Каратель (СИ) - Кощеев Владимир - Страница 66

Чувствуя накатившее отчаянье, вмазал сунувшемуся под руку контролеру с левой, снося нижнюю челюсть с корнями. Добавил правой, проламывая гнилой череп менталиста. На плечо легла здоровенная пятерня гиганта, и я отправился в полет с криком от неожиданности.

Уровень заряда: 42%. Сервоприводы активированы. Повышенный расход заряда.

Упав спиной на жадно протянутые ко мне руки мутантов, я завертелся волчком, не давая завалить себя массой. Подо мной ломались уродливые лапы. Правой рукой я оперся, проламывая череп, на самого неудачливого, левой проткнул пальцами глаза другому, стараясь ухватиться для удержания равновесия. Кто-то двинул мне по шлему, едва не оторвав мою многострадальную голову.

Огонек Алисы блеснул в последний раз и погас. Охваченный злостью, я зарычал, стараясь выпутаться из тянущихся со всех сторон объятий. А нащупав под сапогами землю, согнул колени и рванулся вверх.

От толчка разлетелись в сторону задавленные сородичами мутанты, я вознесся над землей и с яростным криком приземлился на плечи задравшего голову гиганта. Под сапогами хлюпнуло, брызжа в стороны жижей, хрустнули кости. Я дернулся вперед, сохраняя равновесие и прыгнул снова.

Короткий полет, пока я двигался к застывшей глыбе Агра, новое приземление в кашу из тел, травы и слизи. Уйдя по колено в землю, я рванулся в третий прыжок, но в спину ощутимо ударило, прервав мой стремительный полет.

Меня швырнуло вперед в объятия шипящих мутантов. Я успел увидеть безучастные глаза на искаженных вирусом лицах, черные сгнившие ногти на тянущейся ко мне пятерне. А потом сверху прилетела еще один снаряд – гиганты, не в силах достать меня сами, швыряли свои дубины.

Описав красивый круг, дерево разнесло попавших под удар тощих зомби, моментально перемолов их в едва шевелящуюся кашу. Я дернул из запаса полную батарею и, не раздумывая, швырнул ее в сторону оставленной машины.

Рывок вперед, по вставшему трамплину стволу-дубине и прыжок прочь от зарождающегося термоядерного взрыва. Еще в воздух почувствовал, что не успеваю спрятаться за оплетенной сотнями мутантов фигурой «Агрессора», постарался сгруппироваться, обхватив руками колени.

А следом меня швырнуло вперед с такой скоростью, будто я был пушечным ядром. Зажмурив глаза и шипя сквозь зубы, я ждал удара, который переломает мне все кости. Успел вспомнить отца и мать, брата с сестрой, одногруппницу. А потом меня тряхнуло.

Боли не было, но рвущийся наружу желудок заставил открыть маску и вывалить скудное содержимое прямо в распахнутую пасть лежащего подо мной зомби. Он забулькал, а я не раздумывая вдавил рукой ему лоб поглубже в мозг.

Шатаясь, как пьяный, рванулся на ноги и заплетаясь, пошел прочь, уже не думая о потерянных батареях, ружье и чертовом машине. Хотелось упасть и не двигаться. Сдохнуть, но не двигаться.

НИ пищал что-то на грани слуха, перед глазами все расплывалось, но я не соображал, что происходит, сосредоточившись лишь на то, чтобы переставлять ноги. Теряя равновесие, не заметил, как остался один.

Армия мутантов исчезла. Я брел на северо-запад по асфальтированной дороге, постепенно теряя возможность шагать, как полагается гордому хомо сапиенс, все больше и больше склоняясь на четвереньки.

Не знаю, сколько я прошел, но шоссе вдруг рванулось вперед и предательски напало на меня, стараясь разбить мое прекрасное молодое лицо о свое твердое полотно.

– Я слишком молод, чтобы портить такую красоту шрамами, – сообщил я безучастной дороге, слабыми попытками пытаясь подняться на ноги.

Снова щелкнула маска, и изо рта на черно-серое полотно хлынул поток кровавой желчи. Перед глазами опять замелькал интерфейс, подсвеченный тревожно-алым, но я ничего не слышал. Дождавшись, когда судорога кончится, пополз вперед, уже не пробуя вставать.

На мгновенье показалось, что я поезд – а шоссе подо мной это рельсы. И, издав слабый сип, изображающий гудение паровоза, я снова пополз. Затем впереди полыхнуло, и я вообразил себя умирающим в пожаре героем, который рвется наружу, перебитый рухнувшей балкой.

– Нет, лучше спасающим орущего младенца, – выдохнул я, сплевывая очередной поток желчи.

Еще движение. Очередные плавающие картинки перед глазами. Рывок. Новый приступ рвоты, сменяющийся острым покалыванием на всем лице. Не сразу сообразил, что это не иллюзорное пламя.

Сразу же вспомнились жуки, найденными нами с Алисой в бункере. Алиса. Киборг и одногруппница наложились друг на друга, сливаясь в одно целое. И уже через секунду я свято верил, что угробил свою первую любовь, сунувшись в драку с болельщиками какого-то «Анжи». И при этом – позорно, блюя кровью, уползаю с поля боя.

Новый спазм сжал внутренности, выворачивая меня наизнанку. Теперь знаю, как чувствует себя белье при отжиме, подумал я, выдыхая сухой воздух. Замерев на мгновенье, прикрыл глаза, и потерял сознание.

– Ну и чего ты ноешь? – хмыкнув, брат уселся на табуретку рядом со мной. – Не первый и не последний раз ты дрался.

– Он... – захлебываясь соплями, утираю слезы я. – Он...

– Да не важно! Ты хоть раз видел, чтобы я ныл, а? А меня, между прочим, посильнее твоего бьют! Думаешь, мне не больно было, когда мне руку сломали в двух местах? Еще как больно. Но я же не ныл. Вот и ты утри сопли.

– Что случилось? – на пороге появился отец.

– Да вот у малого игрушку отобрали и надавали по заднице, – с гордой усмешкой сообщил брат.

– И чего ноем? Отобрали твое – вернись и отбери обратно. А будут мешаться, бей так, чтобы боялись. Запомни, сынок, люди боятся только силы. Будешь сильным – никто у тебя ничего не отберет. Так что вот тебе платок, и иди, покажи им, что наша семья всегда может постоять за себя.

– Хорошо, пап, – приняв платок, согласился четырехлетний я.

– Хорошо, пап, – выдохнул я, осознав себя лежащим на раздолбанном асфальте.

Оторвать башку от дороги, упереться руками и ногами. Вот так, поднимайся. Ну же. Батарея сдохла? К черту батарею, я и сам чего-то стою! Преодолевая чудовищное притяжение, рванулся на пределе сил. Сдавленный выдох перешел в напряженный крик, и я разогнулся, отрывая руки от расплавленного асфальта.

От разлившегося вокруг жара дрожал воздух, под ногами расступалось расплавленное полотно. Обернувшись назад, судорожно выдохнул, тут же опуская маску шлема. От долинки, где развернулась армия мутантов не осталась лишь запеченная до стекла земля, усеянная жирным пеплом и излучающая столько радов, что мне теперь не нужен будет фонарик, чтоб ночью поссать сходить.

Сойдя с кипящего асфальта подивился, как вообще выжил в этом аду. НИ тут же подсказал, что благодаря броску, когда я мячиком полетел прочь от эпицентра, броня смогла подавить энергию, израсходовав заряд.

Машинально проверив три запасных батареи, оставшиеся в броне, пригляделся в пылающий ад внимательнее. Где-то там осталась Алиса, Агр и чертов кабриолет. Вместе с моим ружьем и всеми припасами. И где-то там же спеклись все мутанты – по крайней мере, никого и близко не видно.

Дыша сквозь непонятно каким образом уцелевшие фильтры, я зашагал обратно. Под ногами взметались крупными хлопьями черные кляксы пепла. Сапоги скользили, пропуская горячий воздух внутрь герметичной брони.

Переступая через сухие изуродованные костяки, местами сплавившиеся друг с другом и с землей, я оглядывался по сторонам. Не знаю, что я надеялся найти, но вертел головой до тех пор, пока не добрался до холма.

Жженный каркас оплавленного автомобиля исходил радиацией – мне даже НИ не требовалось, чтобы ощутить, как щекочет кожу от запредельного жара. Здесь сгорели мои батареи. Здесь же остались еда и вода.

Как я выжил вообще? И какого хрена приперся обратно? Мне же нужно бежать прочь, пока не началась какая-нибудь лучевая, мать его болезнь?

Отвернувшись от шипящего куска металла, я снова пошагал на северо-запад, на ходу перелистывая логи нейроинтерфейса. Как и подозревал – спасла меня не столько броня, сколько вирус. Увеличенная мутация заставила меня, лежащего на кипящем асфальте, регенерировать благодаря зашкаливающей радиации.