Дело о железном змее (ЛП) - Сэйнткроу Лилит - Страница 35

Но Валентинелли схватил его за руку еще крепче.

— Вы меня оскорбляете.

«Тогда вы бы уже пытались убить меня, хоть и была кровавая клятва».

— Нет, синьор. Знаете, что сильнее всего потрясло в истории юного Беккера?

Неаполитанец выругался в ответ, показывая, что ему все равно, а лицо Зигмунда было осунувшимся и серым, пока он наблюдал за этим. Рука баварца была в кармане плаща, он был наготове с ножом, и Клэр решил быть мягче. Люди были такими сложными.

— Поразительно, что юный Беккер еще жив, — он посмотрел краем глаза на Валентинелли. — Это значит, что Тень Тауэра Лондиния — меньшая из наших хлопот, ведь куда опаснее те, кто следят, чтобы грузоманты не проболтались. Или им платят, чтобы они сообщали, когда спрашивают об определенных товарах. Или — и это пугает сильнее всего, сэр — их план так близок к завершению, что им плевать на гончую, что идет по их следу.

Убийца замер. Его лицо было неподвижным, но челюсти сжимались уже не так сильно, как и ладонь на руке Клэра.

Клэр кивнул.

— Вы понимаете. Хорошо. Идемте, мой благородный неаполитанец. Мне нужно подумать, и я предпочитаю места удобнее, — он замолчал. — И, наверное, более защищенные.

Тауэр Лондиния был собранием башен, которым не давали упасть на город серые руки Сорроусволла, держащиеся за каждый шпиль. Уайт Тауэр была выше всех, волшебным образом облаченная в блестящий светлый мрамор, кровавые символы скользили по нему ручейками. Там находили свой конец предатели и те преступники, что были слишком благородны, чтобы вешать их при всех. Там был ров с мутной водой, и под поверхностью что-то мерцало. Ходили слухи, что там было чудище, и все соглашались, что оно ест тела после их казни, а после выставления напоказ и головы.

А порой питается живыми людьми.

Но люди Лондиния боялись не Обитателя рва, а Тени.

Порой она корчилась на башнях, опускалась по стенам, касалась маслянистой воды рва. Это был не туман, не облако — просто нечто серое лазало вокруг Тауэра, как тихий зверь. Ее не сдерживали чары или символы, только Мастер-волшебник и те, кто выше, могли прогнать ее, но почему-то скрывали это.

Волшебники не любили окружение Тауэра, наверное, из-за пропитавших все там бедности и смерти. Самые тихие места Лондиния были под давлением Тени. Но некоторые искали там убежища — те, кому не нужно было, чтобы их поймали по закону.

Или те, чьи Изменения пошли не так. У стен Тауэра жили морлоки. Днем их не нужно было бояться.

К счастью, этим днем Тень цеплялась за Уайт Тауэр. Туман стал темнее, погода портилась с северной стороны неба. Клэр хотел, чтобы дождь уже смыл все это. Вот только в дождь никто не знал, как поступит Тень.

Склад, который описал Беккер, был на улице Лоуэр-Тэмз, оттуда было видно Сорроусволл, и здание было черным. Клэр разглядывал строение, Зигмунд сыто напевал. Он накормил баварца вместо его испорченного завтрака, и ментат смог собраться с мыслями и выкурить трубку, Валентинелли предпочел вместо тушки зайца сбегать в публичный дом в стороне от жилища Беккера. Темный людный интерьер не был идеальным, но Клэр смог собраться с мыслями и отогнать тревоги на время. Кучер не стал близко подъезжать к Тауэру, им оставалось несколько улиц. Возница был доволен, когда ему дали немного джина и щедрый сверток с ужином, купленным в пабе на гинеи мисс Бэннон.

Каменные стены склада когда-то могли быть серыми, но угольная пыль впиталась в грубую поверхность. После дождя такие здания становились бледными, но Клэр, пока смотрел, уловил мерцание в воздухе вокруг него.

Магия.

Валентинелли тоже заметил это, но, похоже, ждал, когда изменится выражение лица Клэра.

— Maleficia, — его лицо театрально раздулось. — Подождем стригу, си?

— У мисс Бэннон другие дела, — Клэр не видел смысла говорить убийце, что он сомневался о способности мисс Бэннон все бросить и разобраться в проблеме волшебства. — Думаете, мы можем войти в это здание? Это возможно?

Валентинелли прищурился.

— Си, — он потер руку, размышляя, и Клэр решил, что в его рукаве был спрятан нож. — Но не долго. Это сделал большой стригон. Сильный.

— О, я так и думал, — Клэр постучал по левому карману брюк, почти не заметив движения. Маленькая металлическая коробочка коки была в безопасности, и он успокоился, хотя кулон под горлом тревожно потеплел. — Зиг, это может быть сложно. Уверен, ты…

— Я пойду домой, и они попробуют снова? И не так вежливо, — баварец расправил широкие плечи. — А это дело конденсаторов интересное.

— О, очень интересное. Ладно, господа, не будем медлить.

Выбивать дверь было непривычно. Валентинелли понюхал и заявил, что мерцание в воздухе было опасным для волшебников, а потом прошел. Два удара, и гнилое дерево рассыпалось, он заглянул внутрь.

— Идемте.

Они прошли в тусклое помещение, пыль и запах масла смешивались со странной вонью. Кулон раскалился, логика говорила Клэру, что кулон его не обожжет, но он с усилием не давал себе прижать ладонь к груди. Зигмунд боролся с чиханием, но все равно при этом шумел. Темный узкий коридор вел их вдоль стены десять шагов, а потом резко расширялся, и перед ними раскинулось помещение склада, озаренное лучами желтого сияния Лндиниума, проникающего в дыры в крыше.

Они стояли рядами, каждый был в ткани, силуэты были в три раза выше человека, еще и широкими. Из-под ткани всюду виднелись по два бугорка, и Клэр заморгал, размышляя.

«Неужели…»

Но времени думать не было. Один из загадочных силуэтов затрепетал. Раздался щелчок в тусклом помещении, и незнакомый мужской голос нарушил тишину:

— Двинетесь, и я выстрелю.

Улыбка Клэра была широкой, он надеялся, что в плохом освещении ее не видно. Он поднял свой пистолет и без удивления заметил, что Валентинелли снова пропал.

— Мистер Сесил Дж. Трокмортон, полагаю?

Глава двадцать шестая

Представление подождет

Экипаж покинул отличную конюшню Чилда, и Бэннон была рада, что Главный был в хорошем настроении. Она не только получила еще один Щит, но Чилд еще и настоял, чтобы она использовала бежевую колесницу с бело-серебряными лошадьми, и эта повозка ужасно содрогалась в пути, зато двигалась быстро.

Она подозревала, что Клэр в беде. От кулона, что она дала ему, пахло опасной магией, его невидимая нить дергалась в ее сознании. Значит, хищник решил напасть на Арчибальда Клэра и скоро схватит его когтями.

Эли вез их, неплохо справляясь с повозкой. Он бы не просто спокойным, а казался сонным, и только хватка его рук на поводьях выдавала, что он настороже. Его волосы убрал с лица ветер, воздух вызвал румянец на его щеках, а Микал рядом с ней был красно-черной тучей сдерживаемого недовольства.

«Так ему и надо, — но она не могла сильно винить его. Она была не очень умела в женском, кроме слабости. Прошлой ночью так и было. Родилась бы она мужчиной… — Что? Тогда ты была бы как Левеллин. Это тебя к нему тянуло? В глубине души, Эмма, тебе все равно».

Тогда зачем она вызывала беду?

«Хватит. Думай, что сделаешь, когда доберешься до мужчины, которому в защиту дала лишь Валентинелли. Ситуация переменилась, даже без участия дракона, такого старого, что он спал еще до Огненной эпохи. Если герцогиня и Конрой в этом замешаны, добром это не кончится. Виктрис не поблагодарит меня, если я обвиню — или, не дай боже, убью — ее мать, даже если она ненавидит эту женщину, и Британия одобрит».

Тонкая невидимая нить дернулась снова, в этот раз ощутимее. Ее ладонь в перчатке взметнулась, и ведьмин шар появился рядом. Ее концентрация сузилась, шар света полетел вперед, устроился перед лошадьми. Искры магии отлетали, треща, и повозки на улице отъезжали, как вода отступала от масла. Эли склонил голову в тени кивка, и Эмма устроилась, нетерпение удавалось с трудом подавлять, Щит направлял грохочущий экипаж по улице следом за ведьминым шаром. Нить дернулась еще раз, еще сильнее, и кулон, что она дала ментату, полностью пробудился.