Созвездие Волка. На Сумеречной Стороне. Часть 2 - Тавор Миа - Страница 29

Я почувствовала, как мои внутренности сжали холодные щупальца страха.

— Что значит "догадываются"? — выдохнула я, не услышав остального.

— Они думают, что никто ничего не подозревает. Но ошибаются. Известно, что они что-то замышляют, и на соревновании за ними будут пристально следить. Лучшее, что ты можешь сделать, это оставаться вне этого, Алекс.

Я подняла на него глаза. Но Майк смотрел на меня без тени жалости или сочувствия. Как же он изменился за это короткое время…

"Джулия", — снова услышала я голос Рафаэля.

Отвернувшись, я обняла себя за плечи.

— Я должна подумать, как помочь им. — Мой мозг метался в поисках решения. Может быть, предупредить Уилла. Но что-то подсказывало мне, что он уже не станет ничего слушать. Мэгги?.. Но и она ясно дала понять, что не будет вмешиваться.

— Ты не сможешь. Если они не откажутся, для них это будет самоубийство. И я не хочу, чтобы ты в этом участвовала, — произнес он сзади. — Твое имя не должно быть с этим связано. Ты меня поняла?

Это был приказ.

— Мое? — Это мгновенно вернуло меня к тому, зачем я здесь. — Ты имеешь в виду и твое тоже?

— При чем здесь это?

Сжав кулаки, я набрала в легкие воздуха.

— Я знаю про Джулию…

Он отвернулся и подошел к переднему сидению. Но на этот раз я последовала за ним.

— И я знаю, что она тебе предложила, — бросила я ему в спину, пока он забирал какие-то бумаги из бардачка. — И ты боишься, что моя возможная причастность к этому плохо отразится на тебе.

— Это только ради твоей безопасности, Алекс, — нейтральным голосом ответил он, не поворачиваясь.

Я почувствовала, как тошнотворное ощущение в животе, которое появилось после встречи с Рафаэлем, переросло в приступ удушья. Он ничего не отрицал. Значит, это правда. Все, что сказал мне Рафаэль, не было просто выдумкой, чтобы подтолкнуть меня…

— И все? Ты даже ничего мне не объяснишь?

— Есть вещи, которые я должен сделать, — глухо произнес он.

Не выдержав, я ударила ладонью по блестящему капоту машины.

— Какие? Вступить в Совет? Зачем?

Он вздохнул. Но его холодный, напряженный профиль при этом не изменился.

— Потому что тебе грозит опасность.

Онемев, я растеряла все гневные слова, которые до этого вихрем проносились в моей голове. Этого ответа я ожидала меньше всего.

Майк развернулся. В его потемневших глазах заиграли яростные блики, но на лице была написана вся глубина его страдания.

— Этот безумец-старик указал на тебя как причину этих колебаний в нашей силе. Он сказал Совету, что звезды реагируют на тебя… что ты — звено между нами и ними. И что дальше может стать только хуже. Я должен быть рядом, чтобы знать, что они предпримут. Только я смогу остановить Джулию.

Отчаянная решимость в его лице отозвалась внутри странной, разрастающейся пустотой. Такой черной и всепоглощающей, что я забыла обо всем на свете. Туман ужасных предчувствий вдруг рассеялся, оставив место ужасной, чудовищной реальности.

— Я не боюсь ее… Не надо делать этого из-за меня.

— Алекс…

— Нет, — Я сама не заметила, как перешла на крик. — Пожалуйста, не делай этого.

— Я уже дал свое согласие.

Не оставляющий места последнему, еще теплившемуся в груди огоньку надежды тон Майка подействовал на меня как ушат ледяной воды.

— Находясь ближе к ним, я смогу защитить тебя и помочь учителю вернуть себе место в школьном Совете, — продолжил он в мое застывшее, бескровное лицо. — И, кто знает, может быть, помешать Патриции Джеймс занять место директора.

— Майк, пожалуйста…

Я все еще отказывалась верить. Грудь будто сдавили огромным железном кулаком. Мне хотелось больно ущипнуть себя, чтобы проснуться от этого кошмара.

— Алекс, — его пальцы обхватили мое лицо, и он лихорадочно заговорил: — Подумай, что это может быть последнее соревнование. Рядом с Джулией я смогу сделать многое… Мы сможем все здесь изменить.

— Совет тоже виноват в том, что здесь происходит, — непослушными губами прошептала я, борясь с подступившими к горлу слезами. — И ты будешь одним из них.

— Нет, — Майк еще больше сжал мое лицо в ладонях. Он был так близко, что я чувствовала его дыхание, видела свое отражение в его пылающих глазах. — Нет. Личный помощник — это не то же самое. Мне совсем не обязательно потом вступать в Совет. Это только временно. Послушай меня, это только часть нашего с учителем плана, чтобы…

Я отшатнулась и оттолкнула его руки. Затем, повернувшись к нему спиной, быстро зашагала к выходу.

Мне еще никогда не было так больно.

— Наконец-то. День, которого так ждали. — Сидящий напротив Уилл улыбнулся мне, но я этого даже не заметила.

После разговора с Майком мной овладела какая-то немая, обезоруживающая опустошенность. В голове царил черный вакуум, похожий на тот, в котором я находилась в коконе.

Это снова был угрюмый мир сырости, холода и мрака.

— Сделано, — отчеканил сияющий Фишер, заходя в класс и передавая ручку следующему в очереди.

Несмотря на обещания, запись по какой-то причине постоянно откладывали. Пустой бланк для волонтеров вывесили только в день нашего последнего экзамена по Истории. Этого ждали с возбуждением и изумившим всю школьную администрацию нетерпением. Молоденькая заместительница мисс Белл еще даже не вошла в дверь, чтобы раздать нам тесты, а почти все из класса уже записались. Адриана Марлоу с позеленевшим лицом сидела, уткнувшись в раскрытый учебник, делая вид, что повторяет материал. Но на самом деле постоянно стреляла злыми глазками в сторону двери, которая то и дело приходила в движение. Каждого, кто выходил и входил, она демонстративно отмечала в своей записной книжке.

Передаваемая по рядам ручка миновала только ее и Мишель, а также нашу с Джин парты. Моя соседка, не отрываясь, смотрела перед собой, а я ее даже не заметила.

Когда наконец появилась мисс Дэйнс, держа в руках стопку тестов, Адам довольно оглянулся по сторонам и несколько раз потряс крепко сжатым кулаком в воздухе.

Кроме четверых, записались все.

— Что вы будете делать, если они выберут случайно, а не первую пятерку? — нерешительно спросила Джин, когда с экзаменом было покончено.

Кажется, она не была уверена, что Уилл станет с ней разговаривать.

Но в порыве неожиданного благодушия он пожал плечами.

— Мы договорились заранее, кто точно должен участвовать. Если это будем не мы, то остальные устроят им бойкот и откажутся идти без нас. Тогда у них совсем не будет волонтеров. Так что у них нет выбора: им придется принять наши условия.

К нам приблизился Фишер.

— Только что передали — у желтых тоже все путем, — с заговорщическим видом проговорил он. — Пока все идет, как надо.

Нам помахала Эмили Браун, которая тоже была в первой пятерке и вызывала отовсюду полувосторженные, полузавистливые взгляды. Ее соседка Куинси, которая в списке шла сразу после нее шестой, сложила пальцы в жест, означающий "окей, ребята", и обе покинули класс.

За ними потянулись остальные, но не до того, как хлопали Уилла, Фишера, Колина и Адама по плечу, желали друг другу удачи и задерживались, чтобы кивнуть мне. И, несмотря на мои слова Лин, в этот момент на лицах всех без исключения воодушевленность на миг уступали место молчаливой признательности и восхищению.

— Вы что-то замышляете, и вас всех накажут, — прошипела возникшая рядом Адриана Марлоу. — Даже не сомневайтесь.

Судорожно сжимая свою сумку, она переводила полный ядовитого подозрения взгляд с одного на другого.

— Шла бы ты отсюда, Марлоу, — насмешливо бросил ей Адам. — У тебя что, мало где шестерить теперь?

Фишер и Колин одобрительно фыркнули и смерили ее презрительными взглядами.

— Беги к красным, может, у них есть для тебя какое-нибудь поручение. Глядишь и дослужишься до еще одной повязки, — бросил ей Фишер. В глубине его глаз, которые когда-то смотрели на нее мечтательно, сейчас проскользнуло нечто похожее на брезгливую жалость.