Душа бездны (СИ) - Снежная Марина - Страница 64

– Она не захотела спастись одна, – сдавленно произнесла Дорайна. – Зная, что остальных ждет смерть.

– Да… А спасти никого ей бы не позволили. Другие боги и так проявили недовольство, что я признался ей.

Дорайна помолчала, потом робко взяла его руку, сжала в своей.

– Спасибо, что рассказал мне…

– Делай с этим знанием, что хочешь. Твоя жизнь в твоих руках, – вздохнул Адилак. – Знай одно, я всегда буду рядом и поддержу тебя.

Она спрятала лицо на его груди, а он ласково провел по ее волосам…

Когда Дорайна открыла глаза, утреннее солнце серебрило верхушки деревьев. Остальные еще спали. Она села и подтянула колени к груди. Долго и пристально смотрела на спящего Амнея. Наконец, губы девушки тронула слабая улыбка.

– Все зависит от тебя, принц, – беззвучно прошептала она. – Только от тебя…

– Их следы теряются здесь, – проговорил Шарнел, останавливаясь у незримой границы.

Дальше начиналась мертвая земля, лишенная растительности. Правитель и его отряд стояли за спиной волшебника и разглядывали высохшее дерево.

– Мне не по себе от этого места, – поежился Громдел.

– Это неудивительно, друг мой, – улыбнулся Шарнел. – Даже обычные люди чувствуют его силу.

– Так что это за место? Ты все время говоришь загадками.

– Вход в заповедные земли, – пояснил волшебник.

Из груди правителя вырвался протяжный вздох.

– Они и правда существуют?

– Как и многое другое, во что ты перестал верить. Забываешь, что даже если отрицать что-то, оно никуда не исчезнет.

Громдел снова вздохнул.

Даже сейчас, когда они с Шарнелом помирились, тот иногда напоминал ему о прошлом. Удивительно, что он вообще захотел говорить с ним.

Громдел вспомнил утро, когда обнаружил, что его дочь и Мойдра исчезли. Ему тогда казалось, что сердце выскочит из груди. Они прочесывали все вокруг, расспрашивали местных жителей. Никто не видел девушек. Староста одной деревни, опасливо озираясь, шепнул правителю, что они могли попасть в лапы разбойников.

Громдел нашел этих разбойников, что едва не стоило ему жизни. Отряд поредел вдвое, но хорошо обученным воинам удалось обратить лесных жителей в бегство. Правитель захватил их вожака и вынудил рассказать все, что тот знает.

Вожак разбойников не отрицал, что девушки были у него. Он хотел одну из них продать, другую оставить себе. Потом начал нести околесицу, что одна из них превратилась в парня и они сбежали. Но что искать их бесполезно, оба мертвы. Рассказать о том, где те сейчас, он просто не мог. Онемел от страха и дрожал, несмотря на грозную внешность. Правитель требовал указать, где девушек видели в последний раз, но разбойник сказал, что сам не видел. Он тогда лежал без чувств в хижине. Остальных лесных жителей поймать не удалось, будто сквозь землю провалились. Правитель приказал поджечь лагерь, вожака высечь хлыстом, но оставить в живых. Все же он рассказал то, что знает.

Громдел понимал, что найти Саулин и Мойдру поможет только чудо…

Настало время обратиться к бывшему другу. Когда-то, когда они были еще безусыми юнцами, Шарнел дал ему амулет. Он сказал, что в нем зашита прядь его волос, пропитанная заклинаниями. Если Громделу понадобится помощь, нужно лишь сжечь эту прядь и позвать по имени. Правитель понимал, что с тех пор много воды утекло и шанс на то, что друг и правда явится на зов, более чем призрачный. Но в такой ситуации нужно хвататься и за соломинку.

Громдел велел отряду отойти на достаточное расстояние, оставив его одного. Сам же снял с шеи амулет, который не снимал вот уже много лет. Черкнул огнивом, подпаливая прядь темно-русых волос. Несколько раз выкрикнул в голубое небо, виднеющееся сквозь прорехи ветвей:

– Шарнел!

Пару минут ничего не происходило, правитель медленно опустился на землю и обхватил голову руками. Бывший друг не поможет. Он никогда не отыщет дочь и ту, что стала ему безмерно близкой. Вместо того, чтобы спасти Саулин, обрек ее на верную смерть. И винить в этом должен только себя…

Чья-то рука легла ему на плечо, заставив поднять голову. Перед Громделом стоял Шарнел.

Друг почти не изменился, если не считать покрывших лицо легких морщин и нескольких седых волосков в густой шевелюре.

– Шарнел! – радостно вскрикнул правитель и вскочил.

По мягкому взгляду друга тут же понял, насколько глупыми были его опасения. Ни малейшего следа упрека или недовольства. Волшебник улыбнулся и раскрыл объятия. Друзья крепко обнялись, чувствуя, как былые обиды стекают с души, как талая вода.

– Ты долго не приходил, Громдел. Сколько лет прошло, – наконец, проговорил Шарнел, отстраняясь.

– Я боялся, что ты не захочешь меня видеть…

– Ты всегда любил преувеличивать, – хмыкнул Шарнел. – Я давно простил тебя и понял. Сам же явиться не решался, учитывая твои законы.

Громдел смутился.

– Как ты? – спросил он.

– У меня все замечательно. Построил себе дом в чаще леса, оградил защитной магией. Никто из местных не смеет тревожить меня.

– Наверное, тоскливо там… в полном одиночестве.

– Я вовсе не одинок, – возразил волшебник. – У меня жена и трое прекрасных детей. Большой мир никого из нас не прельщает, так что нам вполне хватает общества друг друга. Так что привело тебя, друг? Здесь я совсем отстал от жизни. Ко мне доходят слухи только тогда, когда встречаю кого-то из поселян. Но и они не слишком посвящены в дела большого мира. Слышал, что твоя дочь уже совсем взрослая. Скоро замуж выдавать…

Лицо Громдела исказилось мукой, и волшебник встревожено поднял брови.

– Что случилось?

Правитель рассказал ему все, даже больше, чем нужно. Будто прорвалась плотина, застилающая сердце. Как жил после смерти жены и отъезда Шарнела. Как пытался забыться с помощью государственных дел, лелеял мечты о достойном преемнике. Даже о Мойдре рассказал…

Волшебник положил ему руку на плечо и легонько сжал.

– Я рад, что ты снова почувствовал вкус к жизни. Сделаю все, чтобы найти твою дочь и эту девушку.

И он сдержал обещание. Непонятно каким образом, сумел почувствовать их след и привел отряд правителя к мертвому дереву.

Громдел хрипло спросил:

– Это правда, что тот, кто вошел в заповедные земли, вернуться не сможет?

– За редким исключением… Тебе повезло, что я на досуге изучал древние книги, – проговорил волшебник, устремив взгляд вперед. – Выход оттуда есть, но для этого кто-то должен открыть проход снаружи.

– Ты сможешь это сделать?

– Да, но они должны знать, куда идти. Нужен контакт… Иначе все бесполезно. У твоей дочери есть магические силы? Только обладающий ими может услышать призыв другого волшебника.

– Не замечал за ней такого, – вздохнул Громдел. – И даже был этому рад. Глупец… Теперь бы все отдал, чтобы ей передалась часть силы ее матери.

– А у той девушки?

– Я о ней почти ничего не знаю, – наморщил лоб правитель. – Но она тоже казалась вполне обычной.

– Ладно… Я все же попытаюсь. Дай мне что-то из вещей Саулин. Попробую воздействовать через нее. Тот, в ком есть сила, почувствует это, находясь рядом с ней. Если же нет…

– Я понял тебя, – еле слышно сказал Громдел. – Даже если шанс слабый, мы должны его использовать.

– Я тоже так думаю, – улыбнулся Шарнел.

***

Путники уныло брели по лесу в том направлении, откуда пришли когда-то в заповедные земли. Никто особо не надеялся на успех, но что-то делать всегда лучше, чем сдаться.

Дорайна шла позади всех, ни на кого не глядя и ни с кем не разговаривая. Когда кто-то пытался приблизиться, окидывала его таким взглядом, что тот спешил ретироваться. Эта ночь все перевернула в жизни девушки. Она понятия не имела, что делать с обрушившейся на нее правдой. Пока не разберется в этом, не могла ни с кем обсуждать то, что ее тревожит. А говорить о пустяках было сейчас нестерпимо.