Горькая трава полынь. Книга вторая (СИ) - Снежная Александра - Страница 4

Говорить что-либо в полёте находившемуся в таком состоянии Эллу Ами боялась, да и вряд ли он сейчас был способен что-то воспринимать. Лицо мужчины превратилось в каменную маску, и только лихорадочно сияющие глаза эльфа выдавали бушующий внутри него ураган чувств.

Когда отряд во главе с Владыкой добрался до границы с Айвендриллом,

Амирэль еле держалась на ногах. Мрачный как туча Элл безмолвно миновал пост,

и девушке не осталось ничего другого, как пойти за ним следом.

Застыв изваянием на выступающем утесе, он отрешённым взглядом смотрел на шумящую у его ног Эльву. Шквальный ветер рвал его волосы, целовал бледное лицо и плотно сжатые губы, но так и не смог заставить мужчину выразить хоть какую-то живую эмоцию. Светлый эльф стал похож на ледяную статую – красивую ледяную статую. Амирэль даже подойти к нему было страшно: так и стояла за его спиной, впитывая всеми фибрами исходящий от него вымораживающий душу холод.

Он развернулся резко и неожиданно. Прекрасное лицо исказила какая-то кривая ухмылка, смысла которой Ами так и не поняла.

- Пойдём, - скупо обронил эльф, крепко схватив её за руку.

Ладонь Элла была обжигающе-горячей, но Амирэль почему-то стал бить ледяной озноб, словно эльф выпивал из неё все силы и жизненную энергию.

Видя её состояние, Итилгил попытался предложить Владыке, чтобы Амир летел в Таоррисин вместе с ним, но Элл лишь молча оттолкнул мужчину в сторону, как досадную преграду, возникшую на его пути. Такой Элладриил пугал Амирэль.

Никогда ещё девушка не видела эльфа столь невменяемым!

Это был какой-то совершенно чужой и незнакомый ей мужчина, и только в Silm’alos Ами поняла причину такого поведения и всю степень своей вины за то, что с ним происходило.

Резиденция светлого правителя была похожа на волшебную сказку: гирлянды снежно-белых роз, перевитые шёлковыми лентами, украшали террасы, окна, балконы и балюстрады дворца; лестницы и полы были усыпаны лепестками гортензий и жасмина; над шпилями Таоррисина реяли белые флаги, расшитые золотыми гербами рода Ноэринн.

Столица готовилась к свадьбе.

Воздух её был пропитан ожиданием счастья и торжества, а улицы наполнены съехавшимися со всех концов Айвендрилла гостями.

Всевидящий! Как теперь объяснить им всем, что случилось, и каким посмешищем будет выглядеть пригласивший их на свадьбу Владыка?!

- А где heri Ollwë? – улыбка застыла на лице Варда, выбежавшего навстречу приземлившемуся Элладриилу, когда эльф спрыгнул со скирргорна.

Если бы взглядом можно было убить, то начальник охраны Silm’alos уже был бы мёртв.

Испуганно отшатнувшись в сторону, Вард пропустил вперёд Владыку и Ами, предусмотрительно приказав закрыть эльфам все входы во дворец.

Торопливо поднимаясь по лестнице следом за Эллом, Ами слушала злое эхо его шагов, вбивающих в мозг девушки гвозди раскаяния и стыда, а когда они вошли в спальню Владыки, муки совести стали просто невыносимыми.

Комната утопала в цветах. Нежный аромат рассыпанных по коврам и постели белых фиалок кружил голову.

Сверкая всеми цветам радуги, на столике лежала невероятной красоты бриллиантовая тиара, рядом с которой на небольшом постаменте возвышалось надетое на манекен свадебное платье, достойное бессмертной богини.

Напоровшись на него взглядом, Элл на секунду замер, разглядывая роскошный наряд с каким-то безумным блеском в глазах, а затем, проследовав до прикроватной тумбочки, схватил с неё графин с вином. Не утруждая себя хорошими манерами, эльф, запрокинув голову, стал пить прямо из горлышка, жадно и громко глотая искрящуюся янтарную жидкость. Рука его вдруг замерла, а затем молниеносно метнула хрустальный сосуд в стену.

Тишина наполнилась звоном разбитого стекла и диким рыком слетевшего с тормозов мужчины. Ледяной кокон, за которым он прятал свои эмоции, треснул, и эльф стал срывать терзающую его бешеную злость на ни в чём не повинных вещах, ломая и круша всё, что попадалось ему под руку.

- Элл, прекрати! – заорала Амирэль, когда Элл, сплюснув руками тиару, швырнул её в окно, разбив стёкла. – Опомнись! Что ты делаешь? Ты сошёл с ума?

Мужчина хищно развернулся, сверкая безумными глазами:

- Да, я сошёл с ума, Амир, - тяжело дыша, прохрипел Элл. – Сошёл с ума, когда снова поверил этому подлецу... Ненавижу! Он отнял у меня всё! Сначала сестру, потом любимую женщину, а теперь хочет отобрать и сына!

Ами в отчаянии схватилась руками за голову, с ужасом взирая на перекошенное злобой лицо Владыки.

- Нельзя отнять то, что тебе никогда не принадлежало, Элл! - всем телом задрожала девушка. – Это не твой сын!

- Мой! – рявкнул Элл. – Я знаю!

- Ты знаешь? С чего ты вообще это взял?! – опешила Ами. – Да ты же видишь и слышишь только то, что тебе хочется!

Элл от неожиданности оторопело нахмурился, а Амирэль прорвало, как плотину:

- Ты даже не слышал, как Манэльдор говорил о родовом артефакте герцога, защищающем ребенка Оливии! Конечно! Зачем слушать, если тебе правда не нужна? Родовые артефакты защищают только родную кровь, Элл! Это сын Касса!

- Касса? – голос Элла угрожающе понизился. – Уже и Касса? Вот, значит, как? Как быстро ты переметнулся на его сторону!

- Ты себя вообще слышишь? – закрыла ладонями лицо Ами. – О чём ты говоришь? Я здесь, с тобой! Разве тебе этого мало?

- Мало! – прорычал Элл. – Мне мало! – эльф опять схватил со стола письменный прибор, в ярости грохнув его об пол. – Это Кассэль попросил меня помочь ему! Сказал, что умирает! Просил забрать Оливию и жениться на ней! Я поднял на уши весь Айвендрилл, готовясь к свадьбе! Он выставил меня идиотом в глазах собственного народа, а ты его защищаешь?

- Он ни в чём не виноват перед тобой! – выкрикнула Ами. – Не виноват, что не умер! Не виноват, что любит свою жену! Не виноват, что она тоже его любит!

- Она не любит его! – вспыхнул как свечка эльф.

- Любит! – отчаянно крикнула Ами. – Любит, и только слепой может этого не видеть!

- А это тогда что? – рванув изо всей силы ткань своей одежды, бешено заорал Элл, обнажая грудь с украшающим её алым цветком. – Это что? Кто из нас слепой? Сердце не расцветает без пары! – резко развернувшись, мужчина, тяжело и рвано дыша, упёрся руками в оконный проём, невидящим взглядом уставившись в одну точку.

- Это ошибка, - понимая, что словам светлый Владыка не поверит, Ами начала расстёгивать негнущимися пальцами пуговицы на своём камзоле.

Руки стали дрожать, когда она добралась до корсета. Расстегнув верхние крючки, девушка отогнула край ткани, прикрывающей грудь с цветком, сгорая от стыда и страха.

- Это ошибка, - глотая слёзы, прошептала она. – Подлость, ложь и ошибка... Посмотри на меня, Элл...

- Убирайся! – грубый приказ прозвучал как приговор, ударил наотмашь плетью своего безжалостного тона, сдавливая горло и лёгкие Амирэль мучительной судорогой. – Пошёл вон! – процедил сквозь зубы Элл, так и не соизволив повернуться.

Острая боль пронзила грудь девушки: ей показалось, что цветок стал жечь кожу, как раскалённые угли, добираясь своими ядовитыми щупальцами до самого сердца.

- Вон! – раздался яростный крик владыки, и Амирэль задохнулась от боли, скрутившей все её внутренности мёртвым узлом. Ощущение падения в чёрную пропасть, в которой нет воздуха, нет света и которой нет конца... Только опустошающая безысходность, рвущая тебя на части как старую тряпку. Цепляясь ногами за ускользающий из-под них пол, Амирэль сделала шаткий шаг, другой, ещё один, а потом побежала... В никуда. Просто бежала, ничего не видя из-за застилающих глаз слёз, не в состоянии сделать вдох, потому что воздух застрял где-то в груди каменным осколком, пока не врезалась во что-то на полном ходу и не упала ничком на пол.

- Амир! Священная Эльва! Что с тобой, мальчик мой? – на плечи Амирэль опустились худощавые ладони Манэльдора и, подняв голову, девушка судорожно вцепилась в ноги целителя, с трудом выдавив из себя:

- Помогите, учитель, умоляю!