Спэнсер Коэн (ЛП) - Уолкер Н. Р. - Страница 8

Эндрю чуть не выронил вилку, но смущен был именно я. Щеки вспыхнули от

прилива тепла, и мне пришлось прятаться за смехом, но я краснел. Иисусе. Хотелось

умереть.

Шок Эндрю перешел в стыдливость, хотя он не стал таким же бардовым, как я.

– Было громко?

Я решил поглумиться.

– О, да.

– Ой, – тихо сказал он. Он не смеялся. Он смотрел на Зинеб. – Прошу прощения.

Она взяла со стола пустую тарелку и рассмеялась.

– Не стоит извиняться. Спэнсеру понравилось. – Она похлопала по моему плечу и

отправилась обратно к стойке, а меня окатило новой волной позора.

– Мне реально неловко, – прошептал он.

Дерьмо. Я схватил его за руку и сжал ее, решив не пускать ситуацию на самотек.

– Не надо. Это моя вина. Мне не стоило… – Я покачал головой. – Хочешь уйти

отсюда?

Он кивнул. Все еще держа его за руку, я поднялся и пошел к стойке, отпустив его, только чтоб оплатить по счету. Протянул Зинеб свою карту, молясь, чтоб она не смутила

меня еще больше.

Не повезло. Она сладко улыбнулась.

– Я так рада видеть Спэнсера с мужчиной, благодаря которому он счастлив.

Я рассматривал возможность начать молиться богам землетрясений, чтоб они

встряхнули Сан–Андреас, земля разверзлась и полностью меня поглотила. Но вместо

этого стоял там как дебил, став темно–розового оттенка, и пробормотал:

– Спасибо вам, Зинеб. Вы вообще сегодня не опозорили меня.

Она вернула карту, глядя на меня в замешательстве.

– Что? Ты не влюблен в этого мальчика?

Я покачал головой и проглотил ком в горле, который, скорее всего, был моим

сердцем.

– Спасибо, Зинеб. До следующего раза.

Она еще больше пришла в замешательство.

– Но, Спэнсер, на других парней ты смотришь иначе.

Чтоб не оказаться на линии огня с ложной информацией, я сграбастал руку Эндрю и

потащил его из кафе, на выходе помахав Зинеб. Промчавшись около двадцати метров по

улице, я отпустил его руку, упираясь ладонями в колени и переводя дыхание.

Эндрю поразил меня своим смехом. Я ожидал целый список реакций от гнева до

стыда, даже возмущения. Но хохот? Я посмотрел на него.

– Чего тут веселого?

– Ты, – ответил он. – Выражение твоего лица.

– Она до чертиков смутила меня!

– Она смутила тебя? Да она всему кафе поведала, что я издаю звуки, которые тебе

нравятся!

– Ну, должен сказать, твои секс–звуки – просто бомба.

Он вытаращил глаза и разинул рот.

– Мои кто?

Теперь настала моя очередь смеяться. Я выпрямился.

– Неважно. Давай просто забудем все, что она сказала.

Он глазел на меня.

– Мои секс–звуки?

– То, как ты стонал, – пояснил я, кашлянув. – Было… до ужаса сексуально.

Он скрестил руки, потом выпрямил, затем засунул в карманы. Выглядел он

довольно взбешенным, но окрасивший его пылающий румянец выдал с головой.

– У тебя привычка такая – нести неуместную фигню?

– Только когда парни издают неуместные стоны, вынуждающие меня думать о

развратных вещах, что приводит к озвучиванию такой фигни вслух. – Я пожал плечами. –

И вообще, по мне так вполне уместно сказать правду. Твои стоны очень эротичны.

Он закрыл глаза ладонью.

– О, Господи. – Его рука опустилась вниз, и он уставился на меня. – Не могу

поверить, что ты это произнес.

– Не могу поверить, что ты об этом не знаешь, – ответил я. – Никто никогда не

говорил тебе?

Он был в ужасе.

– Мы не будем вести такую беседу. Вето.

Я захохотал и кивнул на тату–салон.

– Пошли, нам надо отследить твоего приятеля.

Салон был открыт. Я придержал дверь для Эндрю.

– После вас.

Он вошел внутрь и засунул руки в карманы – верный признак его нервозности или

неуверенности. Эмилио пребывал на рабочем месте, а на стуле сидело знакомое лицо с

обнаженной и украшенной чернилами грудью.

– Здорова, Спэнсер! – крикнул Эрик, протягивая руку.

Я ударил по его кулаку.

– Привет, мужик. – Эрик был постоянным клиентом. Я пристально посмотрел на

многообещающий рисунок на его груди. – Выглядит круто.

Эмилио без отрыва от работы произнес:

– Эй, Спэнсер, можешь подать проспиртованную вату?

– Разумеется, – ответил я, направляясь к шкафу, где у него все хранилось, и

положил коробку на столик рядом с его рукой. – Лола и Габ еще здесь?

– Ага, – донесся голос Лолы. – Вторая кабинка.

Я кивнул Эндрю, безмолвно приглашая пройти за мной, и повел его в дальнюю

часть салона к приватным кабинкам. Шторка была слегка приоткрыта, и я нырнул в зазор

головой: Габ лежал на столе, а Лола и Даниэла стояли возле него, осматривая его зажатый

сосок.

– Привет, – со смешком сказал я. – Мне стоит поинтересоваться?

Габ закатил глаза.

– Лола хочет проколоть мне соски.

Я вошел, а Эндрю остался возле входа с выражением шока и нездорового

любопытства на лице. Я взглянул через плечо Лолы на вытянутый и зажатый сосок Габа.

Он еще не был проколот, но Лола держала в руке иглу.

– Ты собираешься колоть?

Она взволнованно кивнула.

– Даниэла контролирует, но да, я проткну кожу и вставлю маленькую штангу. –

Даниэла занималась пирсингом и позаботилась, чтоб все прошло идеально.

Габ вздохнул.

– Я начинаю думать, что у моей девушки помешательство на боли.

Я фыркнул.

– Только если боль твоя, мой друг.

– Хочешь, сделаю и тебе? – спросила Даниэла.

Я инстинктивно прикрыл руками соски.

– Нет.

– Больше приятно, чем больно, – сказала Даниэла, поиграв бровями. – Поверь.

– А как насчет принца Альберта6? – спросила Лола.

Мой член попытался забраться внутрь тела.

– Господи, нет.

Отсмеявшись, Лола посмотрела на Эндрю.

– Как позавтракали?

Эндрю улыбнулся ей.

– Хорошо. Ели марокканскую кухню. Походу, я издавал секс–звуки, и Зинеб

заявила, что Спэнсер влюблен в меня.

Секунды три все таращились на него и изумленно молчали, пока я не зашелся в

хохоте. Просто не верилось, что он это произнес.

– Ты не должен был им рассказывать!

Эндрю хмыкнул и посмотрел на моих друзей.

– Вам стоило видеть его румянец.

Я направил взгляд на Лолу.

– Он врет. У него расстройство – он патологический врун и постоянно толкает

подобное дерьмо.

Эндрю рассмеялся, но когда Лола, Даниэла и Габ повернулись в его сторону, он

медленно покачал головой.

– Это правда.

– Окей, – сказал я, хлопая в ладоши. – На этой ноте мы, пожалуй, и свалим.

Я попытался выпихнуть Эндрю за дверь, но он смотрел на вытянутый сосок Габа и

хмурился.

– Выглядит болезненно.

Лола подняла иглу и взмахнула ресницами.

– Больно только до тех пор, пока боль не уходит.

В этот раз я схватил Эндрю за руку и потащил к задней двери салона.

– Она реально проткнет ему сосок?

Я поднес руку к замку и не успел его отпереть, как из второй кабинки донесся вопль

Габа:

–Оу! Святые угодники!

Рот Эндрю распахнулся, и я кивнул.

– Можно принять как «да», – сказал я. Эндрю немного побледнел, а я открыл для

него дверь. – После вас.

Глава 4

6

На слэнге обозначает пирсинг пениса. Прокол идет от уздечки до уретры и вставляется кольцо, которое потом сгибают плоскогубцами.

Я закрыл за собой дверь и направился к наружной лестнице, что вела к моей

квартире. Я привык к пожарному выходу. Большинство людей считали позорным входить

в жилище подобным образом, но меня устраивало. Я начал карабкаться по лестнице и

уловил, что Эндрю взбирался за мной.

– Если тебе захочется оценить мой зад, не стесняйся.

Он остановился.

– Ты говоришь так всем парням, которых приводишь сюда?

Я рассмеялся и посмотрел на него.

– Только реальным красавчикам.

Он покачал головой и не проронил ни слова, пока я не отпер дверь и не вошел в