Крейстонские туманы (СИ) - Дударева Лидия - Страница 22

— Вы несправедливы, Вильерс, не мог же я сделать исключение для Стюарта и потребовать рекомендаций у него одного.

— Виноват, вы вообще не требуете рекомендаций? — ахнул Вильерс, не дослушав лорда.

— Да нет, отчего же, спрашиваю, если их предъявляют...

— Так, теперь я понимаю, почему нашу округу усилили внештатными единицами! — выпалил Вильерс и лорд опять вышел из себя.

— Что? К дьяволу! Абсолютное большинство моих служащих достойнейшие люди! Я не потерплю инсинуаций в их адрес, даже от вас. Мои люди в правонарушениях не замечены! Ваши силки забивает все та же дичь —

Симменсы, Такеры, Доннованы – вся эта братия из завсегдатаев «Трех дубов». А мои люди предъявляют мне самые добротные рекомендации – я просто смотрю им в глаза!

- Да, сэр, признаю свою ошибку, - пролепетал Вильерс, ощутивший внезапное головокружение после того, как Крейстон «просто» заглянул ему в глаза.

- Не будем больше это обсуждать воркотнул лорд примирительно и снова закурил. – Куда они так торопились? Перерыв только начался…

- Уносили ноги, сэр.

Лорд удивленно посмотрел на Вильерса, но пояснений не дождался. То, что было с первого взгляда ясно окружающим – Крейстон в ярости или хотя бы в гневе зрелище не для простых людей, для него самого оставалось неразрешимой загадкой. Ему мог бы противостоять на равных только такой же, как он сам. Но таких в природе немного. В очередной раз не получив ответа на свое недоумение, Крейстон опять с этим смирился. Сейчас его больше волновал вопрос о том, кто же виновен в смерти девушек.

- Может их убил приезжий? – спросил он констебля.

- Вряд ли, сэр, приезжий просто оставил бы их на месте преступления и сбежал, ему-то с чего вам мстить, с чего подбрасывать Кейси на ваши дорожки? И, как это ни чудовищно, но скорее всего, этот человек из вашего ближайшего окружения. Его мотивы не ясны до конца. Фелпс, вероятно, случайно обнаружила себя в момент убийства Дорис, он убил ее как свидетельницу, но вот саму Дорис… Если бы вы припомнили, что связывало эту злосчастную Кейси с вашим поместьем и с вашим штатом, это бы нам здорово помогло.

- Абсолютно ничего, я уверен в этом. Девушка с детства бродила в окрестностях Крейстон-хилла, но никому не мешала, водилась же она с парнями из «Трех дубов», а мой штат – это в большинстве своем старики, которые еле передвигают ноги.

- А ваши конюхи, садовники?

- Но почему именно они? Потому, что девушка оказалась на наших дорожках? Так не проще ли было дотащить ее до воронки с зыбучими песками? Кто бы ее нашел? Да и стали бы искать? И почему он то же самое не проделал с Фелпс? Ее бы тоже не хватились. Да, о чем я! Избавиться от тела Кейси и оставить Фелпс, и кто бы связал это убийство с нашими? Искали бы убийцу среди попутчиков Фелпс, приезжих, только не среди наших. Это ведь очевидно…

- Сэр, вы может быть правы, и он так и собирался сделать, но нервы сдали… Наверное его и Дорис все же связывали какие-то отношения, пока он ее транспортировал, сломался, поэтому и за Фелпс не вернулся. Хотел дотащить обеих до зыбучих песков, заблудился в тумане или кто спугнул.

- Кто?

- Знаете, сэр, о ваших пустошах ходят определенные слухи.

- Вильерс, давайте начистоту, вы о Старом лорде?

Констебль заметно смутился, признаваться в том, что он разделяет эти смутные страхи, которыми издревле полнится округа, ему не хотелось. Кроме того, его прадед, бывший викарий при церкви, теперь архивариус, долгие годы занимался изучением сверхъестественных явлений. Это негативно отразилось на психике Вильерса еще в детстве.

Слушать в детстве сказки о призраках, это нормально. Но если родной прадед, посвятивший жизнь изучению непознанного, вывел кучу формул, неопровержимо доказывающих существование этих самых призраков, то сказки о них поневоле воспринимаешь несколько острее, чем хотелось бы. Поэтому констебль поспешил перевести разговор в иное русло.

- Нет, ну что вы! Просто на пустошах постоянно копошатся какие-то темные личности, и Стюарт частенько устраивает там рандеву своей братве. Если бы не добровольная помощь О’Рэйли…

- Но ведь вы же не думаете, что Стюарт со своей братвой мог до такого дойти?

Вильерс честно попытался подумать, но для окончательного вывода ему не хватало фактов и свидетельств. А насколько Стюарт разозлился на лорда после увольнения? И мог ли он устроить такую подставу?

- Знаете, сэр, ведь Стюарт на каждом углу божится, что овес из кормушек крал ваш тренер по выездке. А он только проверял…

- Мой немец крал овес? По-вашему такое возможно? Да вы бы видели, как это выглядело! – вспылил лорд, умерив, однако, на этот раз раскаты своего львиного рыка. – Стюарт нахально крал этот проклятый овес из кормушек и был пойман за руку лично мной. А еще он в ответ на увещевание, я ведь только попытался ему разъяснить, что у трехлеток жесткий рацион, рекомендованный специалистом, он нагло принялся обливать грязью моего специалиста. Бедняга немец трех слов по-английски не сложит, Стюарт клевещет на него в его же присутствии, а он только улыбается и переспрашивает: «Entschuldigung, ich habe es nicht recht gehoert.» По-вашему, такое зрелище можно вынести?

Вильерс моментально вспомнил, как свидетели этого невыносимого зрелища делились впечатлениями в баре «У трех дубов». По их словам трехлетки все, как один шарахнулись в своих стойлах, когда лорд «негромко» посоветовал Стюарту выметаться пока цел. Стюарт пулей вылетел из паддока и, не оглядываясь, пронесся прямиком через все овраги и буераки, разделявшие поместье и городок. Это был настоящий конкур. В «Трех дубах» о нем судачат до сих пор.

- Бог мой! – продолжал между тем предаваться воспоминаниям Крейстон, - Мой немец, педантичный, точный как Биг Бен, скрупулёзно выполняющий все свои обязанности… как можно подумать, что он станет красть овес у трехлеток!

- Странно, если честно, сэр. Я знаю Стюарта с детства, он обычно не юлит, если его припрут к стенке и ни на кого свою вину не сваливает.

- Вы заблуждаетесь, Вильерс. Подлый человек, последовательно подл во всем.

- Вы думаете, он мог ради мести вам так поступить с девушками?

- Нет, этого я как раз не думаю. Вы говорите, обе девушки были убиты около полуночи?

- Я ничего такого не говорил и вообще-то это тайна следствия. Но да, если у вас есть алиби на время от полуночи до часу…

- У меня его нет, но у Стюарта и его компашки точно есть.

- Да?

- Именно. Я в тот вечер засиделся в кабинете, ждал возможного звонка и потому не отключил телефон после первого же глумливого пьяного звонка из «Трех дубов». Звонил Стюарт. Я бросил трубку, но он продолжал названивать с периодичностью в десять минут. Я слышал его в трубке, его, расстроенную пианолу и пьяные речи его советчиков. Они точно торчали там, в «Трех дубах» с полуночи до половины второго. После я отключил телефон.

- Но сэр? Это же и ваше алиби…

- И с каких пор оно мне нужно?

- Нет, нет… Разумеется… Ну, гора с плеч. Все же не Стюарт, вы меня успокоили…

- Кажется, перерыв закончился, возвращаемся в зал?

Вильерс мрачно кивнул и двинулся вслед за лордом к залу суда.

***

Заключение, к которому пришел коронер оригинальностью не грешило и никому ни о чем не говорило. Крейстон дождался когда коронер инициирует уголовное расследование и вышел из зала первым. Он опять пошел тем же путем, к одуванчику и лягушонку. Разумеется, картина изменилась. Цветок свернул свои лепестки к вечеру, а лягушонок исчез. Крейстон устал, и его усталость отразилась в походке. Он ступал как обычно бесшумно, но намного медленнее, и потому оказался позади бурлящего и обменивающегося впечатлениями людского водоворота, вплеснувшегося из парадных дверей здания суда. Толпа внезапно смолкла и замерла. Крейстон, недоумевая, продолжал идти. Люди безмолвно уступали ему дорогу. Когда лорд добрался до парковки, ему сразу стала ясна причина такого поведения его добрых соседей. Новенький бьюик Крейстона был сплошь вымазан ярко-красной киноварью, искусно имитирующей потоки густой, застывшей уже крови. Яркая луна освещала это омерзительное зрелище. Лорд постоял у оскверненного автомобиля и, не оглядываясь, пошел в сторону своего поместья. Множество пар глаз не сочли для себя за труд проследить его путь при свете луны и убедиться, что он дошел до ворот своего парка по проезжей дороге. Дошел, никуда не сворачивая и при этом ни разу не замедлил, но и не ускорил своей исполненной достоинства и благородства поступи.