Спэнсер Коэн (ЛП) - Уолкер Н. Р. - Страница 3

Вилка остановилась на полпути ко рту.

– Особо не о чем рассказывать.

Я долго смотрел на него. Наблюдались явные проблемы с самооценкой.

– Вон там стоит прекрасный рояль, не позволяющий согласиться.

Он почти улыбнулся.

– Родители отдали меня учиться с четырехлетнего возраста.

– Классика?

Он кивнул и отправил в рот еще немного салата, а я ждал, пока он пережует, чтоб

продолжить.

– Сестра занималась балетом. Я играл на рояле, – пояснил он. – Родители у меня

театралы.

– И они в курсе, что ты гей? – Это даже не было вопросом, поскольку вчера он уже

дал мне ответ.

Он моргнул и изящно положил вилку на пустую тарелку, идеально по центру, как

стрелку, показывающую на двенадцать и шесть, тогда как моя была брошена примерно на

десять и четыре.

– Да, они в курсе.

– Для них это проблема?

Он покачал головой.

– Нет, не проблема.

В глубине души я с облегчением выдохнул. Всегда было немного страшно задавать

вопрос о родителях.

– Прошу прощения за личные вопросы, – сказал я ему. – Но я здесь именно для

того, чтоб лучше узнать тебя.

Он кивнул.

– Все нормально. Просто не привычно, вот и все.

– Если тебе покажется, что что–то выходит за рамки, просто скажи «вето», и я

отстану, – произнес я. – У нас есть цель – заставить Эли осознать, что он совершил

ошибку. Но это не означает, что ты обязан раскрыть мне всю свою подноготную. Я

уважаю твои границы.

Он снова кивнул и заметно расслабился. И даже улыбнулся мне, убирая тарелки.

– Спасибо за обед.

– На здоровье. Понимаю, почему ты так любишь это блюдо. Было очень вкусно.

Укладывая тарелки в раковину, он сверкнул улыбкой.

– Может, нам следует переместиться в гостиную? Там комфортнее.

– Может, и следует.

Он снова притормозил, явно не довольный тем, что я повторяю за ним, но не

проронил ни слова.

– Я не измываюсь, – сказал я, вставая из–за стола. – На самом деле мне нравится

твоя манера говорения. Здорово слышать, что кто–то использует английский именно так, как он был задуман. Приятное разнообразие.

Он опять нахмурился, как будто оскорбления ему были больше по душе, чем

комплименты, а потом удалился в гостиную, усевшись на краешек трехместного дивана. Я

последовал его примеру, но плюхнулся прямо посередине, расположившись сбоку от него

и осторожно, чтоб не задеть ботинком диван, пристроив одну ногу на другую, и

погрузился в детали.

– Ну, так расскажи мне о себе.

К нему вернулась нервозность, сидел он прямо, положив сжатые в кулаки руки на

бедра.

– Что ты хочешь знать?

– Сколько тебе лет?

– Двадцать шесть.

– Кем работаешь?

– Я видео–аниматор.

Что?

– Не может быть!

– Хм, да. Работаю на «ДримУоркс3».

– Да ну на хрен.

Эндрю бросил взгляд на входную дверь.

– Эм…

– Серьезно? – хохоча, спросил я. – Аниматор у «ДримУоркс»?

Он кивнул и закусил губу.

– Не так уж и захватывающе. В смысле мне нравится, но работа довольно

скрупулезная. Может, и кажется гламурной, но все очень медленно и сложно.

– Я под впечатлением, – качая головой, заявил я. – Не верится, что ты этим

занимаешься.

Он покраснел и нахмурился.

– Почему же не верится? Я не похож на человека с таким родом занятий?

О, боже, он решил, что я решил, будто он не достаточно хорош.

– Нет, имеется в виду, что если б ты был финансистом или юристом, я бы подумал:

«Окей, круто».

– Считаешь меня скучным?

Я фыркнул.

– Нет. Не скучным. Я считаю тебя серьезным. Но очень интересным. Вот люди,

работающие с финансами и законами, – скучные. Хотя кто знает? Может, где–то в мире

удастся откопать интересного корпоративного юриста или финансового консультанта.

Еще не нашли, но все возможно.

Он почти улыбнулся.

– Так ты работаешь с фильмами? – спросил я, не в силах скрыть свой восторг. Я

знал, что ЛА полон людьми из индустрии развлечений. Но анимация и мультипликация?

Совершенно невероятно. – Я видел твои работы? Пожалуйста, скажи мне, что работал над

«Шреком». Ничего смешнее в жизни не смотрел!

– А, нет. Над фильмами как таковыми я не работаю, – словно оправдываясь, ответил

он. – В любом случае над «Шреком» я работать не мог – мне было десять.

3

DreamWorks Pictures или DreamWorks SKG (в переводе Фабрика Грез) – известная кинокомпания

США, занимающаяся разработкой, продюсированием и прокатом фильмов, мультиков, видеоигр и

телепрограмм.

– О, точно.

Ему, кажется, стало весело.

– Ты бывал на студии «Юниверсал»?

– Не–а.

Он моргнул.

– О, тогда ладно. – Мой ответ его вроде устроил. – У них по всей территории

анимация. И рекламные кадры – я работаю над ними. Иногда над иллюстрациями

обложек, что–то типа такого.

– Ого, изумительно, – сказал я ему. Он закусил губу, но было заметно, что мое

одобрение было ему приятно. – Расскажи, чем ты ежедневно занимаешься? Опиши свой

обычный день.

Он прочистил горло.

– Ну, работаю в студии в Глендейле. Начинаю в половине девятого. Обычно по

утрам команда проводит совещание. Формально я – художник–разработчик. Знаешь

зарисованные раскадровки с персонажами? Этим я и занимаюсь. Для рекламы.

– Вау.

Он переборол улыбку и чиркнул ногтем большого пальца по колену.

– Мы получили распоряжение от штаб–квартиры. Мы изготавливаем борд со

сценами и героями из фильма, а потом передаем в художественный отдел. Они

адаптируют его, затем он переходит к съемочной группе и еще нескольким командам и

только после доходит до аниматоров.

Я покачал головой.

– Я под огромным впечатлением.

– Не то чтоб я разрабатывал новых персонажей или типа того, – сказал он,

абсолютно принижая себя. – На самом деле довольно легко принять уже созданных

персонажей и ориентиры и работать с ними.

– Я все равно под впечатлением. Очень увлекательно. – Я снова обратил внимание

на изображения в рамке на стене. – Боже мой, – сказал я, поднимаясь и подходя к ним.

Три квадратные рамки, демонстрировавшие абстрактно нарисованного человека и его

лошадь с забавным хвостом…? Не, не лошадь, собаку? Нет, погодите… Дракона… О, черт! Это сцена из «Как приручить дракона». Персонажи не были цветными, только

задний фон и только слегка. Запредельная абстракция. Потрясающе. – Твоя работа?

Эндрю кивнул.

– Мои первые борды. Мне разрешили их забрать. В любом случае, это не готовый

продукт, так, наброски. – Он подошел и встал рядом со мной. – Я закончил их здесь и

добавил заднему плану немного цвета.

Я все еще пребывал в восхищении от его талантов.

– Похоже на акварель, – пробормотал я, глядя на него до тех пор, пока он не

повернулся в мою сторону. – Эндрю, они превосходные.

Он зарделся и, тяжело сглотнув, застенчиво улыбнулся.

– Спасибо.

– Ты должен заниматься живописью.

Он удивленно моргнул.

– Я занимаюсь живописью.

– Нет, не для фильмов или рекламной студии, – исправился я. – А для

художественных галерей и всякого такого. Серьезно.

Он покачал головой и вернулся на диван.

– Зачем? У меня лучшая в мире работа.

– Верно. – Я сед рядом с ним и последний раз взглянул на борды в рамках. – И

просто чтоб ты знал: мне понравился этот фильм.

Теперь он рассмеялся, и от самозабвенной улыбки изменилось все лицо. В уголках

глаз появились маленькие морщинки, а сами глаза засияли. Смех у него был глубоким и

заразительным.

– Что? – возмутился я, улыбаясь. – Мне нравятся анимационные фильмы. – Но мне

не хотелось, чтоб он утратил хорошее настроение, так что я задал еще несколько

вопросов, пока он снова не притих. – Расскажи о людях, с которыми работаешь.