Ключ Лжеца (ЛП) - Лоуренс Марк - Страница 84

Со вздохом я поднялся из-за стола, положил флорин у основной тарелки и ушёл. Золото, спрятанное по всему моему телу, тихо позвякивало, а избыток, сложенный в портфель, изо всех сил оттягивал мне руку.

Современные смотрели, как я ухожу, инстинктивно привлечённые уходом столь большого капитала.

Та-Нам ждал меня снаружи у "Жирного Гуся", непринуждённо расположившись в теньке, но не дремал. На деньги, уплаченные за сына меча, можно было нанять шестерых охранников, но я решил, что он более смертоносен и определённо более лоялен за свои монеты – лояльность это кредо их касты. Для этой цели таких людей, как Та-Нам, воспитывали и обучали на каком-то чёртовом острове в Африке, очень, очень далеко к югу. Я принял совет матемага и купил услуги сына меча, как только положил в банк свою первую тысячу. Стоимость его контракта сильно её уменьшила, но всё равно, я чувствовал, что совет Юсуфа был ценным – у принца всё должно быть лучшим, и его защита должна соответствовать тому, что защищают. В любом случае, одной из прелестей Умбертиде было то, как магия рынка могла превратить одну монету во множество, плавая в сети кредитов, обещаний и маленьких кропотливых расчётов, называемых "финансовые инструменты". Возможно, впервые в жизни я был в плюсе и мог позволить себе лучшее.

– Пошли, – сказал я. – Мы направляемся в тюрьму.

Та-Нам не ответил и молча последовал за мной. Нелегко было добиться от него ответа. Что бы ни включало в себя обучение сынов меча, оно забирало у них не меньше, чем давало: они так сильно замыкались на своей задаче, что уже не тратили время или мысли на светские любезности и болтовню. К этому времени я мог бы заменить Та-Нама на лучшие механизмы города – если бы захотел. Я уже сколотил состояние средних размеров, ставя торговые суда под флагом бабушки против комплексных фьючерсных опционов на грузы. С состоянием, которое я накопил, я мог бы позволить себе очень многое. Но вряд ли механический солдат оказался бы лучшим собеседником, чем сын меча. И к тому же, игрушки Механика заставляли меня нервничать, хотя охранников лучше было не сыскать. У меня мурашки по коже бежали, даже когда один из таких солдат находился рядом. Постоянное жужжание всех этих шестерёнок и колёс под доспехами, скрежет при каждом движении, множество маленьких зубцов, соединённых между собой, и всё в движении… это нервировало меня, и медный блеск их глаз не предвещал ничего хорошего.

Та-Нам шёл за мной, как и полагается охраннику, который нужен не для шоу, а для защиты – поскольку так он мог всегда держать меня в поле зрения. То и дело я оглядывался назад проверить, там ли он, моя молчаливая тень. Я ещё не видел его в деле, но он определённо выглядел как надо, а об искусстве сыновей меча веками ходили легенды. Его мышцы были крупными и сильными, но не настолько огромными, когда ценой становится скорость. Невозмутимый, крепкий, смотрящий на мир без суждений. Темнее даже нубанцев, а его голова была выбрита и блестела.

– Я даже не знаю, зачем мы туда идём, – сказал я Та-Наму через плечо. – Я же ему ничего не должен. И он сбежал от меня! Я к тому, что видал я неблагодарных, но чтоб настолько…

Мы медленно, но неуклонно продвигались. За те недели, что я жил здесь, я выучил планировку города, хоть и провёл большую часть времени во мраке обмена, расстраивая трейдеров, играя с процентными ставками и обманывая с плеча.

Люди на узких улицах Умбертиде и огромных залитых солнцем площадях не сильно отличались от людей в самых высококлассных ресторанах. Вездесущие гонцы в чёрных плащах сновали среди многонациональных толп. Соблазны города привлекали посетителей из всех уголков известного мира, и большинство из них уже были богачами. Наверное, не найти другого места на карте, где можно встретить торговца-лингийца с Дальнего Востока, потягивающего кофий за столиком с либанским матемагом, а с ними нубанского торгового агента, обмотанного золотой цепью. На улицах Умбертиде я видал даже человека из Великих Земель за Атлантидским океаном – светлее, чем люди кланов северного Африка, с голубыми глазами, в пёстром одеянии, украшенном перьями и расшитом множеством малахитовых бусин. Я так и не узнал, какой корабль перевёз его через просторы этого океана.

Узкий проход между домами расширился почти до улицы, ограниченной с обеих сторон оштукатуренными доходными домами в пять, а то и в шесть этажей. Их стены поблекли, потрескались и обесцветились, хотя роскошь внутри могла посрамить многие особняки, а стоимость подобного жилища разорила бы большинство провинциальных лордов. Впереди на пересечении двух улиц журчал фонтан, и хотя я его ещё не видел, но уже слышал его музыку и чувствовал прохладу.

– Принц Ялан. – Толпа вокруг меня поредела.

– Корпус Арманд. – Формально нужно было обращаться к нему с указанием его принадлежности Железному Дому, но он уже пренебрёг протоколом, не обозначив мой род и владения. Я оглянулся на Та-Нама: когда современный не соблюдает протокол – жди беды. Если современный нарушает этикет, это всё равно, как если Анкрат убивает твою семью – то есть, нельзя сказать, что это неслыханно, но это означает, что он взбешен.

Корпус вытянулся во весь свой невпечатляющий рост и перегородил мне путь. За его спиной с жужжанием встал его солдат, возвышаясь над хозяином. Из них вышла чудная парочка: современный, одетый в чёрную облегающую одежду, совершенно негодную для жары, с мертвенно-белой кожей – не по-норсийски бледной, но цвета альбиноса, который достигался отбеливанием и, если слухи не врали, немалым количеством колдовства. За его спиной стоял солдат размером с тролля, выше любого человека, стройный, длиннорукий и длинноногий, в местах стыка пластин доспехов виднелись механизмы, стальные когти изгибались, когда провода наматывались на их колёса, или убирались под накулачники.

– Принц, ваша расписка для Гоханской сделки недействительна. И Вайлан и Бутарни её не приняли.

– А-а, – сказал я. Когда тебе отказывает любой банк, это уже довольно неприятно. А когда в кредите отказывают два старейших банка Флоренции, это фактически выводит человека из всех лучших финансовых игр Умбертиде. – Что ж, это прискорбный недосмотр! Как смеют какие-то банки ставить под сомнение имя Кендет? С тем же успехом они могли бы назвать шлюхой Красную Королеву!

Та-Нам встал рядом со мной. Правила Умбертиде запрещали в старом городе ношение оружия больше ножа, но сын меча со своими бритвенно-острыми полосками хромированной стали представлял собой ходячее массовое убийство. К сожалению, автомат за спиной Корпуса по общему мнению был невосприимчив к уколам.

Корпус прищурился и посмотрел на меня своими маленькими тёмными глазками.

– Принц Ялан, страны держатся или рушатся из-за финансов. – Он протянул долговые обязательства, о которых говорил – прекрасные хрустящие документы на самом толстом пергаменте с завитками по краям, подписанные мной и заверенные тремя свидетелями с подтверждённой репутацией. – Верните мне долг, принц Ялан. – Каким-то образом мелкий белолицый подонок умудрился произнести эти формальности весьма угрожающим тоном.

– Корпус, мой дорогой друг, всё это чепуха. Мой кредит должен быть в порядке. – Я действительно так думал. Я очень осторожно опустошал свои счета, чтобы на них остался каркас активов, на котором здание моих финансов могло продержаться по меньшей мере день или два после моего отъезда. Всё, что мне оставалось сделать, это превратить мою чудовищно тяжёлую кучу золота в какую-то более портативную форму богатства – в такую, которая не будет зависеть от банковских сейфов, долгов и прочей чепухи – и самая быстрая лошадь, какую только можно купить за украденные деньги, унесёт меня прочь. На самом деле если бы мой сыщик не нашёл меня за ланчем, я бы уже стоял у дверей одного торговца алмазами, покупая самые большие камни его коллекции. – Мой кредит в порядке, как…