Девственница (ЛП) - Ле Карр Джорджия - Страница 19

Иногда мне хочется избавить их от страданий и сказать, что я никогда не снижаю запрашиваемую цену. Я знаю, что продаю. Мои лошади стоят того, что я за них прошу, и даже больше. А иногда я просто сижу и наблюдаю за переговорами, пусть идут, как идут. Клиенты любят играть в эту игру. Эти жалкие ублюдки готовы даже попросить скидку на пакет картошки фри, если бы могли.

Если бы не было так рано, я бы пошел чего-нибудь выпить, чтобы отпраздновать. Вместо этого, мне необходимо отыскать место, где я мог бы пожрать. Я не позавтракал, поэтому умираю с голоду. Я помню, что в конце следующего квартала есть «дыра в стене» небольшое кафе, в котором подается горячий завтрак, поэтому я направляюсь в ту сторону. Холодно, поэтому люди вокруг кутаются в толстые пальто и спешат в какое-нибудь теплое местечко. Но не я. Я в футболке. Я люблю холод. Я даже скачу на лошадях с голой грудью посреди зимы.

Я открываю дверь и запах кофе, и чего-то жарящегося ударяет мне в ноздри. Желудок тут же начинает урчать.

Место маленькое, уютное и здесь жарко. У одной стены есть камин, где пришедшие могут, обхватив руками кружки с горячим какао или кофе, тихо общаться, согреваясь. Сейчас там находятся две девушки, они оценивая поворачивают головы в мою сторону. Было время, давным-давно, когда я бы начал с ними флиртовать. Но теперь нет. Я потерял свой шарм и аппетит к этому делу. Даже окруженный со всех сторон великолепными блондинками на прошлой недели, мне не хотелось.

Здесь довольно многолюдно, но я нахожу столик у окна и сажусь. Официантка с завязанными в беспорядке волосами в хвостик и усталым видом, подходит ко мне. Я заказываю кофе и завтрак, который предлагает это заведение, а также дополнительно еще тосты.

Она кивает и делает пометки у себя в блокноте.

— Ты голоден. Хочешь черный пудинг? Он хорош.

Она только что заработала себе здоровенные чаевые.

— Почему нет?

— Большой. Вернусь с кофе, — говорит она с большой улыбкой.

Я осматриваю заведение, а завсегдатаи разворачиваются и так же осматривают меня. Два года назад они узнали бы меня, я был тогда знаменитостью. Теперь я выгляжу странным ублюдком с большой бородой и длинными волосами. Если кто-то и смотрит на меня, то только лишь потому, что я чертовски большой, как медведь. Игнорируя их, я вынимаю свой телефон. У меня еще назначена одна встреча, а потом я смогу уехать.

Правда состоит в том, что я не могу дождаться, чтобы поскорее вернуться на ферму обратно к своим лошадям. Иметь дело с лошадьми гораздо легче, чем общаться с людьми. Что-то изменилось во мне, когда я потерял друга. Я понимал, реально понимал, что жизнь не бесконечна. У всех и у меня есть срок годности. Но я потерял вкус к жизни, которой жил, в бесконечном флирте, драйве, попадая в неприятности и в сплетни. Мне все это показалось, после его потери, пустой тратой времени.

И как только я понял, что не могу разыскать Иззи, жизнь потеряла всю свою яркость и радость. Я почувствовал себя обманутым. Все, что я любил, хотел, у меня забрали. Поэтому все свое время я посвящал лошадям, стал отшельником и трудоголиком. Некоторые даже называли меня одержимым и немного сумасшедшим.

Здесь над входной дверью висит старомодный колокольчик, который всякий раз звонит, когда кто-то входит или выходит. Раздается мелодичный звон, и я чисто рефлексорно отрываю глаза от своего телефона. И то, что я вижу выбивает весь воздух из моих легких.

Иззи.

Я смотрю на нее застыв всем телом, не веря, словно загипнотизированный. Единственный человек, которого я очень хотел и надеялся увидеть, и последний человек на Земле, которого я ожидал увидеть здесь. Безумное количество раз, когда я подбегал к женщине, разворачивая ее к себе, это количество раз настолько велико, что я сбился со счета. Мне никогда не приходило в голову, что я могу увидеть ее здесь, в своей старой насиженной забегаловке. Особенно после того, как оба частных детектива, которых мне очень рекомендовали, сообщили, что они даже не обнаружили в Лондоне девушку с таким именем.

Но вот она прямо передо мной, вежливо улыбается, придерживая открытую дверь для леди, выходящей на улицу, прежде чем войти самой. Как только женщина выходит, Иззи входит внутрь. Снимает кожаные перчатки, потирает руки и дует на них. Я изумленно слежу за ее передвижениями, она подходит к прилавку.

Сколько раз я представлял себе встречу с ней?

Сколько раз мне снился этот момент?

Но, клянусь Богом, сейчас все мои мечты и фантазии похожи на старые фотографии. Я рассматриваю цвет ее щек, зеленые глаза, светлые пряди волос, которые выскользнули из шапочки. Она похожа на ангела.

Раньше я никогда не верил в чудеса, но такое просто невозможно, слишком невероятно, однозначно — это чудо. Ведь шансов столкнуться с ней в городе с населением почти в девять миллионов человек, равны нулю. Это настоящее чудо заставляет меня подняться со своего стула и направиться к ней. Она стоит в очереди, наверное, чтобы выпить чашечку кофе.

— Иззи, — шепчу я позади нее.

Глава 20

Тайсон

Она подпрыгивает и резко разворачивается ко мне, удивленно, даже ошеломленно вперив в меня взгляд. Она похудела. Сначала она смотрит ошеломленно и испуганно, а потом всмотревшись мне в глаза... узнает. Долю секунды я вижу вспышку ужаса, дикой печали вперемежку с тоской. Только долю секунды, но я знаю этот взгляд, я видел его в отражении в зеркале, когда думал о ней. Тоска. Интересно, она тосковала по мне?

Затем ее глаза становятся ледяными. С таким же успехом она может смотреть на своего заклятого врага.

Я стараюсь не обращать внимания на ее взгляд.

— Это ты. Не могу поверить, что это ты. Из всего города…

Она кивает, ощупывая взглядом мое лицо.

— Земля круглая. — В ее голосе чего-то не хватает. Теплоты. Да, теплоты совсем нет. И голос звучит опустошенно.

— Послушай. Могу себе представить, что ты обо мне думаешь, — начинаю я. Я звонил в отель, в котором останавливался в Париже, и администратор сказала, что приходила блондинка и искала меня, после того, как я выехал. Я понял, что после этого у нее появилась веская причина не звонить мне и не приходить в «Коста» тогда вечером. Я был в ярости из-за того, что не додумался оставить сообщение на ресепшен. В любое другое время я бы обязательно это сделал, но тогда мои мысли были заняты Лиамом, поэтому я не мог ясно соображать. Я так и не смог себя за это простить. Не смог.

Выражение ее лица не меняется.

— Нет. Ты не можешь представить.

Я перевожу взгляд поверх ее плеча — очередь опустела.

— Пойдем выпьем со мной чашечку кофе. Всего несколько минут. Прошу тебя.

— На самом деле, я тороплюсь. — Она отступает на шаг, затем еще на один. Нет. Я не могу так просто ее отпустить.

Я быстро хватаю ее за запястье. Она определенно похудела.

— Прошу тебя. Всего несколько минут. Чтобы я мог все объяснить, что произошло.

Она приподнимает одну бровь.

— А есть что объяснять?

— Конечно.

— Я полагаю, у тебя было достаточно времени, чтобы придумать достойное объяснение. —Она поворачивает голову к девушке, ожидающей за стойкой, готовой принять ее заказ. Я ловлю себя, что задерживаю дыхание, выжидая, что она скажет.

— Пойдем. Ведь хуже не будет, если ты выслушаешь меня?

— Я буду латте, — говорит она девушке, а потом смотрит на меня. — И я сяду с этим джентльменом. — Она произносит с сарказмом слово «джентльмен», но я немного расслабляюсь от облегчения, что она согласилась меня выслушать. Я подвожу ее к столу, она садится напротив меня, держа спину прямо, словно проглотила шпагу.

— Что ты здесь делаешь? — Она ставит сумочку между собой и стеной, а кожаные перчатки кладет на стол. На левой руке нет кольца, и мне приходится себя сдерживать, чтобы не выбросить кулак в воздух от радости. Она даже не помолвлена. Возможно, она все же вспоминала меня за эти два года, как я ее?