Свой путь - Корнеев Юрий Борисович - Страница 44

Утром встал невыспавшийся. Ночью пришла Май и до утра не дала сомкнуть глаз. Прощалась, наверное. Ну да, я же сразу предупредил, что дней через пять съеду. На пляж решил не ходить — все равно там просто усну, как только разморит на солнышке. Лучше погуляю по городу. До обеда побродил по центру города, потом погулял по морской набережной. Пообедал тут же, в рыбном ресторане. Поел то ли очень крупных креветок, то ли мелких омаров. Очень вкусно. С чашкой чаю вышел на веранду ресторана полюбоваться на море. Зацепился языком с парой атлов, мужем и женой. Они тоже приехали отдохнуть на море, только откуда-то с запада. Поболтали о том о сем, обсудили столичные новости. Они мне посоветовали дневную жару переждать на речной набережной. Через город протекала река, вот по ее берегу и был разбит парк, очень уютный. В дневную жару самое то. Сами они сегодня туда уже не пойдут, так как завтра уезжают и надо идти собираться. Да и билетами на омнибус надо озаботиться. Да, тут, оказывается, ходил омнибус. Во всяком случае, я это понял именно так, когда они рассказали про вид транспорта, на котором сюда приехали. Пожелал им счастливого пути и пошел в парк. Хотелось посидеть в тиши и подбить итоги моего путешествия. Разведкой я его уже не называл — обыкновенное путешествие с элементами отдыха. Побродил по аллеям парка. Потом сел на скамейку на берегу реки, под каким-то раскидистым деревом. Почти напротив меня через реку был переброшен симпатичный каменный пешеходный мостик, с красивыми резными перилами. Сел и задумался. Что мне дало это путешествие, кроме отдыха, конечно? В общем-то ничего. Нет, естественно, я узнал много нового. Познакомился с законами и с самой жизнью на планете, так сказать, изнутри. Познакомился с людьми, населяющими эту планету. Узнал, как они живут.

Но это все не то. Добровольцев я здесь вряд ли наберу. Атлам и здесь хорошо. Что я им могу предложить? Войну с архами? Нет, воевать они не захотят. Строительство нового государства? А на фиг оно им? Их и это очень даже устраивает. И потом, здесь есть ханко, среди которых они себя чувствуют если не богами, то уж полубогами точно. А у меня их нет и не будет никогда. Уж этого-то я не допущу. Только однородное общество, где все равны. Нет, полного равенства добиться, конечно, не удастся, так и не надо, я к этому и не стремлюсь. Но такого безобразия, как здесь, я не допущу. Все должны быть ментоактивны, как древние атланты. Да, у кого-то будет уровень выше, а у кого-то ниже, кто-то будет умнее, кто-то богаче. Но все будут одинаковыми в своих правах. Да не очень-то и много здесь можно набрать добровольцев. Слишком они слабенькие, как ментаты. Мирт, со своим уровнем в два и шесть десятых, считал себя очень сильным магом. У Ларса — два и одна, а он рассчитывает на успешную военную карьеру. Слабосилки, а ко мне не пойдут. Для них и тут все дороги открыты. Можно было бы прошерстить окраины империи, там наверняка полно тех, кто недоволен судьбой и вышестоящим начальством. Их, думаю, завербовать не составило бы труда. Но там наверняка совсем уж никуда не годный материал как по уровню ментоактивности, так и по интеллектуальному развитию. А на кой хрен мне такие сдались? Взять, к примеру, того же Ларса. После установки симбионта его уровень будет три и одна десятая, пусть три и три. Чтобы дорасти хотя бы до пяти, дабы стать пилотом, ему надо набрать еще около двух единиц. А для этого надо вкалывать и вкалывать, как я когда-то. А он сможет? Нет, конечно. На фига ему. Сразу назад запросится. А отпустить с симбионтом я его уже не смогу и не захочу. И что? Ошейник ему надевать? Нет уж, лучше за борт без скафандра. Можно было бы открыть представительство в столице или хотя бы в том же Баргосе и вдумчиво, не спеша заниматься отбором. Вот тогда можно было бы набрать добровольцев. Немного, но набрал бы. Но кто же мне позволит? Была бы у меня сила за спиной — никто бы и не пикнул. Но я пока один, а с одиночкой никто цацкаться не станет — грохнут, и все. Каким бы я ни был крутым, способ найдут. Так что придется отсюда улетать несолоно хлебавши. Нет, на острова я с девчонками, конечно, слетаю. Но и только.

Тут я увидел, как на мост прошла какая-то девица из атлов. Дошла до середины моста и попыталась перелезть через перила. Длинная юбка мешала, и она никак не могла закинуть ногу на перила. Я вскочил и помчался к ней. Когда подбежал, она уже одну ногу перекинула через перила и сидела на них верхом. Картина была довольно забавной. Девица запуталась в своей юбке и не могла двинуться ни вперед, ни назад. Я не стал ерничать, все-таки не в том она сейчас состоянии, а просто снял ее с перил, закинул на плечо и понес к скамье. Усадил ее и сел рядом. Глаза у нее были очумелыми, волосы растрепаны — шляпку она потеряла во время борьбы с перилами, юбка до сих пор задрана выше колен. Она сидела без движения и, казалось, даже дышать перестала. А потом ее начало колотить. Я прижал ее к себе и стал гладить по голове и спине, при этом шепча ей в ухо разную успокаивающую дребедень — типа, что у нее все будет хорошо, что она очень красивая девушка, что она еще будет счастлива и все такое прочее. Наконец она стала успокаиваться. Отодвинулась от меня и стала поправлять юбку.

— Зачем вы это сделали? Теперь мне придется проделать это еще раз, а это так ужасно.

— Ну, если соберешься повторить, то не надо перешагивать через перила. Просто нырни через них рыбкой. А вообще, если ты так хочешь умереть, то просто останови себе сердце, и все. Ты же атла и должна это уметь.

— Я об этом как-то не подумала, — ответила она, с подозрением поглядывая на меня.

— Ну вот, раз уж ты начинаешь думать, то посиди и подумай, стоит ли лишать себя жизни из-за всякой ерунды.

— Это совсем не ерунда. Вы просто ничего не знаете, а уже осуждаете меня.

— Не знаю и, честно говоря, не очень хочу знать. Хотя догадаться нетрудно. По-видимому, несчастная любовь. Из-за чего еще молоденькой девчонке бросаться в реку.

— А вот и нет. Вернее, все наоборот.

И она начала рассказывать. Мне не очень-то хотелось выслушивать ее бредни, но делать нечего, выговориться ей надо. Раз начала говорить, в реку уже не бросится, во всяком случае сегодня. А завтра уже не моя забота. Но причиной такого ее поведения была и в самом деле не любовь, а, как она выразилась, совсем наоборот. Девчонку звали Иннегстор Беллис. Была она сирота и жила у двоюродного то ли дяди, то ли деда. Жила нормально, отучилась уже год в школе и собиралась после окончания школы поступать в академию. После академии могла бы претендовать на хорошую должность, тем более что ментальные способности у нее были высокими. Я посмотрел на сканер — в самом деле две и две десятых, для Алтии очень даже неплохо. Но тут дяде взбрело в голову выдать ее замуж за своего старого друга, довольно богатого и влиятельного человека. Правда, он был хромым и кривым на один глаз, и возраст его подходил к двумстам, но мужчина еще достаточно крепкий. Никакие уговоры Иннегстор дядя слушать не хотел и считал все ее доводы девчоночьими бреднями. Он и в самом деле хотел как лучше. Она-де будет в масле кататься и за спиной мужа будет, как за каменной стеной. Ну а то, что он стар и уродлив, — это такие мелочи. Свадьба уже завтра. И воспротивиться она не могла, потому что была несовершеннолетней, а дядя как раз был ее опекуном. Вот так, замуж можно с шестнадцати лет, с разрешения опекунов или родителей, конечно, а самостоятельно принимать решения только с двадцати, после наступления совершеннолетия. Вот она и решила нырнуть в речку. Написала дяде письмо и помчалась в парк.

— Слушай, а может, и в самом деле ничего страшного, а? Выйдешь замуж, закончишь школу, потом закончишь академию, пойдешь работать. Новые люди, новые впечатления. Утрясется все.

— Да ничего не утрясется. Он категорически против учебы. Он даже из города меня хочет увезти и поселить в своем загородном имении. А там только несколько слуг ханко, и все. Я там или с ума сойду, или руки на себя наложу. Так уж лучше сразу, без мучений.