Владыки Безмирья (СИ) - Громова Полина - Страница 39

 - ...Вы ведь остановились здесь, да? - уловил я обрывок речи незнакомца, уже поднявшегося с лавки. - Славненькое местечко! Я-то сам зашел на удачу - думаю, вдруг есть кто готовый помочь, и тут - вы. Повезло мне! Зайду еще завтра, условимся насчет отправления.

Когда он, наконец, ушел, Тим спросил:

 - Мастер Боггет, разве мы можем тратить время на такие вещи? Мы ведь потеряем целый день.

Боггет устало зевнул.

 - Ехать на повозке все равно быстрее, чем идти, - сказал он. - И куда удобнее...

В тот вечер я мысленно согласился с Боггетом. И никто из нас не мог даже представить, чем этот как будто бы случайный заказ для нас обернется.

На следующее утро нас никто не разбудил, и мы проснулись поздно. От помощника хозяина постоялого двора, встретившего нас в зале, мы узнали, что Боггет распорядился насчет завтрака для нас, а сам ушел пару часов назад. Мы поели, а потом, когда подавальщица унесла посуду, еще долго сидели за пустым столом.

 - Ну, что будем делать? - спросил наконец Тим. - Ждать Боггета?

 - Да, - ответил я.

 - Здесь?

Тон Тима мне не нравился: он явно хотел что-то сказать, но не решался.

 - А где ж еще?

 - Ну... Просто я подумал... Может, прогуляемся по городу? У нас ведь все равно целый день свободный, а раз Боггет куда-то ушел... - Он не договорил, но было понятно, к чему он клонит. - Что скажешь, Сэм?

Я пожал плечами.

 - Нам, наверное, лучше не уходить отсюда. Боггету это может не понравиться. И потом, мы же не знаем здешних порядков.

Тим сморщился.

 - Ой, да здесь все, считай, так же, как у нас. Кроме того, что здесь водятся... ну, все подряд. И вообще, мы ведь не будем ни во что ввязываться. Просто немного пройдемся. А?

 - Я не пойду с вами, - сказала Селейна так, как будто бы я уже согласился на авантюру Тима. Поднявшись, она направилась к коридору, который вел к гостевым комнатам. - Я останусь здесь и подожду вас.

 - Ну, идем? - спросил Тим, когда мы остались одни.

Ответ напрашивался сам собой. Не то чтобы мне было так уж любопытно... Нет. Я делал это не ради себя. Вчерашние слова Боггета не выходили у меня из головы, и мне все сильнее не нравилось, что все мы четверо друг другу чужие люди. Разве что нас с Боггетом кое-что объединяло, но так было еще более нечестно по отношению к остальным.

Городок с утра был таким же людным, как и вчера вечером. Разгладывая здания и прохожих, прислушиваясь к звучавшей вокруг речи, рассматривая нехитрые товары в витринах лавок и обмениваясь впечатлениями, мы прошлись по главной улице, и ничего с нами не случилось. Разве что один раз пришлось остановиться, уступая дорогу странному зеленокожему созданию: лысое, ростом в полтора раза выше взрослого человека, с широкими плечами и могучей спиной, оно было одето в штаны из грубой ткани и простые сапоги и тянуло за собой телегу, на которой стояли наполненные водой бочки. Расу этого существа я определить бы не взялся, но возчик был явно разумный. К счастью, на нас, рассматривавших его, он не обратил внимания и продолжил идти своей дорогой. А мы пошли дальше.

Проходя мимо одной из лавок, мы увидели сразу трех гномов, стоявших около коновязи. В том, что это были гномы, я не сомневался: совсем невысокого роста, коренастые, даже какие-то квадратные, и большеголовые, бородатые, с крупными покатыми плечами, они были одеты в  коричневые куртки, жилеты, рубахи и штаны. На каждом были добротные сапоги и укороченный зеленый плащ. Оружия я не заметил, но это не означало, что его не было. Не обращая ни на кого внимания (даже на нас, таращившихся почти непристойно), гномы болтали оживленно и шумно. Мы медленно прошли мимо.

 - Настоящие... - в который раз произнес Тим.

 - Почему ты так гномам радуешься? - спросил я, когда мы прошли мимо.

Тим смутился.

 - Ну... Дед рассказывал. Сказки, в смысле, когда я маленьким был. Я себе их так и представлял - гномов, я имею в виду.

«Ясно», - подумал я. Не у меня одного этот мир и его герои вызывали ощущение воплотившейся сказки. Правда, я со сказками познакомился не совсем в детстве - позже, уже в училище, когда обнаружил среди учебников Риды яркие, необычные книги. Она частенько таскала их в училище - хвасталась. Бывало, сядет, достанет такую книжку и примется листать, будто бы читая и рассматривая картинки, а сама ждет, пока вокруг нее народ соберется. Ей всегда нравилось внимание. Вот только рано или поздно оказывалось, что книжка всеми просмотрена, и единственный, кому еще не надоело следить за тем, как Рида ее листает, оказывался я. Мне не надоедало, даже если я видел книгу уже несколько раз, и дело было и в книгах, и в самой Риде. Она, кстати, в какой-то момент начала пересказывать мне истории из этих книг или вовсе зачитывать отрывки - читала она четко, но не быстро - и вскоре такое времяпрепровождение стало нашей маленькой традицией. Было здорово спешить за Ридой после занятий, видеть, что она, украдкой оглядываясь, идет не к воротам училища, а к большому дереву, росшему в углу двора, садится около него, достает книгу, кладет ее на колени, открывает. Это было что-то вроде условного сигнала: я мог, уже не таясь, подбежать к ней и усесться рядом. Славные были деньки...

Пройдя еще несколько кварталов, мы вышли на большую площадь, посреди которой возвышалось странное сооружение. Оно представляло собой большое золотое кольцо, вертикально установленное на изящные опоры. Рядом с ним возвышалась узкая конторка. Пространство внутри кольца было затянуто голубоватой непрозрачной пленкой, которая рябила, будто поверхность воды. Прямо на наших глазах из этого пространства выплыла длинная ладья. Проскользив по воздуху, она остановилась, опустилась, с борта сбросили мостки, и пассажиры стали спускаться на брусчатку. Тем временем к кольцу подошел рослый полулис в доспехах и с большим мешком за плечами. Он бросил жетон в щель, проделанную в крышке конторки, шагнул в кольцо и исчез.

 - Портальная магия? - спросил я. - Как думаешь?

 - Похоже на то, - задумчиво ответил Тим.

Понаблюдав еще немного за жизнью площади (выяснилось, что жетоны можно было купить в окошках здяния напротив кольца), мы повернули и пошли обратно. Тим, довольный прогулкой, шагал уверенно.

 - Ну, как тебе? - спросил я.

 - Здорово, - тут же откликнулся он. - Хороший город. Продуманный.

 - Продуманный? - удивился я. Мне не приходило в голову, что такое определение можно применить к городу.

 - Ага. Город небольшой совсем, а жителей много. Живут они плотно друг к другу, все нужное на расстоянии пары шагов. И при этом на улицах чисто.

 - Мы же только по главной улице прошли.

 - Да? Ты так думаешь?

Мы как раз проходили перекресток. Тим остановился. Я остановился тоже и, посмотрев по сторонам, понял, что он имеет в виду: направо и налево от нас шла точно такая же улица, как та, что простиралась впереди и позади. Нас нагнала карета, запряженная парой лошадей. Пришлось посторониться.

 - Ну, городская окраина тут тоже наверняка есть.

Тим хихикнул.

 - Готов поспорить, она тоже хорошо продумана и организована, - он посмотрел на меня с хитрым, искушающим прищуром.

 - Проверять не будем! - попытался позразить я. Но Тим уже понял, что и мне интересно узнать, каков непарадный облик этого города.

 - Просто сделаем круг, - сказал он. - Не заблудимся.

И мы свернули с центральной улицы.

Как выяснилось, ориентироваться в городе было действительно несложно. Землю здесь словно вначале расчертили на ровные прямоугольники, и только потом принялись возводить жилые кварталы. Даже переулки были мощеные, чистые, разве что менее людные. Местные жители, попадавшиеся на по пути, провожали нас такими взглядами, словно хотели о чем-то попросить, но не решались окликнуть, и от этого было немного не по себе. И я уже хотел сказать Тиму, что пора возвращаться, как дорога пошла в гору, и вскоре перед нами открылся живописный вид на улочку, спускающуюся к ручью. Дома здесь были поменьше, к концу улицы они и вовсе становились крохотными, зато они были окружены ухоженными палисадниками. Берег ручья был пологий, на нем располагались мостки для стирки, а правее поднималась рощица. Листья на деревьях была мелкие и такие яркие, что казалось, будто бы они сделаны из блестящего на свету зеленого стекла. Противоположный берег ручья был более крутой. На нем россыпью располагались такие же маленькие домики, за которыми виднелась городская стена.