслились, — Успеешь ещё… Может и я когда… зайду? По договорённости, а?

— Вот потом и поговорим! — неодобрил его Савелий, — А сейчас убрал руки нах!

— Ну ты… собственник! — с видимой неохотой «законник» вынул руки из-под свитерка модельки, — Я же чисто так… чисто для интересу…

— У своей «для интересу» щупай!

— Чо у своей — у своей сто раз перещупано. Даладно. Я, собственно, по делу! — обратился он уже к Олегу, снова перейдя на деловой тон, — Есть у меня к вам предложение на обмен.