Мама для наследника - Журавлева Юлия - Страница 33

— Конечно, — отозвалась женщина, — пойдем, покажу свое скромное жилище. Тогда и выберем все на месте.

Из трапезной мы уходили вместе под болтовню Панен о разных тканях и их свойствах. Мне названия ничего не говорили, так что я только кивала и поддакивала. В сторону Дэйса не смотрела; у меня есть месяц, в течение которого общение с ним я постараюсь максимально ограничить.

Панен, как и я, жила на третьем этаже, только налево от лестницы. Про скромное жилище она, конечно, приврала. Ее комната оказалась роскошной, при том, что обстановка в целом почти как у нас. На кровати лежало расшитое покрывало. Подушки с вышивкой, вышитые картины, красиво сшитые шторы — все указывало на то, что руки у женщины золотые. Я точно не прогадала, когда к ней обратилась. И почему мужики уходят от таких хозяйственных?

Из глубины шкафа Панен достала самые разные рулоны ткани, и мне, честно, было просто жаль пускать подобную роскошь на походный рюкзак, пусть и для переноски ребенка. Ткань напоминала наш шелк, такая же гладкая, мягкая и легкая. Но при этом она тянулась, как трикотаж. Хозяйка этой прелести заверила, что ткань очень прочная, водоотталкивающая, чтобы ее намочить, нужен сильный ливень, а так капли с нее просто скатываются. А еще дышащая и идеально подходящая для грудного ребенка. Окрашена ткань была в сине-фиолетовый цвет с плавными переходами, похожим на технику «батик».

— Может, возьмем что-нибудь другое, попроще? — тактично спросила я. — Жалко такую красоту тратить на обычную вещь. Из подобной ткани нужно шить роскошное платье для особого случая.

— Да ладно тебе! — засмеялась женщина. — Куда мне шить такие платья, для каких случаев? На собственные похороны разве что, вместо савана. Ткань лежит у меня очень давно. Когда муж уходил, он откупился несколькими дорогими вещами, в том числе и целым рулоном куризы — так называется эта ткань. Вот и лежит она не один десяток лет, ждет своего часа. Я уже в том возрасте, когда на все начинаешь смотреть иначе, видеть жизнь под другим углом. И ценишь не платья, а хороший удобный рюкзак, в который не просто можно ребенка посадить, но и уложить необходимые вещи для похода через лес и горы. Из такой ткани еще для себя одежду прочную можно сделать: брюки, которые не будут ни за что цепляться, ни в горах, ни в лесах. Верхнюю часть куртки, конечно, стоит утеплить, чтобы она выдерживала не только дождь, но и холод.

— Это вы к чему говорите? — Я боялась поверить своим ушам и спросить прямо, чтобы не спугнуть внезапную удачу.

— Даяна, я прекрасно понимаю, зачем в действительности тебе нужен такой рюкзак, — серьезно ответила Панен. — Понимаю и поддерживаю, поверь. В свое время я побоялась уходить из Закатной крепости. Думала, кому я нужна, родня не примет, незнакомые люди — тем более. Просто струсила. А сейчас жалею, что не ушла, потому что везде лучше, чем здесь. Да только теперь уже точно никуда не уйду. Мое время ушло, так что не упусти ты свое. Выдастся шанс убежать — беги. И чем дальше, тем лучше. А Дэйса обходи десятой дорогой, мутный он, даже на фоне остальных чародеев. И не связывайся, себе дороже, просто держись подальше.

— Спасибо!

На моих глазах выступили слезы. Казалось, что после всех бед, обрушившихся на меня, эта женщина стала подарком небес, уж не знаю, от какого бога, но я бы и Темнейшему согласилась молиться, лишь бы помог. А уж найти человека в Закатной крепости, готового помогать, казалось невероятным чудом и большой удачей.

— Благодарить потом будешь. Ты продумала, что еще тебе нужно для побега?

— У меня ничего нет, только одежда и украшения, которые можно продать, чтобы достать денег, — честно ответила я.

— О продаже украшений даже не думай, этим можно заняться в крупных городах, как, например, Гисрион — порт у моря. Но до него нужно добраться, а продавать в небольших городках и селениях, что встретятся по дороге, — глупость. И дело даже не в низкой цене, которую предложат. Увидев, чем ты располагаешь, тебя скорее убьют, чем дадут деньги. Или обвинят в воровстве, поскольку у одиноких путниц просто не может быть украшений принцессы.

— Логично. — Да уж, в прошлой жизни мне с таким сталкиваться не доводилось. Ипотека на квартиру да кредит на машину — вот и весь мой опыт в займе средств. Даже в ломбардах ни разу не была.

— У меня кое-что отложено, дам тебе, все равно тратить тут не на что.

— Я так не могу! — Мне и так столько помогают, деньги брать совсем неудобно.

— Можешь, ты не о себе думай, о ребенке. Ему не под открытым небом ночевать нужно, и тебе питаться, чтобы имелись силы и молоко, тоже надо нормально.

— Я вообще не представляю, как бежать через леса с таким малышом, — честно призналась я. — К тому же если до зимы не успею, то придется ждать тепла, о местном климате я наслышана.

— Поэтому тянуть не стоит, за месяц все подготовим и продумаем, и отправишься в путь, — уверенно сказала женщина.

— Я не думаю, что пройду пешком такое расстояние до зимы. — Как ни крути, но выступать сейчас уже поздно.

— Даяна, что ты, конечно, не пешком! — искренне удивилась Панен. — Поедешь на эду.

— На чем? — не поняла я.

— Как на чем, — еще больше удивилась моя сообщница, — на эду, на ком же еще. Пешком ты и к следующей зиме не доберешься, а на эду доедешь за месяц до Гисриона. Он и довезет, и защитит, если нападет кто, выберем самого сильного и быстрого. Только тебе нужно с ним заранее подружиться. Все-таки животные с норовом, особенно если самых лучших выбирать.

— Я раньше не ездила верхом, — начала издалека я. Честно сказать, за все время, проведенное в Кирдарии, я впервые слышала это слово. До этого как-то не задумывалась, на чем здесь ездят.

— Девочка, — не выдержала Панен, — о чем ты? Никто не предлагает ехать верхом, это дикость какая-то, ехать верхом на эду. Сядешь в колесницу и поедешь. Верхом на эду! Тоже мне, придумала! — И Панен рассмеялась, видимо представив себе эту картину.

Ладно, решаем вопросы по мере их поступления. Надо сначала посмотреть на этих эду. Еду на эду — забавно звучит.

— Я решила, что мне нужен запас еды, что-нибудь, что долго хранится. Например, все сушеное. Нужно огниво, короткий нож и какая-нибудь нить с крючком для рыбалки, — перечислила все, что успела придумать.

— Рыбалка? Ты умеешь рыбачить? — Да уж, сегодня для Панен день сюрпризов, судя по ее удивленному лицу. — Умеешь отличать ядовитых рыб от неядовитых?

— Знаете, пожалуй, для рыбалки ничего не нужно, это я погорячилась, — пошла на попятную я.

— Продукты наберем, их лучше спрятать где-нибудь поближе к стойлам эду, наверное, там и сделаем схрон. Все мелочи будут в твоей комнате, вещи первой необходимости спрячем в потайные карманы переноски-рюкзака для малыша.

— Да, сама я бы так побег не продумала, — задумчиво протянула я. Особенно не зная, кто такие эду.

— Я когда-то много над этим размышляла. Очень много. Пока я размышляла, прошли годы, а я так и осталась здесь. Знаешь, с этой крепостью что-то не так, определенно. Думаешь, все чародеи, что приходят сюда в поисках знаний, имеют намерение остаться? Ерунда. Большинство планирует уйти, как только чему-то научатся. Но остаются. Сначала долго и упорно учатся, а потом просто остаются. Время от времени уезжают заработать и посмотреть мир, но всегда возвращаются. Так что не засиживайся здесь слишком долго, иначе вполне можешь, как муха в паутине, запутаться лишь сильнее и в итоге остаться, как осталась я.

— Но как же все эти разговоры о семье? Мне кажется, что многие верят в общину и свою принадлежность к ней.

— Люди верят в то, во что хотят, а кто-то и вовсе лишь делает вид, — отмахнулась Панен, а я не стала продолжать расспросы.

— Скажите, Панен, а что за старик бывает в центральной башне? — вспомнила я вчерашнюю удивительную встречу.

— В центральной башне? А разве там вообще кто-то бывает? — Панен явно была озадачена.

— Я видела старика в центральной, не знаю, где он обычно обитает. И что за старик, сказать не могу, он даже не представился.