Песнь Любви (СИ) - "Eva Rouse" - Страница 7

На руке и спине проявились синяки того насильника. Тим никуда не выходил и вообще всё время находился рядом, тенью ходил за мной из комнаты в комнату, по три раза на дню принимал душ. Я взял несколько выходных. Он все так же сворачивался клубком, но теперь у меня под боком. Мы допоздна смотрели фильмы, ели, сидя на диване, Тим разрешал себя трогать и отвечал на ласки, но нервничал, стоило только стащить с него рубашку и коснуться синяков…

— Тропический рай. Вот бы туда, — мечтательно произнес он, — загорать на песочке, есть экзотические фрукты и сутками не вылезать из воды.

Лежа на кровати, мы смотрели, как герои фильма сооружают навес из пальмовых листьев, чтобы укрыться от непогоды в таком «раю».

Мне вспоминался всякий романтичный бред, где девушки желали видеть рядом с собой только вторую половинку.

— Тим, а ты что бы взял с собой на необитаемый остров?

Картинка сменилась и теперь героиня пыталась треногой поймать рыбу. Я решил, что он задремал и не услышал вопроса.

— Бутерброды, — произнёс решительно. – И как можно больше.

Я хмыкнул и полез целоваться.

— По… подожди.

Я обвёл языком сосок и втянул его в рот.

— Что такое? – ему ведь нравится, когда играю с ними. Я поцеловал соблазнительно припухшие губы.

— Не могу, — отвернулся, пряча взгляд под чёлкой.

— Его здесь нет, — он дёрнулся. – Есть только ты и я. И я очень тебя хочу. Безумно. Я ведь не сделаю тебе больно. Ты мне веришь?

Тим медленно кивнул и зажмурился.

Нет, блин, так не пойдёт. Я не собираюсь ползать по покорному телу, как… как последний гад!

Подхватил под поясницу и, прижав к себе, перевернулся. Он уселся на мне. Я погладил его по бёдрам, скользнул ладонями вверх от коленок к ягодицам и обратно.

— Ты за главного. Можешь двигаться, как пожелаешь, я не буду тебя удерживать, — поцеловал ладошки и взялся за пальцы. Тронул языком мягкую кожу между ними, почувствовал его губы на своём животе. Медленно, но он осваивался, возвращая себе уверенность, помогало возбуждение и, видимо, полная свобода в движениях.

У меня сбилось дыхание, когда его язык прошёлся по всей длине. Я, приподнявшись на локтях, наблюдал, как он поглаживает головку, усиливая нажим, а затем вбирает тонкую кожу, пошло причмокивая и заглядывая мне в глаза.

Я наслаждался размеренными движениями этого красивого и непонятного парня, перебирал пряди его волос, любовался игрой света на гибкой спине и подтянутых ягодицах.

Он направил меня в себя, опускаясь сверху, и, вцепившись в плечи начал двигаться, постепенно наращивая темп. Помогая удержать равновесие, я покрывал поцелуями грудь и шею, прикусывая нежную кожу и зализывая места повреждений. Рукой сжимал и ласкал его член. Выгнувшись в моих руках в последний раз, Тим кончил с громким стоном и обмяк, я двинулся ещё пару раз, догоняя.

Взмокшие и запыхавшиеся мы лежали на сбившихся простынях.

— Спасибо, — он коснулся носом плеча.

Я нащупал его руку и переплёл наши пальцы.

Он снова стал пропадать по нескольку дней. А по возвращении был или очень нежным: льнул, словно котёнок, и не слезал с коленей, или сидел подолгу в ванной, ныкался по углам и прятался от меня.

========== Глава 5. Иди к черту, сладкая. Я люблю острое. ==========

Говорят, что чужая душа — потемки,

можно подумать в своей электричество проведено

(автор неизвестен)

— Скоро уже? — Тим мучился и ныл последние два часа.

Машина шуршала шинами по грунтовой дороге, мерно вздрагивая на кочках, хотя я и старался их объезжать.

— Пожуй жвачку, легче станет.

— Я уже две пачки сожрал, у меня челюсти двигаться устали, — он выгнулся и поскрёб ногтями обшивку крыши салона. — Сейчас точно стошнит. Уже подкатывает. Твой друг не мог жить где-нибудь поближе, а? Или хотя бы справлять день рождения в черте города.

Его бледная кожа, теперь приобрела еще и синеватый оттенок… И это не могло быть только из-за освещения. Дорога была узкой и порядком затопленной, поскольку последние несколько дней стояла тёплая погода, и снег основательно подтаял. Но более-менее сухой участок показался впереди, и я свернул на обочину. Поставил машину на ручник и отстегнул ремень.

— Иди сюда, — я немного откинул его кресло назад и обнял вялого Тима.

— Только не говори, что тебе хочется. Мне плохо… Правда, — положил голову на подставленную руку, закрывая глаза и утыкаясь носом в щёку.

Люблю эту черту в нем, каким бы плохим не было настроение, он никогда не отстраняется от меня. А я не злоупотребляю этим. Из приоткрытого окна тянуло свежим прохладным воздухом.

— Мы немного отдохнём, а потом поедем. Минут через пятнадцать окажемся на месте.

Игорь является моим другом ещё с пятого класса школы и одним из немногих, кто знает о Лине. На его день рождения, который он неизменно отмечал в загородном доме родителей, отошедшем ему в наследство, мы и направлялись. Тим это всё знал. Он не хотел ехать с самого начала, и мне пришлось приложить немало усилий, чтобы уговорить его. У меня были свои причины настаивать: во-первых, я не хотел, чтобы он куда-нибудь делся за время моего отсутствия или один томился в квартире, а во-вторых, Игорь предупредил, что среди гостей будет моя бывшая. Да, я гад и трус, и как настоящий трус, собирался отгородиться от неё новыми отношениями. Девушка упрямо не желала понимать, что все кончено, и каждый раз пыталась возобновить отношения. Хотя, что у нас с ним, я по-прежнему не понимал. Тиму я всё рассказал, Лина учила не пачкать близких ложью.

— Спасибо, — он потёрся щекой о мою шею. — Думал, ты уже жалеешь, что прихватил меня.

— Не говори ерунды. Ты бы ещё за неумение контролировать химические процессы в организме извинился, вот была бы потеха. И не переживай. Я не собираюсь тебя оставлять одного среди незнакомых людей или скрывать нашу близость. Там будут люди очень широких взглядов, и не подходи к Андрею, увидишь такого с рыжей шевелюрой.

— Его взгляды самые широкие? — разговор и спокойная обстановка делали своё дело. Парень оживал на глазах.

— Ты в его вкусе, — недовольно бубню, заметив его улыбку. — Ещё и эта Марина… Игорь сказал, что она напросилась, зная, что я тоже буду.

— И у неё есть шансы? – спокойно спросил Тим. Я всмотрелся в его вдруг ставшее серьезным лицо.

— Нет у неё ничего. Она все два месяца наших встреч закатывала мне истерики, лезла переодевать меня на свой вкус и просила купить то и это. Не уверен, что интересовал ее как личность, скорее как аксессуар и кредитка, — он ухмыльнулся.

Тим постоянно отгораживался от моих попыток купить ему что-то, я и куртку-то, в которой он сидел в машине, еле впихнул. Пришлось сказать, что одалживаю, вернёт, когда надоест или купит другую.

— Я слышал выражение, что мужчина — это кошелёк и вибратор одновременно. Полный бред.

— Угу, — я погладил его по щеке тыльной стороной ладони и ненадолго прижался к губам. — Тебе лучше?

— Да, можно ехать.

Встречать нас вышел сам хозяин. Я помахал рукой, приветствуя.

— Игорь, где твои волосы? — я воззрился на короткий ёжик чёрных волос.

Дело в том, что друг жутко гордится собственной шевелюрой, постоянно втирает в неё всякие бальзамы и масла.

— Это я виновата, — из-за широкой спины именинника выскользнула миниатюрная Машенька. — Я ему на голову банку с клеем уронила.

Я не сдержал смеха, представляя картину. Игорь пожал плечами и, улыбнувшись, поцеловал жену в макушку.

— Зато появился повод сменить имидж, — заметил этот неисправимый оптимист.

— Лееекс! – раздался восторженный крик.

Ненавижу. Ну что за дурацкая мода сокращать имена на западный манер?

— Здравствуй, дорогой. Ты ведь скучал по мне? — Марина повисла у меня на шее.