Мой князь Хаоса (СИ) - Лайм Сильвия - Страница 37

Тогда чего же он хочет? Пожалуй, пришла пора ответить на этот вопрос. Потому что и так ясно, что все изменилось с тех пор, как он впервые коснулся алых губ маленькой княгини, дотронулся до изгибов ее сливочного тела и решил сделать особняк Порядка своей резиденцией.

Еще вчера, когда три служанки втирали в его тело Милантарскую медь, вместо привычного расслабления он почувствовал лишь раздражение. И, стоило одной нахалке спуститься ниже необходимого, как волна отвращения чуть не заставила Дариэна выгнать всех трёх, сослав на Красные рудники. Хотя прежде ему нравилась услужливость домашней челяди.

А Эленика… Одна мысль о ней заставляла кипеть кровь в венах. Тот поцелуй на празднике совершенно выбил его из колеи. Конечно, сперва он не знал, с кем танцует. Просто по старой привычке решил отдаться на волю случая. Он не просматривал личины, не пытался глядеть сквозь маски. Элуатар действительно был любимым праздником повелителя темных. И он соблюдал традиции.

Но, стоило коснуться маленькой незнакомки, как привычный ток пронзил тело. Едва различимый сладкий аромат цветов окружил мягкой вуалью, которую невозможно спутать ни с чем.

Конечно же, он не смог отказать себе в желании удостовериться. И Хаос подсказал, что это и впрямь светлая княгиня.

Но узнала ли она его? Почему она решилась на этот поцелуй? Первый поцелуй, инициатива в котором принадлежала ей самой.

Ведь, если она знала, что перед ней он, Дариэн, это говорило слишком о многом.

Князь еще раз помассировал виски. Подошел к столу и налил себе в бокал прозрачный напиток с легким красноватым оттенком.

Сделал большой глоток, не поморщившись. Хотя даже среди его темных лордов любителей Огненной крови находилось не так много. Эту жидкость добывали путем двойной перегонки из гранатового сырья. И затем настаивали на цветах Лавовых лилий. Получалось очень ядреная и крайне коварная жидкость, которую иначе, кроме как зельем, и не назовешь.

Напиток обжег горло, согрел желудок и принес мыслям некоторую ясность.

Он хотел видеть Эленику рядом с собой. День и ночь. Пора было признаться в этом самому себе. А, раз так, то ему ничего не остаётся, как сделать её своей официальной любовницей. Одной больше, одной меньше. Какая разница, что она — светлая? Что ему до того, что она — княжна?

Он всегда брал то, что считал нужным. А, значит, и Эленика не станет исключением.

Мужчина отставил бокал, продолжая размышлять. В его голове все складывалось прекрасно.

Княгиня переедет в Милантарский дворец. Будет жить возле него. Станет его фавориткой.

Дариэн едва заметно улыбнулся, представив, что теперь она будет рядом с ним каждую ночь. Он сможет ласкать ее хрупкое отзывчивое тело, целовать белую, как сливки, кожу, зарываться пальцами в снежно-серебристых волосах…

Снова забурлила кровь, а дыхание участилось.

Да, так будет гораздо лучше. Когда она окажется рядом, дикое желание можно будет утолить в любой момент, и не отвлекаться затем от государственных дел, которые уже давно изрядно накопились.

Конечно, Эленика будет против. Сперва. Но затем привыкнет. Когда деваться станет уже некуда.

— А мужа придется убить, — проговорил он в воздух так, словно это было что-то совершенно неважное.

Сел в кресло, достал лист бумаги и чернильное перо. Нацарапал пару строчек, поставил алую печать с изображением скорпиона.

— И, как мне раньше это в голову не пришло? — думал вслух повелитель, скручивая послание в трубочку. — Убить Леонарела — и восстание светлых само захлебнется. И не нужно никаких переговоров.

Тут же поднял со стола маленький колокольчик и позвонил. На громкий звук из-за двери мгновенно показалась физиономия слуги.

— Да, ваше Величество? — с поклоном спросил мужчина.

— Передать это письмо Диану Ланьерду, командующему десятой армии.

Слуга с очередным поклоном принял свиток, но, прежде, чем исчезнуть в дверях, бросил:

— Сир, к вам коронер Владис Тинуар.

— О, зови, конечно же, — кивнул князь и сложил руки на груди в ожидании.

В помещении прошмыгнул невысокого роста человек с ярко-морковными волосами. Его кожа была гораздо светлее, чем у любого уроженца Кровавого заката, но все же и к детям Порядка его причислить казалось невозможным. Совершенно очевидно, что он обладал незаурядной магией, и это еще сильнее вводило в заблуждение людей, непосвященных в его родословную. Ведь Владис Тинуар был полукровкой. Дитя Порядка и Хаоса, зачатое и выращенное в любви. Невероятная редкость в этом мире.

Князь посмотрел на посетителя долгим внимательным взглядом.

Да, сейчас все чаще светлые и темные находят общий язык между собой, все меньше становится пропасть между двумя народами, что теперь живут в одном государстве. На одной земле. Но все же настоящая любовь, способная подарить дитя с кровью Хаоса, все так же редка.

— Какие у вас новости для меня, уважаемый? — обратился повелитель к гостю.

Владис поклонился и мелкими шагами подошел к князю. Достал из нагрудного кармана тщательно сложенное старое письмо и положил на стол.

Дариэн бросил удивленный взгляд на бумагу и молча развернул. Янтарные глаза пробежались по строчкам и вмиг потемнели.

— Что ж, можно было догадаться, — проговорил он, аккуратно складывая послание и убирая к себе. — Отличная работа, казначей выплатит вам тройную сумму.

Во взгляде коронера мелькнуло удивление, смешанное с радостью.

— Благодарю, ваше Величество, — проговорил он с придыханием.

— Свободен, — махнул рукой князь и больше не смотрел на мужчину.

Ему слишком многое стоило обдумать.

Завтра. Он скажет Эленике обо всем завтра. О том, что её отца действительно убили. О том, что теперь ей придется жить во дворце Милантара. А еще о том, что с некоторых пор она может считать себя вдовой.

Эленика из рода Тимьен, последняя княгиня Анвара и Палирии ехала в карете по улицам новой провинции Кровавого заката. Карета была на редкость необычной для городов Порядка. Крупная, на больших широких колесах, но при этом невесомая, как перышко. Вместо стен от окружающего мира ее отделяла плотная ткань драпировки. Внутренний слой представлял собой непрозрачный алый шифон, а внешний — тонкий воздушный шелк.

Внутри кареты просторные мягкие сидения словно приглашали прилечь на часок-другой, отдохнуть. Здесь хватило бы места десятерым, не меньше.

По узким улицам Анвара такой карете проехать было сложно, но Милантарский кучер, молчаливый темнокожий мужчина каким-то образом справлялся.

Эленика не могла понять, зачем весь этот фарс. Но утром ей пришло официальное приглашение повелителя Кровавого заката, от которого она, как оказалось, не имеет права отказаться.

В письме говорилось, что князь предлагает ей прогулку по городу. Так, как это принято в Милантаре. Сам он обещал присоединиться к девушке на одной из центральных улиц после завершения своих дел.

Все попытки отказаться были благополучно оставлены, когда около княгини выросло несколько темных слуг, молчаливо ожидающих выполнения приказа.

И вот теперь девушка молчаливо ехала по бывшей столице Анвара и старалась не выглядывать из кареты. Может, так удивленные жители города не поймут, что внутри этого шелкового символа темной власти сидит их собственная княгиня.

Пока массивные колеса медленно двигались по не предназначенной для этого мостовой, Эленика размышляла. У нее было время, чтобы еще раз осознать все то, что произошло.

Она вспоминала свой поцелуй с Дариэном Астардом. Тот поцелуй, на который решилась сама.

Что с ней произошло? Как она могла сама поцеловать властелина Кровавого заката? Может она лишилась разума?

Нет, не лишилась. И самым сложным было признаться в этом себе самой. Потому что, судя по всему, её разум окончательно пал. Тело, воля, душа — все теперь принадлежало ему. Проклятому князю Хаоса. Он забрал ее всю. Ничего не осталось.