Принцесса по приказу (СИ) - Каблукова Екатерина - Страница 51

- Все-таки жаль, что я не проткнул тебя еще тогда, в клирахе! – процедил он, когда я закончила, граф задумчиво посмотрел сторону пленника, явно желая крови, но принц остановил его:

- Перестань, он уже никуда не денется. За измену в Риччионе полагается смертная казнь через колесование. Возможно, я буду гуманен и заменю обезглавливанием.

- Это еще надо доказать, племянничек! – фыркнул Джованио, - Пока что, кроме слов этой… принцессы, у вас ничего нет!

- Слова легко проверить, - Рой пожал плечами, - Стоит всего лишь проверить острова, которые перечислены в договоре.

- Вы не успеете это сделать, - пленник злобно усмехнулся. Мне показалось, что в комнате стало светлее.

- Рой! – воскликнула я, кивая на шар. Тот переливался все ярче и ярче, сила, заключенная в него, пульсировала, стремясь разорвать сдерживающую ее хрустальную сферу. Золотистые сполохи так и плясали по стенам.

- Да, он сейчас взорвется, и все, кто находится в этом крыле дворца, погибнут, - захихикал пленник.

- Идиот, ты тоже погибнешь! – в сердцах воскликнул Козимо, Джовани лишь ухмыльнулся в ответ, всем своим видом показывая, что готов к смерти.

Рой действовал, почти не раздумывая: взмах руки, открывающий портал под шаром. Прежде, чем шар упал туда, и все погасло, мы услышали удивленный возглас.

В комнате вновь наступила тишина.

- И куда ты его направил? – подал голос Гаудани. Граф ухмыльнулся:

- В Лаччио. Аккурат в спальню. Давно хотел сменить Истинного Пастыря, а тут такая возможность!

Я вздрогнула, Козимо посмотрел на него с опаской:

- Ты никогда не отличался милосердием, но не кажется ли тебе, мой дорогой кузен, что твоя кровожадность сегодня вечером перешла границы? Думаешь, Пастыри стерпят такое оскорбление?

- Думаю, они очень долго будут гадать, кто это сделал, - достаточно беспечно отозвался Рой, - потому что именно их магия и была в шаре.

- Как ты узнал? – почти благоговейно прошептал Гаудани.

- Только эти идиоты обязательно добавляют во все заклятия «божественное сияние» - граф щелкнул пальцами, и по стенам пробежали золотистые сполохи, - Как прославление создателя… ну вот и прославят… не все ж в молитвах.

- Ты будешь гореть в аду! – Джованио приполнялся, насколько это было возможно, и плюнул во врага. Попал к себе на плащ. Гаудани фыркнул. Алайстер сделал вид, что не заметил.

- Уже рассвет, - Козимо взглянул в окно на стремительно светлеющее небо и с трудом подавил зевок, затем с каким-то омерзением посмотрел пленника, - надо распорядиться отвести его в тюрьму и хотя бы часик вздремнуть, сегодня же опять придется пить!

Он направился к двери, оглянулся:

- Гаудани, вы со мной?

- А? – тот тоже зевнул, - Куда? Пить?

- Нет, идиот, отдыхать! Сегодня состоится ваша свадьба, после чего мы, к несчастью, станем родственниками!

- Уверяю вас, для меня честь стать мужем вашей сестры, - заученно отозвался он.

- А для меня – нет! – отрезал принц, подхватывая будущего шурина под руку и выводя из комнаты. Остановился на пороге, обернулся, - Рой, спасибо…

Они вышли. Мы остались стоять и смотреть друг на друга.

- Вот и все, - наконец сказал он, - Все закончено.

- Поздравляю, - я прошлась по комнате и стала у окна. Стены дворца еще были темные, лишь крыша золотилась первыми лучами солнца. Я слышала, как Рой подходит к пленнику, поняла, что наклоняется к нему, чтобы опутать очередным заклятием. Почему-то вспомнилось, как недавно он наклонялся ко мне, как его глаза светились. Он не мог быть одновременно таким нежным и таким жестоким. Он не мог послать эту хрустальную бомбу тем, кто желал убить нас. Но он это сделал. Человек своего мира, он привык отвечать на удар ударом. Мне вновь вспомнились крики тогда, у костра, его рубашка, заляпанная кровью, междумирье… тогда он шептал мне, что любит, но потом… сегодняшняя ночь… До какого же цинизма надо дойти, чтобы стоять и смотреть на то, как меня целует Гаудани. Хотя Козимо же сказал, что Рой влюблен в Кариссу…

Права была моя мама: я всегда выбираю себе неподходящих мужчин. От этого на душе стало совсем горько.

- Лиза… - оказывается, Рой подошел и стал рядом, нерешительно протянул руки, пытаясь обнять. Они были алыми. Я вздрогнула, умом понимая, что это всего лишь причудливая игра солнечных лучей в витражах окон.

- Я изготавливал их вместе с мастером Луиджи, - он перехватил мой взгляд. Я прикусила губу, сдерживая слезы. Кариссе очень повезло, хоть она и выбрала другого. Тот, кто может создать такие витражи, никогда не забудет свою любовь. Рука графа легла мне на плечо, я отстранилась:

- Нет. Не надо…

Он тяжело вздохнул:

- Значит, ты все уже решила?

- Да. Я возвращаюсь.

По его лицу я видела, что он колеблется и хочет что-то возразить, попытаться уговорить меня, но он не стал этого делать. Лишь короткий кивок головы:

- Как пожелаешь.

Рой моментально отошел вглубь комнаты, еще раз посмотрел на пленника и безошибочно, в нужный момент, приоткрыл дверь, впуская стражу.

- Нижний уровень, камера с полной зашитой от любой магии, и глаз не спускать, - распорядился он. В голосе не было злости или гнева. Только усталость и какая-то горечь. Стражники молча повиновались. Дверь вновь закрылась.

- Почему ты не отправил его порталом? – спросила я, стараясь разорвать эту гнетущую тишину.

- Там, где он будет ждать своей участи, не пройти порталом: древние стены покрыты хрусталем и защищают от магии, - Рой даже не взглянул на меня. Наверное, я это заслужила. – Ты хочешь присутствовать на свадьбе д’ореза?

Судорожный вздох-выдох.

- Если можно, отправь меня домой прямо сейчас…

Глава 14

Мы ехали верхом к вилле Роя. Это было его решение. И я не стала возражать, хотя и понимала, что порталом было бы быстрее, но Алайстер не стал этого делать. Он вызвался лично проводить меня, я напомнила ему про свадьбу кузины, но Рой ответил, что Гаудани впервые в жизни справится и без его подсказок. Больше мы не сказали друг другу ни слова.

В памяти остались лишь ничего не значащие фрагменты: яблочно-зеленый цвет моего платья, которое я вытянула из сундука, розовый жемчуг вышивки по подолу, золотистый мех оторочки рукавов. Напряженное лицо Роя, помогающего затянуть мне шнуровку. Блеск позолоты на деревянных рамах в галереях, которыми мы шли. Стражники, вытягивающиеся в струнку при виде графа Алайстера, полы из разноцветного ихрама. Мы вышли к пристани как раз в тот момент, когда солнце показалось из-за горизонта.

Барки из черного дерева мерно покачивались у причала. Их носы вспыхивали синеватыми искорками. Рой вскочил первым, подал мне руку, и я шагнула. Медленно прошлась на середину, к скамье, на которой лежали бархатные подушки, села. Граф так и остался стоять на носу. Покачиваясь, барка медленно заскользила по каналу. Сейчас вода казалась темной и какой-то мутной. В ней все еще плавали увядшие лепестки роз. Теперь они были с коричневыми прожилками. Я опустила руку в воду, попыталась поймать хотя бы один, но они все время ускользнул от меня, просачиваясь сквозь пальцы. Без солнечных лучей, с закрытыми ставнями, с кое-где уже начавшей облезать краской дома вокруг казались мрачными. Барка подплыла к пристани. Рой выпрыгнул, помог выбраться мне. Везде: на темном дереве причала, на булыжной мостовой - валялись растоптанные лепестки роз.

Граф подвел двух коней. Бог знает, где он их взял ранним утром, но животные выглядели явно недовольными. Мы вскочили в седла, Рой посмотрела на мои руки, грустно улыбнулся и протянул свои перчатки. Они все еще хранили тепло его рук.

Копыта лошадей монотонно стучали по камням. Мы ехали бок о бок, каждый раздумывая о своем. Несколько раз я бросала быстрые взгляды на Роя, но его лицо было бесстрастным. Наконец мы выехали за городскую черту.

Здесь не было каменных домов, за день раскалявшихся от солнца. Серебристый туман неспешно сползал с холмов, между которыми вилась дорога.