Дневник помощника Президента СССР. 1991 год - Черняев Анатолий - Страница 42

• Предыдущая
• 42/83
• Следующая

М. С.: «Да времени нет…»

Я: «Но невозможно же — например, „мы провели работу над…“ Прямо как в докладе на Пленуме ЦК». Он смеется. Но при обсуждении опять отпихивал все мои попытки сделать замечание, поправить, предложить вариант фразы, формулы. Повторяется одно и то же: на людях большого ранга он демонстрирует пренебрежение к помощникам (не только ко мне), чтоб не подумали, что он «их слушает»…

Словом, текст пока так себе… Большой спор разгорелся, выдавать ли цифру нашего внешнего долга и вообще государственного долга (240 миллиардов). Абалкин — «за», чтоб «разжалобить» и пошантажировать угрозой катастрофы. Щербаков — «против»: нам на другой день закроют и те кредиты, которые еще дают. Так пока и не договорились. Я стоял за то, чтоб из письма цифры вообще убрать — это же текст не для «шерпов», а для глав. Будет «живая дискуссия»… и в кармане у М. С. должны на все случаи быть любые данные… Да — честные данные, но «по требованию», а не в порядке стриптиза.

«Попутно» привезли к нему в Волынское главу албанской парламентской делегации. Симпатичный доктор наук, физик (Парижский университет окончил и т. д.). Говорили так, как будто не было 30 лет вражды… Люди как люди. М. С., правда, немножко перебрал по части «родства в социалистической идее». Тот вежливо соглашался, все пытался объяснить ситуацию в Албании. Сказалась растущая самонадеянность М. С.: он перед беседами не читает даже одностраничных справок. Иногда даже не знает имен тех, с кем говорит.

Потом мне позвонили: Мэтлок рвется — срочное письмо от Буша.

М. С.: «Пусть едет сюда». Приехал. Сели втроем. Посол, заглядывая в английский текст, изложил суть: Михаил, если ты еще веришь, что успеем заключить договор по СНВ, пусть Бессмертных и Моисеев 11 июля приезжают в Вашингтон, но — с полномочиями(!).

М. С. обещал ответить в течение двух дней.

Я отправил текст Бессмертных. М. С. ему и Язову позвонил: велел «засесть».

Я говорю: «Михаил Сергеевич, ну что мы тянем? Повторяется история с договором по обычным вооружениям. То как мы себя ведем, элементарно противоречит здравому смыслу: ведь если „войны не будет“, если мы в это поверили, если вы едете в Лондон всерьез „интегрироваться“, то какое значение имеет эта дурацкая телеметрия или сколько боеголовок на ракете и какой длины первая ступень?! Это же игры позавчерашнего дня!»

В общем, разошелся я.

Он мне в ответ: «Ты нетерпеливый, темперамент — как у Эдуарда, тот тоже все гнал и гнал… Это ведь переговоры, — ернически нажал, — а они имеют свои законы».

Я: «Какие законы, когда счет пошел на дни, и вы с Бушем через неделю встретитесь в Лондоне? Что вы ему скажете? Зачем эти генеральские штучки?»

М. С.: «Ладно!» Все объясняющее и все завершающее «ладно». Между прочим, на сравнение меня с Шеварднадзе я возразил: темперамент, может, и похож, но начинка не та…

Он, кстати, крыл Шеварднадзе (в самолете из Киева в присутствии Игнатенко): мол, наконец, раскрылся, рвется к власти, президентом хочет стать, честолюбие пожирает его!

Сегодня с раннего утра переписывал речь на обеде с Гонсалесом (Брутенц и К¤ на основании МИДовского проекта сделали, пока я был в Киеве). Но — не то… И не пойму, почему люди не могут готовить такие простые в общем вещи «в духе» М.С: ведь известна его манера, есть тексты его речей, тостов, интервью — все приемчики и весь ход мысли, и связки мыслей известны!

Отправил печатать. Сам сел за переговорный материал. К 16 часам закончил.

9 июля

Вчера в Ново-Огареве М. С. получил «согласие» «9 + 1» на свою «концепцию» для Лондона. Опять он выиграл. Я сомневался, думал, затеют бодягу, придравшись, что им не дали письменного текста заблаговременно.

Значит, что-то происходит в направлении «остепенения». Вчера дал согласие на поездку Бессмертных и Моисеева в Вашингтон — по письму Буша, которое Мэтлок передал в Волынском-2. Спрашиваю: «Есть ли действительно развязка по СНВ?» — «Да». «Может, такая же, как прошлый раз?» Косится.

И зачем все козыри в руки Моисеева? Он оказался «спасителем» договора по обычным вооружениям, хотя именно он саботировал до крайнего предела. И пока «не поехал» в Вашингтон, ничего не двигалось. Теперь опять?! Так «мы» работаем.

Вчера — Гонсалес. Откровенность предельная и взаимная, вплоть до того, что М. С. сказал ему: 25 июня на Пленуме ЦК придется раскалывать партию — дальше в таком состоянии ее сохранять нельзя. Гонсалес — умнейший из известных мне «лично» деятелей. Вот уж поистине симбиоз Дон Кихота и Санчо Панса! И реалист — ни консерватизмом, ни радикализмом не страдает. Сила его в подлинном здравом смысле. Я постарался разукрасить сообщение об их встрече, с намеками на то, о чем прямо нельзя.

Вчера М. С. хотел, чтоб я после ужина с Гонсалесом еще «поприсутствовал» на его встрече с испанским коммерсантом и меценатом Коное. Навязали ему их Егоров + Р. М. Я не поехал… А сам Егоров уже на даче оказался. Скажу как-нибудь Горбачеву, что не в том я возрасте и положении, чтоб выступать в роли «мальчика on call» (на побегушках). Взамен Фролова завелся еще один любимчик.

Тьфу!

11 июля

Вчера в 10.00, будучи на работе, смотрел по ТВ коронацию Ельцина. Это — не просто новая власть, даже не только новая государственная структура. Это — смена системы… В речи актера и депутата Басилашвили, написанной «лейтенантами» Ельцина, есть Владимир Святой — Креститель, есть Сергий Радонежский, есть Петр Великий и Екатерина II— создатели Российского государства, вроде того, которое наиболее адекватно нынешней России… Есть «события (!) 1917 года»… Нет Отечественной войны… После Октябрьской революции все черно, все заслуживает только попрания и проклятья.

Патриарх Алексий II в своем агрессивном, мстительном напутствии освятил именно такой подход к прошлому… и будущему. Обращение это — «от всех конфессий». Другие поручили ему, сами — от буддиста до иудея в шляпе — стояли в первом ряду.

М. С. решил выступить после гимна («Славься, наш русский царь»), колокольного звона и заключительной речи Ельцина.

Выступление (написано Шахом и передиктовано им самим) неудачное. Не отвечало торжественности момента, как бы там ни было, отражавшего мощный (надолго ли!) поток русской тенденции, «возрождения русской идеи»… Ведь без России ничего не будет. Союза не будет… И реально опираться президент может только на нее — не на Туркмению же или Назарбаева! Ведь он, президент Горбачев, восседает в Москве, которая теперь опять — «столица России»… Выступление было политическим, скорее для Съезда народных депутатов, и то — рутинного! Промах! Не смог преодолеть личностного (своего внутреннего удивления, что такой человек, как Ельцин, так вознесся) и аппаратно-партийного — неприемлемости публичного отрицания «социалистического выбора» даже в прошлом…

На фоне этого весьма символического перформанса (!) — Горбачев озабочен проектом Программы партии, который он поставит на Пленум ЦК 25 июля . То, что он себя идентифицирует с гражданской идеей союзного масштаба, думаю, ошибка историческая. Опять же объяснима происхождением его политического мышления. Наверное, он все еще верит, что партия может существовать как обобщающая опора Союза. Даже как опора «его дела».

Он не хочет видеть (хотя видит!), что все эти ПБ, Секретариат — никому не нужны, они уже не властны даже над коммунистами. И их суета и угрозы, в отличие от совсем недавнего прошлого, уже никого не пугают.

Попросил меня «поработать» над проектом Программы. Вчера я посидел над ним… Еще больше избавил от всего коммунистического и даже от «социалистического выбора». Вечером он мне звонит: ну что?

Я: «Это — оптимальный вариант, чтобы сохранить разумное ядро, перестроечное ядро партийцев… Все, что я предлагаю снять, отбрасывает КПСС в лагерь врагов общества, „врагов народа“ — нового народа, возникшего за последние шесть лет».

М. С. «жался»: мол, Георгий (Шахназаров) мне говорил, что ему очень нравится проект…

• Предыдущая
• 42/83
• Следующая