Тень (СИ) - Лазарева Светлана - Страница 1

"Как же меня угораздило?" — мелькнула мысль и пропала, вместе с ускользающим сознанием.

Выгоревшая… Само слово звучит как оскорбление в нашем мире — мире ведьм, магов и колдунов. Потерявшая дар, пустая оболочка — это все обо мне. В королевстве Ардвейн не жалуют неудачников, к которым, по определению, отношусь я. Браки между простыми людьми и магически одаренными давно не редкость, только, зачастую, результатом такой связи становится ребенок, обладающий огромной силой. Дитя не может справиться с даром, пылающим в его крови, как костер. Попытка подчинить собственные магические силы чаще всего приводит к плачевному результату — волшебство умирает, оставляя лишь оболочку, жалкое подобие былого величия. Нас называют выгоревшими. Мы всегда находимся под контролем, психологически не стабильны, и представляем огромную угрозу, обладая способностью выпивать жизнь у простых смертных. Отбросы магического мира — это все о нас. Не все дети смешанных браков обречены, но все под угрозой, от явления выгорания никто не застрахован, и не имеет значения ни возраст, ни сила дара.

Меня зовут Таная, выгорела в восемь лет и с того же времени умерла для всех. Таких как я забирают у родных и обучают подчинению и осознанию своей никчемности перед сильными мира сего. Для всех мы перестаем существовать и становимся лишь бесплатным приложением для одаренных, которым подходим по магической составляющей. Иногда становимся верными слугами, чаще сходим с ума. Наша жизнь отныне принадлежит одаренному, которого выберет наша оболочка, образуя симбиоз с даром мага. Маг влияет на эмоциональное состояние своей тени, так иногда называют нас — безвольных, слабых, ничтожных, везде следующих за своим хозяином, тень же, пропуская силу через себя, усиливает дар. Не все так плохо, как кажется на первый взгляд, при выгорании дара остается масса индивидуальных особенностей, таких как чтение мыслей, способность передвигать предметы, конечно, это детские шалости по сравнению с настоящим даром, но все же… Меня, кажется, и эта особенность обошла стороной.

Через месяц мой день рождения, и, может, для кого-то самый счастливый день в году, для меня день печали и скорби, последний день моей мнимой свободы — мое совершеннолетие. Скоро я буду одной из них, из теней. Когда-то давно, кажется в другой жизни, меня забрали из дома, и я кочую из рук в руки, из одного дома в другой в поисках хозяина, как вещь, не имея права голоса. Иногда меня запирают в одиночестве, чаще с другими такими же несчастными, прибывшими из приюта на "пробу". У нас нет имен, считается, что у оболочек их быть не должно, а мы привыкли жить по чужим правилам и научились скрывать все, что нам дорого. Я никогда не скажу своего имени, никто не узнает, что я его помню… Тень, без имени, без прошлого. Иногда мечтаю найти его, мага, способного подчинить тень, того, чью силу признает моя сущность, но чаще ненависть, словно липкая паутина, поглощает мое сердце и душу, пропитывая едким ядом, вызывая лишь одно желание — бежать, не дожидаясь незавидной участи, большую часть своей никчемной жизни.

"Нашей вины в произошедшем нет. Мы не заслужили такой судьбы, пусть и условно опасные, больные, но все же одинокие и никому не нужные", — мелькнула мысль и пропала, погасла, затянулась паутиной сна. Сна, в котором беспорядочными отрывками мелькало мое короткое и одинокое существование.

Раньше, до момента выгорания мир казался чудесным, наполненным красками и событиями. Я не помню подробностей, может быть, это не удивительно для маленького несмышленого ребенка, каким я была когда-то, но чувства, запахи, эмоции не могут обмануть. Любовь к матери, братьям, отцу. Теплое прикосновение к нагретой макушке и тихий шепот, сладко-пряный запах вкусного пирога и жесткие, неумелые объятья братьев. Тихие родные образы преследуют меня до сих пор, а память пробуждает мягкие, волнительные воспоминания о людях, чьих лиц я не могу вспомнить, как не пытаюсь. Яркий солнечный день встает перед моим мысленным взглядом, и я ныряю в одно единственное четкое воспоминание. Вкус запеканки, приготовленной любимой мамочкой на мой день рождения, чувствуется на языке, растекаясь сладкой патокой, делая воспоминание наиболее реалистичным. Мама всегда пекла ее на все праздники, и мы с братьями любили часами просиживать на небольшой уютной кухне в надежде на угощение. Я помню имена родных, но совершенно не помню их лиц. Они будто стерты из моей памяти, замазаны причудливыми грязными мазками, сквозь которые нет-нет, да и промелькнут знакомые черты. Воспоминания охватывают мою душу, унося в мир любви и ласки. Перед глазами появляются счастливые, солнечные деньки…

В один из таких радостных, наполненных красками дней произошло событие, которое перевернуло мою жизнь. Довольная и счастливая маленькая волшебница, в моем лице, восседала на небольшом валуне и ритмично дергала ножками, направляя множество брызг в сторону двух длинных тощих мальчишек, резвящихся неподалеку.

— Таная. Уймись, — прокричал Рейс, мой старший брат, возмущенно поглядывая на меня.

— Прекрати, — громко заявил Вер, младший брат. — Иначе, я забуду про то, что ты девочка и просто поколочу тебя, — возмущенно крикнул и грозно повернулся в мою сторону, недвусмысленно показывая кулак.

— Если догонишь, — серьезно произношу и, громко визжа от удовольствия, подбрасываю руки в несложном магическом пассе. Вода подчиняется этому простому движению, следуя за руками, и огромной массой резко обрушивается на головы мальчишек, окутывая их бурным потоком. Слышатся возмущенные крики, но мне все равно, я слишком поглощена радостью от проказы, тело вздрагивает от еле удерживаемого хохота, а магическая энергия внутри вспыхивает и нежным огненным пламенем растекается по моим жилам, окрашивая щеки в розоватый цвет.

Гордость и счастье написаны на моем лице, ведь я настоящая колдунья, единственная в нашей семье, что большая редкость. Мои способности проснулись давно, когда я еще не умела ходить. Родители были обескуражены и практически лишились дара речи, когда увидели свою крошку, летящую по воздуху вместе с колыбелькой…

Я никогда не забуду день моего "выгорания". Он отпечатался в моей памяти, как слепок от раскаленного железа, как что-то незыблемое, страшное, пугающее. Память о нем не оставляет даже во сне, не давая ни на минутку забыть, успокоится, смириться… Безжалостные воспоминания, как видения, вспыхивают и исчезают, вторгаясь в приятные сновидения, разрушая иллюзию покоя и умиротворенности. И я боюсь, жутко боюсь уснуть и не проснуться, не найти в себе эту так необходимую толику силы для возврата из своего личного кошмара. Потому что страшный сон — это единственное воспоминание о былой жизни, счастье и людях, которые любили меня. И мне с каждым разом все труднее вернуться. Желание забыться и сдаться, отпуская чувства, полностью захлебываясь в магии, таящейся в моем теле, наполняет пустую оболочку, грозясь полностью потушить сознание огненной лавой эмоций.

Горло сжимает болезненный спазм, дыхание перехватывает, и слезы катятся крупными солеными каплями из полуприкрытых глаз. Этот день — мой день рождения, с которого началась моя горькая нерадостная история. День, когда я потеряла все, когда в нашу семью пришла тень и накрыла магический дар любимой и единственной дочери, превращая ее в выгоревшую, будущего монстра, отверженную.

— Собирайся. За тобой скоро приедут, — раздалось где-то рядом.

Это произошло снова, меня увозят. Новая тюрьма, закономерно и уже не страшно. Я лежала с закрытыми глазами, совершенно не шевелясь и предаваясь не радостным мыслям. Сон как рукой сняло. Оно и понятно — нервное напряжение, опять же, психическая нестабильность давали о себе знать. Вскочив с кровати и нервно вышагивая по небольшой комнатушке, кинулась к двери, тихонько приоткрыв ее. Меня уже ждали. Запоздалая мысль мелькнула в моей голове: "Как же хочется убежать, прожить пусть пару дней так, как желает душа, побыть свободной…" — мелькнула и пропала, освобождая место ненужным воспоминаниям…