Не допивай ближнего своего (СИ) - "Eva Rouse" - Страница 19

Техник хмыкнул, и, посмотрев на Камелу, спросил:

— А кто виноват в том, что ты голоден? Не остановил бы меня, и я бы тебя накормил, честное слово.

Камела фыркнул, порылся на полках, достал тяжелую сковородку и спросил:

— Лимир, мазохист мой недоделанный, повтори, что ты только что сказал?

Илья хлебнул горячего кофе, поумилялся на странную пару друзей, на то, как техник строит умильную мордаху обиженного карапуза, у которого не только стащили конфету, но еще и глумятся. Но Камелу эту нисколько не проняло, он только больше ухмылялся в ответ.

Фобиос протянул Илье тарелку с большущим куском пиццы. Платон придирчиво выбирал самые аппетитные дольки ананаса из своей кормушки. Почти тихий, почти семейный вечер обещал закончиться без членовредительства в кои-то веки.

Платон слетел и приземлился на подушку, свистнул, затем прокукарекал. Наконец, когда бедный попугай уже ржал, как лошадь, Илья открыл глаза. По кораблю плыл запах свежей сдобы и кофе.

Константина забрали на рассвете. Изведясь за ночь, Мухин даже не проснулся, когда его осторожно переносили на другой корабль. Пока капитан с техником перелетали из города в город, работы у Камелы не было, и он решил по-быстрому приготовить завтрак донору.

Теперь медик с гордостью смотрел на круассаны с шоколадной начинкой и крепкий черный кофе. Осторожно поставив на поднос еще стакан с гранатовым соком и тарелку с яичницей, он подхватил свои кулинарные шедевры и отправился относить завтрак в постель.

* — Можно я?* — попросил Фобиос, вынырнув из-за угла.

Тяжело вздохнув, Камела кивнул и передал поднос капитану.

Постучав в дверь и дождавшись приглашения, вампир зашел в комнату Ильи со всем этим великолепием.

Юноша сидел на кровати и играл с попугаем, «Цербер» пытался ухватить Илью за палец, и это ему удалось, когда хозяин отвлекся на вампира. Парень сдавленно ойкнул.

— Доброе утро, — Фобиос пристроил угощение молодому человеку на колени.

— Утро доброе, — Илья уставился на круассаны, но отнекиваться или причитать, что он мужчина и поест за столом, а ухаживать за ним не стоит, не стал. Ни к чему все эти условности и глупости, когда выпечка источает такой аромат. Илья без труда узнал инициатора и сказал:

— Камела постарался на славу.

— Он, конечно. Боюсь, если готовить возьмусь я, мы тебя потеряем в уборной на пару-тройку дней, — не стал врать Фобиос.

Усевшись на стул, он наблюдал за тем, как ест донор и почувствовал, что клыки удлиняются.

— Нас тоже скоро нужно будет кормить, но я бы предпочел питаться не тобой. Мы уже сели на дом потенциального донора. Пойдешь с нами, поможешь успокоить человека? Просто у тебя может получиться, нам же он вряд ли поверит.

— Не представляю, что я могу ему сказать и как вас представить. Я и сам-то для себя далеко не все понимаю. Например, ты упоминал гибель среди ваших доноров… Расскажешь, что произошло?

Илья дожевал последний круассан, яичница уже давно исчезла с тарелки, и теперь сидел со стаканом сока в руке.

— Если не вдаваться в подробности, то мы были первой населенной планетой на пути расы завоевателей и рабовладельцев. Наш народ держался очень долго, это позволило Союзу свободных планет собрать флот кораблей. Вот только завоеватели на прощание оставили нам подарок — вирус, поражающий наших доноров. Медики бились над ним почти год, но нашли лекарство слишком поздно. Часть доноров сражалась вместе с нами, часть погибла позже, от вируса. Вот, в принципе, и все.

Следом начали гибнуть вампиры, у нас был банк крови для тех, кто не хотел заводить личного донора, но на долгое время его не хватило. Многие пожилые вампиры отказались от крови в пользу остальных. Потом запасы закончились и начали умирать дети, и… Можно я остановлюсь на этом?

Фобиос отвернулся, уставился в дверной проем и все же договорил:

— Нас было много, несколько миллиардов, а знаешь, сколько осталось?

— Сколько? — хрипло спросил юноша.

— Шестьсот тридцать два, вернее уже шестьсот тридцать один, вчера днем мы потеряли еще одного вампира. Жалкие остатки расы, даже до конца не верю, что нас стоит спасать, — покачал головой капитан. — Ладно. Я пойду, закончишь завтракать — приходи в рубку.

Фобиос развернулся и вышел, сразу отправившись к себе в каюту, под ледяной душ, чтобы выбить холодом из головы все мысли.

На душе тянуло, Илья видел, чего стоила откровенность капитану. Эта троица и их собратья все меньше казались юноше чужими, и он просто не мог остаться равнодушным. Правда, вряд ли вампирам нужна его жалость, вот помощь — да. И Илья собирался сделать все, что окажется ему по силам. Но пока…

Вышедший из душа вампир, успел повязать на бедра полотенце, когда со спины его крепко обнял человек и сбивчиво зашептал:

— Заслуживаете, всего доброго вы заслуживаете. Ты такой хороший и замечательный, ты обязан жить. Слышишь? Иначе я отказываюсь верить в этот мир.

Фобиос замер, то ли отогреваясь в чужих руках, то ли привыкая. Затем перевернулся и, шепелявя, произнес:

— Я, и правда, сильно голоден, а тебе действительно нужно время восстановиться. Брысь из моей комнаты, а то я покусаю тебя, а потом изнасилую. Хотя нет, наоборот, изнасилую, а потом покусаю.

Илья улыбнулся, Фобиос никак не мог втянуть клыки обратно и непрестанно их облизывал, но искушать все же не стоило. Юноша отстранился и произнес:

— Я пойду к остальным.

Воронцов Юрий Михайлович дверь открыл сразу и настежь.

— Проходите, вы и так опоздали на полчаса.

Впустив прибалдевших вампиров и Илью, он зачем-то надел медицинские перчатки и спросил:

— Кто из вас Камиль, Камель, ну как-то так?

Камела не смело поднял руку.

— Ясно, боишься? Не стоит, я быстро и осторожно.

Высокий темноволосый юноша вышел в другую комнату на мгновение и тут же вернулся. Подошел к медику, оттянул нижнюю губу, прокомментировал:

— Клыки просто супер, как настоящие. Ну вот и все, совсем не больно. С тебя двадцать баксов.

Камела прикоснулся к губе и нащупал металлический шарик, которого раньше там точно не было.

— Да, пирсинг это недешево, но я профи, ты же ничего не почувствовал?

— Мы, собственно, к вам по другому вопросу, — сдавлено произнес Фобиос.

Капитан прикрыл собой Илью, опасаясь, что на доноре появится пара новых, неучтенных отверстий.