Его тайный ребёнок (ЛП) - Силвер Джордан - Страница 7

Мне было больно и обидно, что мой ребёнок жил в такой нищете все это время.

Я чувствовал себя хорошо, когда обвинял Занию в том, что Миа заболела, но я знал, что это неправда. Мне хотелось причинить ей душевную боль. Очень хотелось.

– У Миа есть несколько любимых вещей, без которых она не сможет обойтись. Это её одеяло и плюшевый медвежонок.

– Хорошо. Можешь взять их. Но одежду я куплю ей новую. Бог знает, какие тряпки она привыкла носить.

–Я делала для неё все что могла.

Бабушка Зании глубоко вздохнула, но ничего не сказала. Даже если бы и сказала, мне было глубоко плевать на её мнение.

– Тебе лучше поторопиться со сбором вещей. Я не буду тебя долго ждать, — тихо рыкнул я и повернулся к дочери, чтобы разбудить ее.

Я хотел сделать это мягко, чтобы она не испугалась. Мои руки задрожали, когда я прикоснулся к ней.

Её глазки открылись, и она посмотрела на меня. Сон рассеялся, и я увидел удивление на её милом личике.

– Папа? — изумлённо прошептала Миа.

– Как…— повернулся я к Зании.

– Я рассказывала ей о тебе, и она знает, как ты выглядишь по фотографии, — указала она на фотографию, на прикроватной тумбочке. На ней мы были вдвоём в наше счастливое время. По крайней мере, так было для меня.

Это фото ещё больше запутало меня. Почему она рассказала обо мне дочери, но скрыла её от меня?

– Что ты ей рассказала обо мне? — стиснув зубы, прошипел я.

Прежде чем она смогла ответить, моя дочь схватила меня за руку и попыталась сесть.

Я помог ей приподняться и, не удержавшись, прижал её к себе. Ком застрял у меня в горле. Моя девочка наконец-то была в моих руках. Мне хотелось сильнее прижать её к себе, но я не мог. Она была настолько крошечной и худенькой. Я чувствовал выпирающие позвонки на её спине, и мне стало страшно причинить ей боль неосторожным движением.

Миа подняла на меня свои голубые глазки и, посмотрев мне в глаза, прикоснулась к моему лицу своей маленькой ручкой.

Моя маленькая, любимая доченька. Как же я могу забрать твою болезнь себе и избавить от страданий?

Стараясь подавить слёзы, я посмотрел на Занию. Она стояла с игрушкой Миа в руках и тихо плакала.

Я отвернулся от неё и поднялся с кровати, с малышкой на руках. Я ни за что теперь не выпущу её из рук. Миа положила головку мне на плечо, а я, схватив одеяло с кровати, укутал ее.

Больше на Занию я не взглянул и вышел с дочерью из комнаты.

Миа снова заснула на моём плече, пока мы шли к машине. Я аккуратно, чтобы не разбудить дочь устроился с ней в салоне и дал пять минут времени водителю подождать Занию. Если она не успеет появиться раньше…

Я с дочерью уеду.

Зания появилась через две минуты. Старушка обняла её на прощание и заплакала.

В глазах Зании тоже застыли слёзы и она, махнув на прощание рукой бабуле, устроилась в машине.

Миа подняла головку и протянула к ней руку.

– Мам, смотри, это папа. Он вернулся за нами.

Её слабый голос был полон волнения. Я прижал её к себе покрепче и поцеловал маленькую головку, пахнувшую цветами и неповторим запахом ребёнка.

Миа была в моих руках, но всю дорогу до аэродрома, держала мать за руку, пока я делал вид, что её не существует.

– Я могу взять её, — предложила она, когда машина остановилась всего в нескольких метрах от самолёта. Взгляд, которым я одарил её, явно давал ей понять крутить педали в обратную сторону, но быстро изменил его, когда Миа посмотрела на меня. Ей не нужно сейчас знать о наших истинных отношениях с её матерью. Я не хочу, чтобы она переживала.

Моя девочка прижималась ко мне, и я недоумевал, была ли она всегда такой доверчивой или потому что знала, что я её отец? Я ещё пока не знал, что её мать рассказала обо мне, но, как бы то ни было, Миа не боялась меня.

Я вышел с ней из машины и поднялся по трапу к открытой двери самолёта, оставляя её мать наблюдать, как была довольна Миа от предвкушения скорейшего полёта.

Я раньше не знал, как можно быть безмерно счастливым и слишком злым одновременно. Но сейчас, я был именно в таком положении.

Голубые глазки дочери были широко распахнуты от волнения, поскольку она никогда раньше не летала на самолёте. И у неё явно был миллион и ещё один вопрос, который она хотела задать мне.

– Папочка, а что это? – улыбнулась она мне.

Боже, моя девочка назвала меня папочкой так легко, как будто делала это каждый день.

Она не злилась на меня, что я отсутствовал все эти годы в её жизни. Напротив, она вела себя так, как будто я был долго в командировке и сейчас вернулся к ней.

То, как Миа приняла меня, немного смягчило моё отношение к Зании. Значит, она не говорила обо мне плохо. Загадка, не иначе.

– Как ты себя чувствуешь Миа, у тебя ничего не болит?

Она покачала головой «нет» и я снова прижал её к груди. Она вцепилась в мою руку, как будто боялась, что я исчезну. «Папа никуда не денется малышка. Никогда».

– Куда мы поедем, папа? — спросила меня дочь.

– Домой. В твой новый дом, где ты будешь жить со мной, — ответил я, и услышал резкий вдох от стервы, сидящей напротив нас. Мне плевать на её переживания. Я точно не оставлю с ней дочь.

– А мама будет жить с нами тоже? — посмотрела на меня Миа с невероятной надеждой и светом, светящимся в её глазах. Чёрт, ради неё я готов и соврать.

Она не должна знать, что я выкину её мать на улицу как мусор, как только она окажется вне опасности.

Прежде чем я успел ответить, Зания открыла рот

– Мы можем остановиться в мотеле, – пробормотала Зания, прежде чем я успел ответить дочери.

Эта сука явно сошла с ума.

–Ты имеешь в виду-то «восхитительное» место, откуда я забрал тебя? Ты, должно быть, шутишь. Неужели ты думаешь, что я позволю своей дочери жить в таком месте?

Я старался сдержать яд, грозившийся вырваться из меня, ради ребёнка. Но это было чертовски сложно.

– Ты вольна делать, что захочешь, но Миа будет жить в моем доме, — прошипел я, взглядом предупредив её держать свой поганый лживый рот на замке. И ей хватило ума подчиниться.

– Да, Миа, мама будет жить с нами,— ответил я своей малышке, желая успокоить ее.

Моя девочка не должна переживать о своей матери. А я все равно отыграюсь на ней за все при закрытых дверях и я чертовски уверен, что она будет молчать. Ведь она любит мою дочь и не захочет причинить ей душевную боль.

Я держал дочь на руках и шептал ей нежности, пока она снова не задремала. Я бы мог устроить её в спальне самолёта, но еще не был готов выпустить её из своих рук.

Мне нравилось держать тёплое, маленькое тело, свернувшееся калачиком у меня на коленях. Я всмотрелся в её лицо… боже оно точная копия моего.

Ещё не прошло и суток, как я узнал, что был отцом, но моё заледеневшее сердце было поглощено любовью к ней.

Я думал, что больше не смогу полюбить после предательства её матери, но хорошо, что это было не так. Значит, моё сердце ещё способно любить.

Убедившись, что Миа спит, я посмотрел на её мать. Много разных эмоций бурлило у меня в душе по отношению к ней, и я подумал, что моя голова сейчас взорвётся.

Мне надо было сорвать на ком-то злость, и так как она была виновата в моем нынешнем состоянии, то справедливо будет оторваться на ней.

– Я думаю, будет справедливо предупредить тебя, что как только сделаю тест на донорство Миа, я свяжусь со своим юристом. Я собираюсь и обязательно это сделаю… я заберу у тебя своего ребёнка.

Я готов раздавить её в любом случае, начиная с сегодняшнего дня. Это мелко и гадко, но она должна знать кто теперь хозяин положения.

– Ты не заберёшь её обратно в ту хибару. Пусть ты отвергла меня и то, что я готов был тебе предложить, но Миа моя и таковой останется.

Зания побледнела после моих слов, но чего она, черт возьми, ожидала? Думала, что все будет легко, и я буду уговаривать её остаться со мной? Бля*дь этого никогда не будет.

– Ты не сможешь забрать у меня ребёнка. Я не для этого искала с тобой встречи, чтобы ты забрал мою дочь, — защищаясь, встрепенулась Зания.