Последняя воля Нобеля - Марклунд Лиза - Страница 33

— Тебе нужна помощь? — спросил Изакссон, и девушка подпрыгнула от неожиданности.

— Господи! — воскликнула она по-английски. — Ты же напугал меня до смерти! Ты можешь выключить эту штуку?

Очевидно, девушка была американка.

— Это тревожная сигнализация давления двуокиси углерода, — ответил Изакссон по-английски. — Ты не пробовала поменять баллон?

— Там есть еще и третий баллон? — спросила девушка и открыла дверь шлюза.

Изакссон вошел в помещение лаборатории и проверил показания манометра. Оба баллона были пусты. Кто-то забыл получить резервный баллон. Юхан покачал головой:

— В баллонах ничего нет. Получить новый баллон можно теперь только в понедельник — с восьми до девяти. Это кошмар. Прошу прощения, но ничего не поделаешь.

Было видно, что девушка сейчас расплачется.

— Но что будет с моими клетками? Я только на прошлой неделе получила эту партию, сберегла их от плесени, я так старалась. Давление углекислого газа в камере упало до 1,1 процента. Клетки не выживут до понедельника. Что же делать?

Она выглядела совершенно несчастной в своих больших, не по размеру, деревянных сандалиях и массивных очках. Изакссон почувствовал, что просто обязан помочь ей.

— Ты не посмотрела, есть ли полные баллоны в других лабораториях? — спросил он.

Девушка, казалось, испугалась еще больше.

— Но разве можно брать чужие баллоны? — спросила она.

Изакссон улыбнулся, подавив желание положить руку девушке на плечо.

— Ну, можешь позаимствовать мой запасной баллон. Это в следующем коридоре справа.

Ты не шутишь? — спросила она, сняла очки, и Изакссон увидел, что она очень привлекательна. На правой щеке был виден небольшой красноватый рубец, напоминавший формой маленькую птичку.

— Конечно нет, — ответил он. — Я помогу тебе его принести. Передай-ка мне вон ту штуку.

Он указал на большой гаечный ключ, лежавший на радиаторе центрального отопления, словно специально оставленный для такого случая.

Она бежала за ним по коридору, стуча каблучками сандалий. Широко раскрыв глаза, она смотрела, как он закрывал клапан и отвинчивал баллон, как грузил его в ручную тележку.

— Они довольно тяжелые, — извиняющимся тоном произнес Изакссон.

Замена баллона заняла у него не больше трех минут.

Тренировка — хорошая вещь, подумал Изакссон, вспомнив, как разбирал и собирал свой мопед. Он положил ключ на радиатор.

Девушка едва не заплакала от радости, когда давление углекислого газа поднялось до нормы и сигнал тревоги умолк.

— Как мне тебя отблагодарить? — спросила она. — Хочешь, накормлю тебя ужином?

Юхан Изакссон смущенно рассмеялся.

— Прости, но ничего не выйдет, — сказал он. — Мне надо поработать.

— Ну, может быть, немного пива? — настаивала она. Девушка подняла на него взгляд и захлопала ресницами.

Он снова рассмеялся, на этот раз не так скованно.

— Думаю, чуть-чуть пива мне не повредит.

Она восторженно хлопнула в ладоши и даже подпрыгнула, отчего подпрыгнули и ее собранные в хвост волосы.

— Отлично! Подожди, я сейчас…

Она исчезла в лаборатории и вскоре вышла с двумя бутылками «Будвайзера».

— Надеюсь, тебе нравится пиво этих янки, — сказала она, снимая лабораторный халат. Потом она сбросила сандалии и надела пару кожаных туфель на высоких каблуках.

— Силла, — прочитал он надпись на сандалиях, когда она понесла их в шлюз. — Это ты?

Она взяла у него бутылки и улыбнулась.

— О нет. — Она протянула ему руку. — Меня зовут Джейнет.

Он пожал протянутую руку и тоже улыбнулся.

— Юхан, — представился он. — Где мы сядем?

Джейнет пошла к столу в конце коридора, и Юхан заметил, что она немного припадает на левую ногу. У стола она открыла бутылки и одну протянула Изакссону.

— Para mi heroe, — сказала она, подняв свою бутылку.

Изакссон осторожно отпил глоток. Пиво было горьким и кислило. Юхан невольно поморщился.

— Что случилось? — встревоженно спросила Джейнет. — Тебе не нравится?

Он откашлялся:

— Да нет, пиво нормальное, просто я не привык его пить. Так ты говоришь по-испански?

Она неловко пожала плечами и рассмеялась.

— Моя семья из Мексики, — сказала она. — Я в ней первая, кто поступил в университет. Знал бы ты, как они этому радуются.

Он сочувственно улыбнулся. Должно быть, она умничка.

— Я помню, как мы переплыли Рио-Гранде. Мне было тогда пять лет. Это было к западу от Сьюдад-Хуарес.

Он почтительно округлил глаза. Есть же люди, на долю которых выпадают настоящие испытания.

— Я тогда напоролась на колючую проволоку, которую установили на границе, чтобы не дать таким, как мы, осуществить американскую мечту, — сказала она, показав на шрам и на левую ногу. — Это так и не прошло с тех пор.

— Тебе больно? — спросил он.

По лицу девушки пробежала тень.

— У меня болит только здесь, — сказала она, положив руку на грудь.

— Ты скучаешь по семье?

Джейнет кивнула, грустно улыбнувшись.

— Видишь, мне просто надо утопить мои печали.

Она чокнулась с Изакссоном бутылкой.

— До дна, — скомандовала она и опрокинула бутылку.

Он тяжело вздохнул и последовал ее примеру, сделав несколько больших глотков. Он никогда не любил пиво, а это показалось ему особенно отвратительным.

— Хочешь еще? — спросила Джейнет, но Изакссон в ужасе поднял руки.

Девушка снова тряхнула головой.

— Знаешь, я хочу попросить тебя еще об одной услуге, — сказала она. — Мои пробы лежат на верхней полке в холодной комнате, и я не могу их достать даже со стула. Ты мне не поможешь?

Он улыбнулся — эта Джейнет на самом деле очень мила.

— Слушай, у тебя потрясающе красивые глаза.

Она улыбнулась, на щеках появились симпатичные ямочки.

— Мои пробы… — Она протянула руку к двери холодной комнаты.

Он подошел к панели управления справа от двери, включил в комнате свет и посмотрел на термометр: минус двадцать семь по Цельсию.

— Где они? — спросил он.

— У задней стены, на самой верхней полке, — сказала она, открыв ему дверь.

Он вошел и сразу задрожал. Здесь и в самом деле было холодно.

Узкие полки были расположены длинными тесными рядами. На них лежали коробки со срезами, ящики с пробами, длинные ряды емкостей с замороженными тканями. Испытывая внезапно нахлынувшее странное чувство, он смотрел на этикетки.

— Что написано на пробах? — спросил он, оглянувшись.

Ответа не было. Дверь холодной комнаты закрылась.

Он смотрел на замороженную дверь, пока не понял, что произошло, отметив, что кнопка экстренного открывания двери и холодильный агрегат находятся слева от двери.

— Джейнет? — неуверенно окликнул он девушку.

В ответ раздался негромкий щелчок, и свет погас. Холодная комната погрузилась в непроницаемый мрак.

— Джейнет! — закричал Изакссон в темноту. — Дверь закрылась!

Он протянул руки вперед, ощупывая тьму. Задетая им колба со звоном разбилась об пол. Ощупью он добрался до двери и нажал кнопку экстренного выхода.

Она не сработала.

Он нажал еще раз, сильнее, с тем же результатом.

— Джейнет!

Он навалился на дверь всем своим весом. Она не поддалась.

Он стал кричать. Он кричал долго, а потом наступила мертвая тишина.

Кошечка вздохнула и принялась стягивать с себя бело-желтый полосатый передник с эластичными манжетами. Застежка натерла ей шею. Сандалии Силлы были ей велики и болтались на ходу. Она сдвинула большие фальшивые очки в темной оправе на нос и посмотрела на часы.

Она и так уже заигралась в лабораторную крысу. Это действо ей наскучило.

Но придется подождать еще четверть часа.

Сквозь окно в двери шлюза она выглянула в полутемный коридор. Там было пусто. Наступил весенний вечер, света, проникавшего в окна, не хватало на весь коридор.

Господи, подумала она, как же ей все это осточертело! И как ей хотелось курить!

Она тяжело вздохнула, закрыла глаза и заставила себя вспомнить всю цепь событий. Вся ее работа состояла в выработке графиков и ожидания, а ожидание — без сомнения, ее самое слабое место.