Я нарисую тебе сказку - Шкутова Юлия - Страница 64

— Как он мог? — громко всхлипывая, спросила Айлани.

— А правильно ли ты поняла его действия? — хитро прищурившись, поинтересовалась верховная певчая.

— Он не подходил ко мне в последнее время, а потом вообще отправил домой, — обвиняюще ответила сириана.

— Ох, молодежь, любящая делать поспешные выводы, — усмехнувшись, покачала головой наставница. — Отдыхай, Айлани, а мы все разузнаем.

Прошло три недели. Три долгие, наполненные тоской и мучительной болью недели. И пусть внешне Ариан никак не показывал своего плохого самочувствия, обитатели Иридана все равно чутко реагировали на малейшие изменения. Все, словно сговорившись, старались как можно реже попадаться на глаза песчаному владыке. А у кого это не выходило по долгу службы, стремились оставить его одного как можно быстрее.

Такое поведение казалось довольно странным, если не знать, что люди остро реагировали на эмоциональный фон, окружавший их правителя. Создавалось впечатление, что стоит сделать один неверный шаг, и неминуемо последует взрыв. Вот все жители белокаменного дворца, начиная от министров и заканчивая конюхами, и пытались избежать бури любыми способами.

Лишь один Тахин не убоялся предполагаемого гнева владыки и в один из вечеров привел в покои повелителя наложницу. И Ариан действительно не разразился гневной речью за самоуправство слуги. Он вообще не произнес ни единого слова, но верный Тахин почувствовал себя предателем под укоризненным взглядом зеленых глаз. После того случая старый слуга больше не пытался поступать так, как будет лучше для его господина. Он продолжал неукоснительно исполнять приказы владыки, мысленно проклиная и купца Узамата, и прекрасную сириану, укравшую душу несчастного мальчика.

И только Ариану не было никакого дела до переживаний своего народа о его плачевном состоянии. Он вообще мало что замечал, днем уходя с головой в государственные дела, а ночью сгорая от тоски по прекрасной среброглазой деве. Владыка уже не один и даже не два раза успел пожалеть о своем великодушном решении отпустить ее. Но стоило мужчине вспомнить серую кожу и наполненный болью взгляд, как все его переживания становились незначительными, а на смену тоске приходило чувство вины.

Ариан не мог себя простить за то, что чуть не погубил ту, которую полюбил всем сердцем. Ослепленный своей страстью, он не замечал мучений сирианы, пока не подвел ее к грани между жизнью и смертью.

Вот и этой ночью он вновь беспокойно метался в постели, забывшись тяжелым сном, в котором к нему приходила прекрасная дева и подолгу смотрела с немым укором в глазах. Ариан пытался подойти к ней, обнять и попросить прощения, но… Как только он делал шаг вперед, сириана сразу же отдалялась, а голос и вовсе подводил мужчину.

Неожиданно сон изменился. Когда Ариан вновь попытался подойти к своей возлюбленной, она отрицательно качнула головой и… запела! В ее песне не было слов, по крайней мере, он не мог их разобрать, но голос завораживал своими переливами. Владыка словно зачарованный смотрел на прекрасную сириану, не в силах отвести от нее взгляда.

Неожиданно все вокруг подернулось мелкой рябью, и владыка проснулся. Некоторое время пролежав без движения и бездумно глядя в потолок, Ариан вдруг понял, что песня так и продолжает звучать. Резко приподнявшись на кровати, мужчина недоверчиво осмотрелся по сторонам, пытаясь понять, откуда доносятся нежные переливы. И свет полной луны стал ему своеобразной подсказкой, прочертив дорожку от распахнутых дверей, ведущих в сад, до самой кровати.

Пройдя по лунной дорожке, Ариан потрясенно замер, глядя на ту, которую так сильно любил. Сириана стояла посреди небольшой площадки и самозабвенно пела, прикрыв веками расплавленное серебро глаз. А владыке чудились в ее пении тихая просьба, живительная сила воды, легкий отклик ласкового тепла, еле заметная дрожь земли и шаловливые порывы ветра. Казалось, что песня невероятным образом вплетается в древние стены Иридана, укрепляя собой магические вязи заклинаний, опутывающих это место плотной сетью. И Ариан вдруг понял, о чем поет прекрасная дочь северных ветров.

«Благословляет», — с благодарностью подумал он, не решаясь подойти к ней.

Знал, что тогда не сдержится и заключит ее в свои объятия. И тогда сириана точно не покинет этого места.

— Как ты оказалась здесь? — задал Ариан волнующий его вопрос, когда последние звуки песни растворились в воздухе.

— Пришла порталом, который ты дал мне, — ответила сириана, так же не двигаясь с места.

— Так удивительно… слышать твой голос, — прошептал владыка, пожирая взглядом стоявшую перед ним девушку. — Зачем ты пришла? Ведь не могла не понимать, чем тебе это грозит. Так зачем же так рисковать?

— Я пришла, чтобы остаться здесь, — честно ответила сириана, но затем неуверенно добавила: — Конечно, если ты позволишь.

— Здесь? Со мной?..

— Да.

Неожиданно владыка принялся безудержно хохотать. Да так, что из его глаз потекли слезы. Ничего не понимающая девушка уже хотела подойти к нему, когда мужчина быстро заговорил:

— Я так и знал, что это сон. Кошмар… Всего лишь безумные игры моего воображения. Тебя здесь нет, и уже очень давно.

Испугавшись его слов, сириана подбежала к нему и тут же очутилась в крепких объятиях. Уткнувшись носом в беловолосую макушку, Ариан с удовольствием вдохнул ставший родным аромат морозной свежести. Сипло выдохнув и немного отстранив девушку от себя, он вновь заговорил:

— Сколько раз я проклинал себя за то, что отпустил тебя, но чувство вины оказалось сильнее. Ведь я чуть не убил ту, которая завладела моим сердцем, мыслями и душой. Заставлял испытывать невообразимые муки… Как же мне теперь поверить в то, что ты хоть когда-нибудь сможешь простить меня?

Прижавшись губами к ее виску, владыка осторожно провел рукой по узкой спине. Прикрыв глаза, он с мукой в голосе спросил:

— Скажи, прекрасная, есть ли у меня шанс на…

— Прекрати! — воскликнула сириана, обхватив его лицо ладонями. — Посмотри, это не сон, и я здесь, с тобой. Сама пришла к тебе, желая остаться. Ведь ты доказал… Твоя любовь сильная и чистая, и мне не за что прощать тебя! — Встав на мысочки, она прикоснулась губами к его губам. — Ну же, поверь мне!

Вглядевшись в ее лицо, словно ища подтверждения словам сирианы, владыка неожиданно подхватил девушку на руки и выдохнул:

— Верю!

Несколько стремительных шагов в сторону комнаты, и вот он уже бережно опускает свою ношу на кровать. Нависнув над сирианой, Ариан спросил:

— Как зовут тебя, прекрасная?

— Айлани, — ответила девушка, ласково погладив песчаного владыку по смуглой щеке.

— Красивое имя, как и ты сама, — счастливо улыбнулся Ариан.

Он чувствовал, как оживает под ее ласковыми прикосновениями, а тоска, сжигавшая его сердце и разъедавшая душу, медленно, но неотвратимо отступает. Не в силах больше сдерживаться, Ариан поцеловал свою возлюбленную, с радостью ощутив ее мгновенный отклик. Как много раз он мечтал об этом, не передать словами. И теперь, когда мечта стремительно становилась реальностью, владыка упивался каждым мгновением их поцелуя. А в это время его руки исследовали стройное тело, с непередаваемым трепетом познавая то, к чему раньше мужчина запрещал себе прикасаться. Сириана же податливо выгибалась в ответ, совершенно не боясь всего происходящего. И когда Ариан понял, что еще немного, и он просто не сможет остановиться, то волевым усилием заставил себя отстраниться от возлюбленной.

— Ты расскажешь мне, почему… как… — Не имея сил договорить, когда на него так призывно смотрели серебристые глаза, совершенно путая мысли и лишая воли, песчаный владыка с трудом отвел взгляд в сторону.

— Я же уже сказала, что ты ни в чем передо мной не виноват, — немного недовольно ответила Айлани, проведя ладошкой по обнаженной груди.

Девушке совсем не хотелось обсуждать очевидные, как она считала, вещи, когда по телу разлилась сладкая истома и хотелось лишь одного — чтобы мужчина не останавливался. Но, увидев, как Ариан отвернулся от нее, поняла, что поговорить придется прямо сейчас. Недовольно поморщившись, юная сириана прижалась к возлюбленному и тихо пояснила: