Страна Арманьяк. Фаворит (СИ) - Башибузук Александр - Страница 4

А вот здоровенный верзила сидит в ручье и со страдальческим видом трет себя песком, а я на бережке грозно так на него посматриваю. Это Уильям из славного клана Логанов, шотландец, монах-расстрига, мой верный друг и соратник, по прозвищу Братец Тук, или просто Тук. Да, нашел в свое время, пригрел обормота, и ни разу еще не пожалел об этом. Он рыцарь уже: сам Карл посвятил этого громилу за подвиги.

А здесь вместе с ним мы несемся в атаку на кнехтов в белых ваппенроках с черными двуглавыми орлами на них. Это сражение при Нейсе, уже воюю под знаменами Карла, но в качестве лейтенанта наемной компании рутьеров...

— Сир, герцогиня Мергерит просит вас пожаловать к ужину!.. — неожиданно раздался голос за спиной.

Я с досады (сука, такие эпические воспоминания прервал!) чуть не запустил кубком в майордома, но потом пожалел старика, матюгнулся мысленно и поперся в трапезную.

Ординарий архиепископства Камбре, Жан VI де Бургонь, по совместительству духовник Мергерит Йоркской герцогини Бургундской, был поразительно похож на кардинала Ришелье. Но не на реального, еще не родившегося исторического персонажа, а на замечательного актера Александра Трофимова, сыгравшего Ришелье во всем известном фильме. В первый раз я его увидел после того, как невольно разогнал в Антверпене ковен сатанистов, и совсем было подумал, что наткнулся на собрата-попаданца, но, к счастью, ошибся. Или к несчастью, что, впрочем, совсем неважно. Встреча с кардиналом все равно оказалась знаковой и даже в некоторой степени изменила мою жизнь на тот момент. И на этот. Вляпался, конечно, правда, не в ту субстанцию, всем известную под названием «дерьмо», а в тайный церковный рыцарский Орден защитников истинной веры, где по сей день состою в сане рыцаря-коммендатора. Что сей сан означает в структуре Ордена, я до сих пор не знаю, но подозреваю, что это не более чем красивое название для удовлетворения моего тщеславия, а в реальности я выполняю функции... функции?.. А черт его знает, какие функции! Возможно, что-то вроде агента влияния. Примерно так. Тем более что об истинной направленности деятельности Ордена мне толком ничего не известно, я только подозреваю, что в некоторой степени они правопреемники тамплиеров. Но это всего лишь догадки, скорее всего не имеющие под собой никакой реальной основы. Сотрудничество с Орденом меня пока полностью устраивает, и порой приносит нешуточные преференции. Пока. А дальше посмотрим...

— Ваше высокопреосвященство, — Мергерит неожиданно встала из-за стола. — Ваша милость... — теперь она обращалась ко мне, — к сожалению, я вынуждена покинуть вас на некоторое время...

— Не беспокойтесь, дочь моя, — де Бургонь поднял руку для благословения. — А мы с бароном пока развлечем себя беседой. Вы не против, барон?

Я молча кивнул и был удостоен мимолетной улыбки Мергерит, после чего она ушла из трапезной, а вслед за ней отправились прислуживающие за столом. Мы с кардиналом остались одни.

— Я слышал, вашу просьбу об отставке удовлетворили? — Кардинал пресыщенно вздохнул и откинулся на спинку кресла.

— Да, ваше высокопреосвященство. Государь внял вашей просьбе... — Я наколол на кинжал фаршированного перепела и положил его себе на блюдо.

— Не стоит, — де Бургонь снисходительно улыбнулся, — я счел своим долгом помочь, благо это в наших общих интересах. Итак, не соблаговолите ли озвучить свои дальнейшие планы?

— Мои планы в некоторой степени зависят от вас, ваше высокопреосвященство... — вернул я ему улыбку.

— Ах, да!.. — Кардинал картинно всплеснул руками. — Совсем забыл. Интересующий вас человек...

— Нас, ваше высокопреосвященство, — осторожно поправил я священника. — Интересующий нас человек...

— Интересующий вас человек пытался со своим отрядом наняться на службу... — кардинал проигнорировал мое замечание, сделал паузу и, только дождавшись на моем лице выражения крайнего нетерпения, продолжил: — …к руа франков Луи. Но известный вам граф Филипп де Кревкер отговорил государя. Мало того, убедил арестовать, но кондотьер все же успел скрыться.

— Судьба предателей всегда незавидна, — прокомментировал я, отпив глоток вина. — И где теперь его искать?

— Мы не знаем, — коротко ответил де Бургонь. — Но скоро узнаем. Кстати, ваше судно в порядке?

— Мое — да. Второе еще не готово, только заложили. Торговые суда компании — в море, и вернутся не раньше осени. Ваш эконом в курсе... — слегка намекнул я на тот факт, что нас связывают не только политические дела, но и финансовые.

— Я о... как там ее?.. — Ккардинал полюбовался горкой красной икры на ложке и отправил ее в рот. Мое изобретение — вернее, нововведение, так будет точнее — произвело настоящий фурор при дворе и теперь все, кто мог позволить себе икру, жрали ее как не в себя. В том числе кардинал, которому я поставлял несколько бочонков в год.

— Шебека, ваше высокопреосвященство. Судно называется «шебека». Но с моим отбытием могут возникнуть определенные сложности.

— Отчего же? — удивился кардинал. Или сделал вид, что удивился, я толком так и не понял. Хотя готов поставить свою эспаду против кухонного ножика — этот хитрец в курсе намерений Мергерит. Мало того, скорее всего эти намерения уже одобрил, исходя из каких-то своих соображений, о которых я только могу догадываться.

Мергерит вдова, и, согласно нынешнему закону, совершенно самостоятельный человек, что, с одной стороны, очень упрощает дело. Церковь одобряет повторные браки, мало того, смотрит сквозь пальцы на невинные развлечения вдов, лишь бы они не выходили за рамки приличий. Да-да, именно так, вопреки изыскам современных историков, на все лады расписывающих ужасы рабского положения женщин в Средневековье. Дело в том, что вдов — неимоверное количество, мужики мрут как мухи, особенно на войне, причем дворяне тому не исключение, а скорее правило. А церковь опасается входить в конфликт с остервенелыми от одиночества бабенками, вот и способствует им по мере сил. Или просто сочувствует, что тоже вполне возможно.

Но с Мергерит дело сложнее — она вдова государя, поэтому к ней отношение особое. Любая баронесса, особенно при землице и деньгах, овдовев, практически сразу выскакивает замуж и никто ее за это не осуждает, но уже герцогиням рекомендуется придерживаться традиции постоянства, пожизненно демонстрируя верность покойному мужу. Тем более, в подавляющем большинстве вдовые герцогини богаты, а новое замужество автоматически отдает это богатство новым мужьям, чему всегда противятся наследники, ибо жаждут получить оное в наследство уже после самой герцогини. И Мергерит тому не исключение, ибо после смерти Карла ей вернулось назад приданое, а это почти триста тысяч золотых крон и «вдовья треть», что в общей сложности составляет едва ли не в полтора раза больше. К тому же Карлуша любил женушку и надарил лично ей кучу замков, поместий и угодий. Так вот, Машка с Максом явно будут не рады, если мамаша отдаст это добро левому мужику, поэтому быть ей вдовой пожизненно. Разве что этим браком Максик захочет соорудить какой-нибудь политический союз. Но в ближайшем будущем — это вряд ли. Не до этого ему пока.

А вот завести фаворита Мегги вполне может, что вполне укладывается в рамки средневековых приличий. Не удивляйтесь — тут, бывает, такое происходит, что распущенные нравы двадцать первого века стыдливо меркнут.

— Я, кажется, понял, о чем вы... — продолжил де Бургонь. — Ну что же, отвечу честно. Мы не против. Вас устроит такой ответ, или мне будет необходимо его развернуть?

— Будет необходимо. Для меня это важно.

— Ну что же... — Кардинал отхлебнул вина и поставил кубок на стол. — Извольте...

Кардинал рассказал мне об уже известных моментах, и я практически во всем был с ним согласен, но это все равно не прибавляло бодрости, наоборот, все больше вгоняло в уныние.

Если начать с основ, получается, Максимилиан сейчас находится в очень незавидном положении. В первую очередь он нищ как доминиканец — даже для того, чтобы Максик достойно приехал на свадьбу, Мергерит отправила ему сто тысяч гульденов. Мало того, для Нидерландов, где всем заправляют Генеральные Штаты, он никто и звать его никак. Да, они признали его правителем, но одновременно выторговали себе кучу вольностей со свободами. Машка не в пример авторитетнее для бюргеров — ее нидерландцы даже любят. Еще бы не любили…